— Вот здесь, на траве, — заплетающимся языком
сообщила подружка. Мы подошли ближе, и я в самом деле, приглядевшись, увидела
несколько капель крови на яркой в свете прожектора траве. Олег побледнел,
взглянул на Руслана — в этом взгляде было что угодно, только вот дружбой не
пахло.
— Кровь, — с усмешкой сказал Руслан, по-прежнему
держа Женькину ладонь в своей, и зло добавил: — Пусть мне теперь кто-нибудь
расскажет сказку о привидении. Ищите, — повернулся он к охране. —
Прочесать весь дом, утром займемся островом, раненый не мог уйти далеко. —
Он сказал «раненый», но в тот момент меня это не удивило, нервничает
человек. — Вам лучше отправиться к себе, — сказал Руслан вдруг
потеплевшим голосом и пожал мою ладонь. — Окна не открывайте, дверь
заприте. Олег, тебе придется нам помочь.
— Разумеется. Только провожу Женю с Анфисой.
Олег, заглянув в нашу комнату и убедившись, что она пуста,
еще раз напомнил об осторожности и ушел. Женька плюхнулась на кровать, но я
сделала ей знак приблизиться и, как только шаги Олега стихли в коридоре,
приоткрыла дверь.
— Ты куда? — насторожилась подружка.
— К Олимпиаде, — ответила я. Женька нахмурилась,
но вопросы задавать поостереглась.
Мы вновь отправились бесконечными коридорами и через
несколько минут оказались возле двери Олимпиады. Я осторожно постучала — ни
звука. Толкнула дверь. С легким скрипом она открылась. В комнате было так
темно, что она казалась просто черной дырой, но в этой самой дыре кто-то был. Я
не смогла бы внятно объяснить, почему я так решила, не было слышно ни звука, но
я ощущала присутствие человека. Тут вспыхнул свет, и Олимпиада властно
спросила:
— Кто здесь?
— Олимпиада Назаровна, — заблеяла я, щурясь от
света. — У вас все в порядке?
— У меня да. А вы какого дьявола бродите по ночам и
людей баламутите? — Теперь я смогла увидеть старуху, она стояла возле
двери в ванную все в той же ситцевой сорочке и гневно сверкала глазами.
— У вас дверь была приоткрыта, мы подумали…
— Чепуха, дверь я закрыла плотно. Идите спать, никакого
покоя в доме, — пробормотала она и приблизилась к двери, вне всякого
сомнения решив захлопнуть ее перед нашим носом. Мы вовремя отпрянули и
услышали, как ключ дважды повернулся в замке.
Женька спросила с сомнением:
— Ну и что? — Я молча пожала плечами. — Я бы
заглянула в кухню, — заметила подружка. — Грамм сто водки как раз то,
что мне в настоящий момент необходимо.
Мне водка была без надобности, но Женька выглядела такой
очумевшей, что я согласно кивнула, и мы пошли. В кухне, пристроившись возле
стола, Мстислав пил коньяк и смотрел в пространство.
— Можно и мне коньяк? — громко спросила Женька.
Мстислав вздрогнул, бессмысленно посмотрел на нас, затем вскочил и с
готовностью потянулся за чистым стаканом.
— Сумасшедшая ночь, — покачал он головой, словно
извиняясь.
— Да уж… — поддержала Женька. — Ночка
исключительная. Ловить привидения мне еще не приходилось.
— Мне никогда не нравился этот дом, — грустно
заметил Мстислав. — Не понимаю, почему Лева так упорно за него держится.
— Мы нашли кровь на траве, как раз возле окна, —
деловито сообщила я, плеснув и себе немного коньяка. — Так что о
привидениях можно забыть.
— Кровь? — Мстислав вроде бы перестал дышать на
мгновение, так поразила его новость. — Вы нашли кровь?
— Да, теперь Руслан уверен, что…
— О господи, — не дал он мне договорить. — Не
может быть.
— Почему же не может быть? — удивилась я. —
По-моему, разумный человек скорее поверит в злоумышленника, нежели в
привидение. Вы так не считаете?
— Но ведь вы видели женщину? — встрепенулся
Мстислав. — Вы точно видели женщину?
— Конечно.
— И она была похожа на Левину мать?
— Утверждать это категорично я бы не стала, но считаю:
сходство есть.
— Я так и думал, — пробормотал он.
— Что вы думали? — влезла Женька.
Мстислав посмотрел на нее безумными глазами и кивнул:
— Здесь становится опасно. Я бы на вашем месте уехал… я
бы сам уехал, но уговорить Леву отправиться со мной невозможно, он точно присох
к этому месту, а оставить его здесь одного я не могу.
— Почему одного? — удивилась я. — Есть еще Руслан,
охрана, Олег, наконец.
— Руслан, — фыркнул адвокат, но тут же спохватился
и пожал плечами: — Я считаю себя ответственным…
— Лев Николаевич хорошо себя чувствует? — спросила
я, надеясь, что в таком состоянии Мстислав может сболтнуть лишнее, а это как
раз то, чего мне очень хотелось.
— Лева? — вроде бы удивился он. — Да. А
почему вы спросили? — Он последнее время не жаловался на усталость,
депрессию, сонливость, наконец? — Мстислав смотрел на меня никак не меньше
минуты, точно пытался что-то понять, затем пробормотал свое:
— Боже мой. — И вдруг кивнул: — А ведь в самом
деле. Он в Питере даже ездил к врачу. И мне жаловался, что сердце пошаливает. А
почему вы спросили?
— Просто Лев Николаевич мне симпатичен, и я беспокоюсь
о его здоровье, — удивилась я. Мстислав вроде бы тоже удивился, но
возражать не стал.
— Он завещание составил, — немного подумав, сказал
он. — Я очень удивился. То есть удивляться совершенно нечего, богатому
человеку следует позаботиться о своих деньгах, но раньше он об этом даже
говорить не хотел и вдруг…
— А кому завещал свои деньги Лев Николаевич? —
спросила я.
Мстислав, как ни странно, отвечал охотно:
— Основные деньги пойдут фонду, очень крупную сумму
получит Олимпиада Назаровна, при условии, конечно, что переживет Леву, солидные
деньги клинике, где содержится брат Левы, ну и небольшие суммы родственникам,
женщинам, которые были близки Леве, мне, Руслану… Олегу все акварели в квартире
Левы в Питере. Олег очень любит живопись, и Лева решил, что это отличный подарок.
— А Руслан сколько получит? — навострила уши
Женька.
Мстислав взглянул на нее с некоторым изумлением, после чего
улыбнулся.
