– Да, – кивнул Страйд.
– Ей было столько же, сколько и Рейчел, – произнес Гейл.
– Да.
– Они с Рейчел вместе учились.
– Да.
– Жили меньше чем в двух милях друг от друга.
– Совершенно верно.
Гейл сделал удивленное лицо.
– Очень интересно. Не понимаю вас, лейтенант. Вы только обратите внимание, сколько тут совпадений. – Он в ужасе повернулся и оглядел присяжных. – И вы ему верите? Да он, наверное, просто ослеп.
– Мы не нашли никакой связи между этими двумя случаями, – промолвил Страйд.
– И тем не менее вы сочли совпадений между ними вполне достаточно, чтобы и первый случай, исчезновение Керри Макграт, приписать моему клиенту. Правильно?
Страйд пожал плечами:
– Мы сравнивали улики в двух делах, это стандартная процедура.
– И вы не нашли ничего, что могло бы указывать на причастность мистера Стоунера к пропаже Керри?
– Ничего.
– Ни крови?
– Нет.
– Ни волокон?
– Нет.
– Вы хотите сказать, что дело Керри еще не раскрыто?
– Именно так.
Гейл раскинул руки. В левой руке, между пальцами, болтались его очки.
– Две девушки одного возраста, из одного учебного заведения, живущие неподалеку, исчезают бесследно при одинаковых обстоятельствах. Лейтенант, вам не кажется, что это дело рук какого-нибудь одержимого, не местного, живущего где-нибудь на севере Миннесоты, одного из тех, что отбыли срок за преступления на сексуальной почве? Разве не могли обе девушки, и Рейчел Диз, и Керри Макграт, стать жертвами серийного убийцы? Согласитесь, это очень правдоподобная версия.
Страйд покачал головой:
– Нет. Собранные нами улики свидетельствуют об обратном.
– Ах да, мы совсем забыли про улики. Конечно же. – Гейл подмигнул присяжным. – Ничего, мы сейчас приглядимся к ним повнимательнее. Но только совсем с другой стороны, лейтенант. Но прежде ответьте мне: вы не знаете точно, мертва Керри Макграт или нет?
– Не знаю.
– В то же время вы уверены, что Рейчел Диз мертва.
Страйд кивнул.
– В этом деле у нас улик достаточно.
– Каких улик? Двух капель крови и клочка ткани?
– Это кровь Рейчел и ткань от ее водолазки.
Гейл, прищурившись, погладил бородку.
– То есть вы нашли достаточно крови, чтобы констатировать смерть от ее потери?
– Нет.
– Лейтенант, несколько капель крови недостаточно, чтобы вообще предполагать убийство.
Страйд спокойно посмотрел на Гейла.
– Я не думаю, чтобы Рейчел порезалась во время бритья.
– Но вы не знаете, как кровь попала туда, где вы ее обнаружили. Наверное, Рейчел полезла в ящик за инструментом и случайно порезалась о нож. Так же случайно пара капель крови попала и на пол машины. Разве такое не возможно?
– Если только вырвать улики из контекста. Мы нашли ее кровь и ткань от ее водолазки возле амбара.
– Но и этого тоже недостаточно, чтобы сделать однозначный вывод о совершении преступления, ведь так?
– Напротив, – возразил Страйд. – Я думаю, именно такой вывод и можно сделать на основе улик.
Гейл поднял кустистые брови:
– Вот как? Тогда скажите, лейтенант, вам известно, сколько несовершеннолетних ежегодно уходят из дома?
– Тысячи.
– Поправлю вас – десятки тысяч. Рейчел не была счастлива в своем доме, ведь так?
– Так.
– Фактически девушка представляет собой классический образец подростка, покинувшего дом. Правильно?
– Я бы так не сказал. Обычно подростки, уходя из дома, не оставляют улик вроде тех, что мы обнаружили. Капли крови, волокна, окровавленные куски одежды.
– А если она просто не хотела, чтобы ее искали?
Выдержка изменила Страйду, на минуту он запнулся.
– Что? – удивленно спросил он.
– Ну если, как вы предполагаете, она взяла бы машину, ее семья сразу поняла бы, что она попросту убежала. В этом случае полиция пошла бы по ее следу. Вы искали бы ее по всей стране. Предположим, что Рейчел очень хотелось исчезнуть, но так, чтобы и любопытная полиция, и семья, которую она ненавидела, оставили ее в покое. Что бы она сделала? Скорее всего разбросала бы везде улики, доказывающие ее гибель. Почему вы этого не предполагаете?
Страйд покачал головой:
– Неразумно. Если бы Рейчел решила сымитировать свою смерть, она оставила бы явные улики. Но и тогда мы все равно искали бы ее по всей стране, мы бы и тогда провели исчерпывающее расследование. Откуда Рейчел могла знать, что мы удовлетворимся уликами, найденными в машине и возле амбара?
– Простите, но раз мы здесь, значит, вы ими удовлетворились. – Гейл выпрямился во весь свой гигантский рост, внимательно посмотрел на Страйда, затем перевел взгляд на присяжных. – Ну хорошо. Давайте, лейтенант, вернемся с вами к амбару. Как известно, там подростки занимаются тем, чем родители не дают им заниматься дома. Правильно я говорю?
– Правильно.
– Знаете ли вы, сколько подростков посещают это экзотическое местечко?
– Нет.
– Замечательно. А известно ли вам, сколько раз за последний год туда вызывали полицию?
Страйд пожал плечами:
– Нет.
– Вы, наверное, удивитесь, но тридцать семь раз.
– Не удивлюсь.
– И вы, разумеется, также не удивитесь, если я сообщу вам, что за последние пять лет восемь раз подростки обвинялись в изнасиловании возле амбара? – Обычно мягкий голос Гейла зазвенел сталью, глаза сузились и превратились в горящие голубые точки.
– Возможно, – ответил Страйд.
– Более чем, лейтенант. Это факт. Оказывается, амбар – местечко еще и опасное.
– Да, – признался Страйд.
– Подростки насилуют подростков, а полиция, оказывается, ничего об этом не знает.
– Возле амбара нет постоянного дежурства. Иногда туда наезжает патрульная машина, но потом подростки опять туда возвращаются, – заметил Страйд.
– Правильно, лейтенант. Именно подростки. Они совершают там преступления. И опять туда возвращаются. Вы не считаете данное обстоятельство свидетельством того, что и Рейчел могла стать жертвой преступления, совершенного подростками?
– Мы разрабатывали данную версию, но в конечном счете отвергли ее.
– Это первое, что вам пришло в голову, – поправил Гейл. – Вы отправили своих сотрудников в колледж, порасспрашивать студентов. После того как вам принесли браслет. Верно?
