Кропоткин выругался, выстрелил. Пуля прошла через фигуру Олега, с силой ударила в металлическую стену, рикошетом ушла под потолок.
Кто-то вскрикнул:
– Голограмма?
Призрачная фигура ускорила бег, теперь дрожала, размывалась. Внезапно от нее отделилась еще одна, потом еще и еще, разбежались в разные стороны. Ганзард удовлетворенно крякнул.
Фигуры наткнулись на стены, исчезли. Последняя замешкалась, хорошо было видно, как в металл вдвинулись голова и плечи, потом все туловище, осталась только пятка, затем исчезла и она.
– Не голограмма, – сказал Ганзард завидующе. – Он всегда умел эти миражи… За ними гонятся по оврагам и колючкам, а он посмеивается и чужую уху доедает!
Кропоткин подпрыгнул, рука с пистолетом описала полукруг. Глаза расширились.
– Он что… стал невидимым? Операторы, включить тепловое сканирование! Он не уйдет!
– Глупости, – обронил Ганзард. – Он сюда и не заходил.
Кропоткин ухватился за микрофон:
– Лаймесуньхус!.. Объект номер семь вне Центрального Купола!.. Найти и уничтожить! Особое внимание охране Центрального Купола! Второе: сними защиту с Малого Купола и разблокируй здесь выход.
Яфет вскочил из кресла. Глаза из гневных стали яростными.
– Уничтожить? Кого уничтожить?
Кропоткин ответил твердо:
– Прости, Учитель, но для дела важно, чтобы этот… этот противник перестал существовать! Ничто новое не рождается без крови.
– Это его слова, – резко сказал Яфет, – но не наши.
Аттила подошел к двери, задумчиво пощупал ее матовую поверхность. Кропоткин повысил голос:
– Заблокировано!.. Никто сюда не войдет, и никто отсюда не выйдет, пока… пока операция не завершится. Мы проследим за ее завершением отсюда.
В полной недоброй тишине послышался скрип, скрежет. У всех побелели лица, Кропоткин вскочил, напрягся. Звук был такой, словно невидимые руки великана разрывают лист корабельной стали. Стену вспучило бугром, раздался глухой удар. Многослойная сталь пошла трещинками, будто высохшая под солнцем глина.
Ганзард вскрикнул:
– С той стороны скальный массив!
Яфет видел побелевшие лица. Подземный бункер Генерального штаба соединяется с туннелем с другой стороны, никто не может подобраться отсюда…
Стальную скорлупу бункера тряхнуло, столы задвигались, съехал и со звоном рухнул на пол монитор. В металлической стене появилось багровое пятно, быстро превратилось в оранжевое. Пошла волна теплого, а затем жаркого, как в пустыне, воздуха.
Внезапно мигнул и погас свет, только оранжевое пятно росло, от него посыпались искры.
– С той стороны силовой кабель! – воскликнул кто-то с отчаянием. – Теперь отключатся все кондиционеры…
От страшного огненного пятна шел красный пугающий свет. Металл на глазах плавился, потеки сползали густые, как вишневый клей. Сверху треснуло. Металл, не выдерживая внезапного расширения, лопался, как хрупкое стекло. Куски выдвигались, словно их выдавливало поршнем, затем все разом с тяжелым грохотом обрушились на пол.
В страшную дыру с оплавленными краями медленно шагнули с той стороны трое. Олега с двух сторон поддерживали гориллообразный десантник в пятнистом комбинезоне и красивая женщина в разорванном платье. Олегу на голову и плечи сорвались оранжевые капли расплавленного металла, но исчезли, словно впитались.
Десантник сразу же выпустил Олега и взял всех на прицел. Олег почти висел на женщине, она изо всех сил поддерживала его тяжелое тело. Правая половина ее лица была залита кровью, а Олег так словно искупался в озере крови весь.
На входе он задел голым плечом острый как бритва выступ металлической стены. Все инстинктивно напряглись, ожидая увидеть глубокий порез, брызнувшую кровь… но металл вспыхнул и потек оранжевыми наплывами, словно воск по догорающей свече.
Аттила подбежал с грацией носорога, поддержал Олега с другой стороны, ногой подгреб кресло, усадил, тут же наложил руки на плечи, начал что-то нашептывать в ухо.
Ганзард вскрикнул:
– Фантомы – понятно, но как ты…
– Прямо, – ответил Олег слабым голосом. Он указал глазами на Мрака. – Мне так посоветовали…
А Юлия сказала измученно:
– Дверь далеко, а он такой слабый…
Воздух с каждым мгновением становился тяжелее. Ганзард сказал торопливо:
– Через полчаса все задохнемся. Линии обесточены, лифты не работают. Не выбраться. Ждать, когда за нами придут?
Тяжелое молчание нарушил громила с пулеметом в руках:
– Кто?.. Где я прошел, те уж точно… не придут. А где прошел Олег, там и микробов не осталось, он аккуратный.
Аккуратный повел налитыми кровью глазами по всему помещению. Вспыхнул свет, зажглись экраны. Над потолком медленно зашелестели гигантские лопасти воздухозаборников.
– Нашли о каких пустяках думать, – сказал он раздраженно.
Мрак медленно опустил пулемет. В глазах был восторг. Наклонился к уху Юлии, шепнул:
– Вижу, метастазы действительно, того… рассосались. И даже заработали.
– Что значит заработали?
– Он теперь не простой скат-гнюс! Наверное, атомный.
Кровь из ран и порезов на теле Олега уже не сочилась, но волосы слиплись и торчали гребнем, правая сторона закрыта синим с багровостью кровоподтеком, зато левый глаз смотрел с интенсивностью зеленого лазера.
Бледный как смерть Кропоткин гордо выдержал его взгляд. Спина выпрямилась, плечи расправились.
– Новое не рождается без крови, – сказал Олег хриплым голосом. – Но преждевременные роды означают смерть.
Он внимательно смотрел на всех, словно видел впервые. Или видел их в другом диапазоне, как видит пчела или радиотелескоп.
Губы Кропоткина тряслись, он не мог вымолвить ни слова.
Рука потянулась к поясу, пальцы медленно расстегнули кобуру. Глаза не отрывались от лица Олега. Над виском этого Тайного чернело пулевое отверстие, сейчас забитое сгустком крови. Вокруг застыла темно-коричневая кашица. Из середины, куда попала пуля, выступила густая красная капля, медленно поползла по щеке, а потом как будто спохватилась и мгновенно ушла под кожу.
– Я готов, – ответил Кропоткин бесстрашно. – Честь останется и в новом мире!.. И никто уже не остановит прогресса… С этого дня – мир един.
Глядя прямо в лицо Олегу, он поднес ствол пистолета к своему виску, усмехнулся красиво и бесстрашно. Палец с силой нажал на спусковую скобу. Под звукопроницаемым куполом выстрел показался орудийным залпом.
Юлия со слезами на глазах, не обращая внимания на глубокую царапину у себя на скуле, обняла Олега сзади за шею.
