— О чем это он? — опасливо пробормотал Кворин, прижимая руку
к груди, словно успокаивая сердцебиение.
В тусклом свете факела никто не заметил, что старый колдун побледнел
как смерть. Он слышал о Темном Коне. Во многих легендах, причем некоторым не
было и десяти лет, говорилось о демоническом коне, волшебнике Кейбе Бедламе,
легендарном Грифоне и страшном, загадочном, проклятом бессмертием существе по
имени Сумрак.
— Темный Конь! — наконец прошептал колдун. Темный Конь
поднялся на дыбы, словно собираясь проломить потолок. Со странной смесью ярости
и сожаления призрачный конь крикнул:
— Да! Темный Конь, удалившийся в Пустоту, чтобы спасти этот
бренный мир от самого жуткого из кошмаров — от своего друга и одновременно
злейшего врага!
— Дрейфитт! Пусть он замолчит! Я не хочу больше слушать этот
бред! — Раздражение Меликарда достигло предела, за которым король переставал
владеть собой. Королевского гнева колдун боялся немногим меньше, чем того
существа, что бесновалось в магической клетке.
— Бред? Ах, если бы это был бред! — Пронизывающий взгляд
Темного Коня уперся в короля. — Неужели ты не понимаешь? Вернув меня в этот
мир, вы освободили его — ведь я был для него тюремной клеткой! Теперь он на
свободе и волен творить любое зло!
— Кто? — осмелился спросить Дрейфитт. — Кого я освободил? —
Он всегда мучительно боялся, что своим колдовством может случайно впустить
какого-нибудь демона в Драконье царство.
Темный Конь вновь повернул к колдуну огромную голову, и
печаль появилась в его ледяном взгляде и трубном голосе.
— Ты освободил самое ужасное и трагическое из всех существ,
которых я когда-либо встречал! Иногда он друг, готовый отдать за тебя жизнь, а
иногда — злодей, способный без колебаний тебя погубить. Злодей и герой — и все
это в одном существе!
Темный Конь, помедлив, тихо закончил:
— Это волшебник Сумрак.
Глава 2
— Какой огромный город! Как он не похож на Гордаг-Аи!
Эрини Суун-Аи смотрела в окошко кареты, не обращая внимания
на беспокойные взгляды двух своих фрейлин. Легкий ветерок развевал ее длинные
белокурые волосы и приятно освежал нежную кожу. Пышное платье не позволяло ей
сидеть возле окна, и Эрини с удовольствием переоделась бы во что-нибудь
попроще.
Ее фрейлины перешептывались, отпуская колкие замечания.
Казалось, им неинтересен их новый дом — огромный,
подавляющий своими размерами город-государство Талак. Их заставил приехать лишь
долг перед госпожой — ведь принцессе, которой предстоит стать королевой, не
подобает путешествовать в одиночку. Кучер и кавалерийский отряд охраны не в
счет — они мужчины, а знатные женщины путешествуют с подругами или, на худой
конец, со служанками. Таков был порядок в Гордаг-Аи — в землях, где некогда
правил Бронзовый Дракон.
Но сейчас Эрини не заботили традиции родной страны. Ее новым
домом, ее королевством скоро станет Талак с его могучими ступенчатыми
башнями-зиккуратами, бесчисленными горделивыми флагами, реющими на ветру. Скоро,
когда пройдет срок, необходимый по правилам этикета, она выйдет замуж за короля
Меликарда I и возложит на себя обязанности жены и королевы. Будущее таило в
себе бесчисленные возможности, и Эрини гадала, что ждет ее впереди.
Карету тряхнуло. Принцесса подпрыгнула на сиденьи, а ее
фрейлины взвизгнули с истинной женской неприязнью к неровным дорогам. Эрини
состроила им гримасу. Фрейлин отправил с ней отец, заключивший свадебный
контракт с покойным королем Талака — несчастным Реннеком IV. Это было почти
восемнадцать лет назад, когда Меликард был еще подростком, а сама она только
родилась. Эрини виделась с Меликардом только однажды, когда ей было пять лет, и
надеялась, что произвела на него благоприятное впечатление.
Что заставляло нервничать всех троих, так это слухи о
Меликарде, гулявшие по Драконьему царству. Его называли жестоким деспотом, хотя
его подданные никогда так о нем не отзывались. Ходили разговоры, что он
якшается с колдунами, что он холодный, бездушный повелитель. Но чаще всего люди
сплетничали о его внешности.
— У него только одна рука настоящая, — шептала Галея (та
фрейлина, что помоложе), — а другую, говорят, он отрезал сам, чтобы заменить ее
рукой из эльфийского дерева.
— У него страсть к самому жуткому колдовству, —
глубокомысленно заявила Магда, простоватая на вид, но властная девушка. —
Говорят, демон украл у него лицо, и теперь королю приходится всегда прятаться в
тени!
Обменявшись такими чудовищными сплетнями, почтенные дамы
переглянулись с совершенно одинаковым выражением: Бедная принцесса Эрини!
Иногда они вели себя так похоже, что смахивали на сестер-двойняшек.
Принцесса не знала, что думать об этих слухах. Она тоже
слышала, будто у Меликарда одна рука сделана из редкого, волшебного эльфийского
дерева. Эрини знала и о том, что почти десять лет назад с Меликардом случилось
несчастье, после которого он остался изуродованным и лишился руки. Раны были
нанесены Меликарду с помощью магии, поэтому полностью излечиться король не мог.
Эрини знала, что выходит замуж за калеку и, возможно,
страшного человека, но радостные детские воспоминания о высоком статном юноше в
сочетании с чувством долга по отношению к родителям разбудили в ней странное,
необъяснимое чувство. Она снова принялась разглядывать огромные, неимоверно
высокие стены; лишь надменные башни за ними вздымались еще выше. Для обычных
захватчиков эти стены были непреодолимы. Но на Талаке всегда лежала тень
Тиберийских Гор, логова бывшего хозяина Талака — Золотого Дракона, Императора
Королей-Драконов, о смерти которого никто не жалел. Стены не были препятствием
для драконов, даже если они принимали человеческий облик.
Все так сильно изменилось за последние годы. Еще ребенком
она знала, что будет править Талаком вместе с Меликардом, но в любой момент
может появиться Золотой Дракон и предъявить свои права на город. Теперь же
власть Королей-Драконов пришла в упадок (наследника у Императора-Дракона не
было — хотя ходили какие-то слухи о его потомках, скрывающихся в лесу Дагора
далеко на юге), и Талак впервые стал по-настоящему независим.
