Со временем они, конечно, все выясняют, иной раз страдая от этого.
Его отец был неплохим человеком. После Перл-Харбора он сразу пошел на призывной пункт, записываться добровольцем, но его оставили дома как высококвалифицированного строителя: в Нью-Джерси строились десятки и сотни фабричных корпусов, портовых складов, административных зданий.
Характер у отца был тяжелым, он, не задумываясь, пускал в ход кулаки, которые в рабочей среде обычно считались самым веским аргументом. Но при этом не злоупотреблял алкоголем, в день получки конверт с деньгами приносил домой невскрытым, старался воспитывать своего малыша в любви к стране, конституции и Джо Димаджио.
[1]
Но по прошествии десяти с небольшим лет, после корейской войны, с рабочими местами стало куда как напряженнее. Продолжалось только промышленное строительство, а профсоюзы полностью контролировала мафия. Келвину было пять лет, когда ушла его мать. В силу своего юного возраста он не мог понять, почему. Ничего не знал о том, что родители давно уже жили без любви, а крики и ссоры принимал как нечто само собой разумеющееся. Ничего он не знал и о заезжем коммивояжере, который пообещал лучшую жизнь и красивые платья. Ему просто сказали, что она «уехала».
Он быстро свыкся с тем, что теперь отец все вечера проводил дома, приглядывая за ним, смотрел телевизор вместо того, чтобы пить пиво с друзьями. И лишь подростком узнал, что его мать, которую, в свою очередь, бросил коммивояжер, пыталась вернуться, но рассерженный и оскорбленный отец не пустил ее на порог.
Когда Келвину исполнилось семь лет, его отец нашел способ более активно искать работу, сохраняя при этом собственный дом. Квартиру в Ньюарке он сменил на подержанный трейлер, который на десять лет стал для Келвина домом.
Отец и сын переезжали с одной строительной площадки на другую, жили в трейлере, Келвин ходил в те школы, которые соглашались его принять. То был век Элвиса Пресли, Дела Шеннона, Роя Орбисона, «битлсов», уроженцев страны, о которой Кел никогда не слышал. То был век Кеннеди, холодной войны и Вьетнама.
Работа находилась, работа заканчивалась. Они колесили по северным городам, Ист-Оранджу, Юниону, Элизабет, жили около Нью-Брансуика и Трентона. Какое-то время провели в Пайн-Барренс, где Декстера-старшего наняли бригадиром. Потом поехали на юг, к Атлантик-Сити. В возрасте от восьми до шестнадцати лет Кел успел поучиться в девяти разных школах. Понятное дело, полученное образование оставляло желать лучшего.
Зато поднаторел он в другом: в совершенстве освоил законы улицы, где многое, если не все, решали кулаки. Как и бросившая его мать, ростом он не вышел, не дотянув до пяти футов и девяти дюймов. Не достались ему и широкая кость и мощные мышцы отца, зато природа одарила его потрясающей выносливостью и убойным ударом. Однажды на ярмарке он вышел на поединок против циркового борца, уложил его едва ли не на первой секунде и получил двадцать долларов призовых.
Мужчина, от которого пахло дешевой помадой для волос, пришел к отцу с просьбой разрешить парнишке заниматься боксом в его спортивном зале, но они переехали в другой город, где отец нашел другую работу.
Ни о каких летних лагерях не было и речи, поэтому, когда занятия в школе заканчивались, Келвин приходил на стройплощадку вместе с отцом. Варил кофе, бегал за сигаретами, иной раз помогал что-то делать. Летом 1965 года мужчина в бейсболке с зеленым пластиковым козырьком предложил ему развозить запечатанные конверты по разным адресам в Атлантик-Сити и никому об этом не говорить. В то лето он стал курьером букмекера.
Но, даже находясь на самом нижнем уровне социальной пирамиды, сообразительный подросток может найти способ взглянуть на красивую жизнь. Кел Декстер знал, как бесплатно пробраться в местный кинотеатр, и наслаждался творениями Голливуда, роскошью домов богачей, бескрайними просторами Дикого Запада, феерическими красками мюзиклов, смеялся до упаду над Мартином и Льюисом.
[2]
Мог видеть телевизионные ролики, рекламирующие маленькие квартирки со сверкающими никелем кухнями, улыбающиеся семьи, где родители любили друг друга. Мог видеть роскошные лимузины и спортивные автомобили на рекламных щитах над автострадами.
Он не имел ничего против строителей. Грубые, ворчливые, к нему они относились по-доброму, во всяком случае, большинство из них. На стройке он тоже носил каску, и все полагали, что по окончании школы он пойдет по стопам отца. Но у Кела были на этот счет другие планы. Он дал себе слово, что в его взрослой жизни не будет грохота копра и удушливой пыли бетономешалок.
Потом он понял, что не может претендовать на лучшую жизнь, приносящую больше денег, более комфортабельную. Подумывал о кино, но предположил, что все звезды высокого роста, не подозревая о том, что многие не дотягивают до пяти футов девяти дюймов. Подумывал только потому, что официантка в каком-то баре нашла в нем сходство с Джеймсом Дином,
[3]
но строители громко заржали, и он отказался от этой идеи.
Спорт тоже мог вывести мальчишку с улицы на дорогу, ведущую к славе и деньгам, но он так быстро менял школы, что просто не успевал занять достойное место в школьных командах.
Профессиональная деятельность, требующая достаточно высокого образовательного уровня, не говоря уже о специальных знаниях, отпадала. Конечно, он мог пойти работать официантом, коридорным, слесарем в авторемонтную мастерскую, водителем грузовика… список получался длинным, но все эти специальности дали бы ему то же самое, что он получил бы на строительной площадке. К тому же труд тут был тяжелый, сопряженный с опасностью для жизни, так что платили за него даже лучше.
Существовал еще и преступный мир. Любой подросток, выросший среди причалов и строительных площадок Нью-Джерси, знал, что членство в бандах, составлявших костяк организованной преступности, могло открыть доступ к большим квартирам, быстрым автомобилям, красивым женщинам. Причем, по общему мнению, с минимальным риском оказаться в тюрьме. Но он не мог похвастаться итальянскими корнями, что практически закрывало путь в верхние эшелоны мафиозной иерархии, пусть нескольким бепаспам
[4]
такое и удалось. Он закончил школу в семнадцать лет, а на следующий день уже работал с отцом на строительстве жилого микрорайона около Камдена. Месяцем позже заболел экскаваторщик. Замены на стройке не нашлось. За рычаги мог сесть только специалист. Кел заглянул в кабину. Вроде бы понял, что к чему.
