Денис и сейчас-то посмотрел непонимающе, наивными чистыми глазами. Валерия Вадимовна рассмеялась, ухватила сына за прядь волос надо лбом, потаскала:
– Лис, глупый лисёнок…
Денис заулыбался. Отошёл к столу, подвигал кружку с давно остывшим чаем, предложил:
– Маааа… давай споём, а? Вместе? Мы так давно не пели…
– Запевай, – предложила Валерия Вадимовна, подходя к нему и присаживаясь. – Только тихо! – Она приложила один палец к своим губам, второй – к губам сына. Тот сделал вид, что хочет укусить, устроился поудобней и – на самом деле негромко, но очень чисто и проникновенно – запел…
…Мальчишки спали нос к носу, Денис на правом, Володька на левом боку. Правую руку Володька закинул на шею Денису, видимо, и во сне желая точно знать, что он больше не один. Рука, как видно, была лёгонькая, и Денис, судя по всему, ничего не ощущал.
«У меня есть ещё один сын», – подумала женщина, сидя в ногах спящих на кровати. Умом она понимала, что Володька – не её сын, даже пока ещё не приёмный, а уж кровным не сможет стать никогда… но ум проигрывал чему-то, что настоятельно и спокойно утверждало: у меня есть ещё один сын. Это было какое-то чудо. Может быть, я так ощущаю потому, что всегда хотела ещё детей – и не могла? «И ещё не могла – смириться с этим, опять же не умом, а сердцем?»
Сердце… Это такая мощная мышца. Насос. Биологический. Когда-то она так ответила на вопрос того же учителя – чтобы щегольнуть своими знаниями. А тот почему-то чуть насмешливо двинул углом рта и кивнул: «Ну в целом правильно». Как-то так сказал, что осталось чувство неудовлетворённости. Как будто ответила неправильно. Она потом даже обиделась: что не так-то?! Глупая была…
Борька так смешно на Володьку смотрит, вспомнила она и улыбнулась. С каким-то удивлением и даже сомнением. Мужчины в этих вопросах как были полными бестолочами, так и остались, они и своих-то кровных детей пугаются. Третьякова засмеялась, вспомнив, как Борька почти отпрыгнул на предложение подержать крошечного Дениса, и его вопль: «Не, Лерка, ты что, у него вон голова не держится и вообще я уроню!» Дурак… Но это до первого совместного дела, на сборке той же кровати сойдутся… А вообще ведь спать надо идти, если подумать…
«Сейчас пойду, – решила Валерия Вадимовна. – Сейчас… только спою им. Тихонько спою».
Она пересела ближе к головам спящих мальчишек – осторожно, на краешек, чтобы не потревожить, не спугнуть сон. Подумала, задержав дыхание. И, ещё не открывая глаз и чуть покачиваясь, тихо-тихо запела…
– …Как у молодца у него три сестры,
Три сестры, три родимыя.
Как большая сестра коня вывела,
Как середняя седло вынесла,
Как меньшая сестра плетку подала,
А подамши плетку, всё заплакала,
Во слезах братцу слово молвила:
– Ты когда же, братец, к нам назад будешь?
Уж вы сестры мои, вы родимыя,
Вы подите-ка на синё море,
Вы возьмите-ка песку жёлтого,
Вы посейте-ка в саду батюшки.
Да когда песок взойдет, вырастет,
Я тогда же, сёстры, к вам назад буду.
Да когда песок взойдет, вырастет,
Я тогда же, сёстры, к вам назад буду…
* * *
Денис проснулся от странного ощущения – проспал! Почему не разбудили?! Но ещё не открывая глаз, вспомнил, что сегодня воскресенье. Ну и всё равно, завтрак-то, кажется, уже прошёл и вообще…
Потом вспомнился сразу весь вчерашний день – и быстро сбросил остатки сна.
Окно открыто, дождь перестал. Постель Олега застлана, его самого не было. Зато на стуле возле стола стоял коленками Володька и почти «в упор» рассматривал приз – хрустальную гитару с серебряными порванными струнами. Лицо мальчишки было внимательным и мечтательным.
– Доброе утро, – сказал Денис и как следует потянулся.
Володька вздрогнул, откачнулся от стола, быстро повернул голову, растерянно заморгал. Протянул:
– Доброеее… Я ничего не трогал, просто смотрел… Это твоё?
– Наше с Войко… – Денис сел в кровати, потянулся снова, посмотрел на часы – нет, ничего он не проспал, просто и во сне продолжал беспокоиться… – Это мой друг – в Петрограде, мы конкурс выиграли…
– Аааа… – Володька уважительно покосился на гитару. И снова перевёл взгляд на Дениса, который вскочил, принялся разминаться и спросил, делая наклоны:
– А где все?
– Олег в школу убежал, рано-рано, сказал, что к завтраку вернётся… А больше я не знаю, я не выходил… – и вдруг выдал: – Я в туалет очень хочу.
Денис замер на выгибе, принял нормальное положение. Постоял, сел на кровать. Взял за руку Володьку, стащил его со стула, усадил рядом – тот немного посопротивлялся, но молча.
– Володь, – тихо произнес Денис. – Я не знаю, что ты там думаешь. Может, что мы игрушку себе принесли. Или просто хотим хорошими казаться. Или что ещё – не знаю. И знать не хочу, потому что это твой дом.
Володька потупился. Дёрнул плечами. Тихонько сказал:
– Но ведь так не бывает…
– Ах так? – Денис пружинисто поднялся, в два прыжка добрался до двери, распахнул её и заорал: – Маааааа!!!
– Ты что?! – Володька вскочил, вцепился в локоть Дениса. – Не надо!
– Сам виноват, – свирепо отрезал Денис. – Маааа, Володьке…
– Ууууй! – Володька запрыгнул на спину Денису и повис на нём…
…Когда заспанная Валерия Вадимовна влетела в комнату мальчишек, то обнаружила, что Денис ловко заматывает шипящего и пинающегося Володьку в одеяло.
– И что это такое?! – фыркнула она. – Мой бесценный утренний сон…
– Завтракать пора! – Денис сел на живот превращённому в кокон Володьке (потихоньку опираясь на руки по сторонам). – Ма, Володька узнать хотел, можно ему на завтрак какао?
– Изверррррррррррги, – снова фыркнула Валерия Вадимовна и вышла, ногой захлопнув за собой дверь. Внизу Борис Игоревич откликнулся: «Всем завтракать!» – и его поддержал с улицы Презик.
И тогда Володька засмеялся – прямо из кокона, звонко и заливисто, чуточку захлёбываясь смехом и жмурясь от удовольствия…
…Когда перед Володькой появилась кружка какао, он сердито зыркнул на Дениса, невозмутимо намазывавшего паштетом чёрный хлеб (свежей домашней выпечки – Ольга Ивановна наконец решилась на эксперимент, чтобы угодить вздыхавшему по чёрному хлебу младшему Третьякову – Денис временами просто и нагло начинал ныть по этому поводу и утверждать, что без чёрного хлеба русские чахнут на корню, что его отстутствие – причина всех бед Семиречья и т. д.), и пробормотал:
– Спасибо…
– А не за что, не за что, чуть что – обращайтесь, – опередил всех Денис. Олег, и правда подоспевший к самому завтраку, хмыкнул и открыл рот, чтобы спросить, что Денис собирается делать сегодня в отряде, потому что… – но в коридоре зазвонил телефон. – Па, можно? – Денис привстал, словно перед стартом.
