— Чарлз сейчас с управляющим, проверяет счета по всей своей собственности в аббатстве Уотерфилд, в Эшдауне и Крейгхерсте, — не стесняясь, врала Онория. — Видите ли, он внес так много улучшений в эти имения! — Она наклонилась вперед и прошептала Августе: — В прошлом году он получил огромные доходы. Как я жалею, что он не мой первенец! Мой старший, Роберт, никогда не отличался крепким здоровьем, а главное разочарование в жизни… — она показала коровьими глазами на Изабель и снова уставилась на Августу, — …как раз и прикончило его в столь юном возрасте.
— В самом деле? — пробормотала Августа, надменно взглянув на нее.
Изабель пропустила привычное оскорбление мимо ушей, потому что Онория сказала нечто куда более важное. Аббатство Уотерфилд и Крейгхерст были ее имениями, унаследованными от дяди. Когда-нибудь они будут принадлежать Робину, но по завещанию Роберта управлял ими Чарлз. Всего неделю назад он сообщил ей, что вся ее собственность принесла убытки, и добавил, что соответственно ему придется урезать ее квартальное денежное содержание. И вдруг Онория бахвалится тем, что именно с этих земель получены огромные доходы. Разумеется, исключено, что ей позволят самой посмотреть бухгалтерские книги. От презрения и досады спина Изабель словно одеревенела.
— Да, в самом деле, — продолжала Онория, схватив с серебряного подноса еще одно пирожное с кремом. — Брак с Чарлзом будет блестящим, и его будущей жене очень, очень повезет. В Англии нет другого такого человека.
«Вот это, несомненно, правда», — думала Изабель, разглядывая красивых птиц, вышитых на восточном ковре.
— Я слышала, как мой муж говорил ровно то же самое про лорда Чарлза, леди Онория, — язвительно произнесла Марианна. Изабель метнула на нее короткий взгляд, но подруга смотрела на ее свекровь большими невинными глазами. — Я хочу сказать, что он уникален во многих смыслах этого слова.
Только Изабель расслышала в ее голосе откровенную насмешку. Уникально скучный. Уникально глупый. Уникально жадный. Она мысленно перечисляла все то, что Марианна наверняка думала.
— Думаю, мы уже пробыли здесь наши пятнадцать минут, Онория, — пробормотала Изабель. — Нам пора уходить.
— Чепуха! — отрезала Онория. — Мы приглашенные гости, Изабель, а не простые визитеры. Полагаю, мы вполне можем посидеть еще. Мне ведь так много нужно рассказать про Чарлза!
Изабель закусила губу, чтобы не закричать во весь голос.
— Да, посидите еще немного, Изабель, — предложила Марианна. — Может, мы с вами прогуляемся по саду? Вы не против, тетя Августа?
— Полагаю, раз уж это мой дом, я должна и дальше изображать хозяйку для твоей гостьи, — напрямик ответила Августа. — Пожалуй, нужно велеть принести свежий чай и еще пирожных. Смею заметить, для моего здоровья будет весьма полезно, когда в Корси-Хаусе закончится ремонт и ты со следующей недели начнешь развлекать своих знакомых там. А я наконец отдохну.
Марианна виновато улыбнулась и погладила двоюродную бабушку по руке.
— В Корси-Хаусе? — живо заинтересовалась Онория. Ее широко раскрытые глаза метнулись от Августы к Марианне.
— Да, леди Онория, — ответила Марианна. — Это лондонская резиденция моего мужа. В ней идет ремонт, и мы даже не надеялись, что он закончится так быстро, но через неделю мы уже можем туда переезжать, дав наконец покой тетушке.
— Понятно, — протянула Онория. Изабель буквально слышала, как в ее голове проворачивались несмазанные шестеренки. — А леди Миранда поедет с вами?
— Останется здесь, как и подобает, — резко сказала Августа, сердито сверкнув на гостью глазами. — Но разумеется, любые вопросы ухаживания и брачные предложения должны быть обращены к моему брату в Блэквуд-Хаусе.
— Блэквуд? — Улыбка Онории увяла, а голос дрогнул, словно у нее за спиной возник его призрак.
Собственно, так оно и было — он вошел вместе с лордом Уэстлейком.
— Добрый день, — сухо произнес Блэквуд. Онория, вскрикнув, подскочила на месте, повернулась и уставилась на него, прижав пухлую руку к груди, к тому месту, где находилось бы сердце, если бы оно у нее было.
Изабель отметила, что на перепуганный взгляд Онории он ответил лишь легким прищуром, а затем поклонился и посмотрел на нее. Скучающее и мучительно любезное выражение его красивого лица давало понять, что она последний человек на этой земле, кого он ожидал (или хотел) увидеть в гостиной своей двоюродной бабушки.
Марианна встала и поцеловала мужа, не обращая внимания на окружающих.
— Адам! Ты сегодня так рано! Как чудесно.
Блэквуд подошел к камину и облокотился на полку, в стороне от остальных. А может быть, просто выбрал себе место, чтобы как можно выгоднее покрасоваться перед ними.
Изабель пыталась сосредоточенно смотреть на свои пальцы, слегка дрожавшие, но не могла удержаться и время от времени взглядывала на него сквозь ресницы. Узкие сапоги слегка испачканы подсохшей грязью, будто он ездил верхом, коричневые бриджи, плотно облегающие ноги, темно-синий сюртук, кремовый в полоску жилет и белый галстук — безупречная мужская элегантность.
К тому времени как Изабель добралась до его лица, раскрасневшегося от резкого весеннего ветра, она сообразила, что Блэквуд внимательно следит, как она, словно гулящая девка, любуется его телом. Изабель вспыхнула, жаркая волна началась с кончиков пальцев на ногах и докатилась до корней волос. Его губы загадочно искривились — не улыбка, но и не гримаса, а глаза оставались непроницаемы. Внезапно в просторном салоне ей перестало не хватать воздуха.
— Ты, конечно, помнишь Изабель, Финеас, — говорила между тем Марианна.
— Конечно. Добрый день, графиня. — Он произнес это совершенно бесстрастно, продолжая при этом смотреть прямо ей в глаза.
Изабель почувствовала, что Онория, прищурившись, с подозрением наблюдает за ней, и охвативший ее жар сменился ледяным ужасом. Позже придется объяснять, откуда она знает Блэквуда. Допрос будет долгим и мучительным, а после него неминуем суровой выговор.
Изабель выпрямила спину и уставилась в янтарную глубину своего чая, чувствуя, как между грудями, словно обвиняющий палец, стекают холодные струйки пота. Под простым шерстяным платьем, под шелковым ласкающим бельем кожа пылала, остро осознавая его присутствие. Изабель сделала глоток и обожгла язык.
— Выпейте с нами чаю, — предложила Августа. Сердце Изабель упало на ковер. — Марианна с графиней собирались прогуляться по саду, а вы двое можете помочь мне развлекать леди Онорию.
— Ты знаешь, что там идет дождь, Марианна? — спросил Адам де Корси, садясь рядом с женой.
Марианна ослепительно улыбнулась мужу, и каждый уголок комнаты наполнился любовью. Изабель попыталась утопить свою тоску еще одним глотком чая и снова обожгла язык. Она поставила чашку, боясь окончательно себя изуродовать.
— Ну что ж, в таком случае мы останемся здесь, раз уж вы пришли. Я как раз рассказывала Изабель, что Корси-Хаус почти готов. Адам, я хочу устроить званый вечер, когда мы переедем. Можем разослать приглашения прямо сейчас, а на следующей неделе открыть дом грандиозным приемом. — Она отвернулась от нахмурившегося лица мужа и сияющими глазами посмотрела на Изабель. — Вы поможете мне все организовать, Изабель?
