В подвале, в тесной выгородке у оружейки, сидел Тарасов — старший прапор, ответственный электрик-энергетик Отдела. На разостланной газете стояла банка с корнишонами, три глазированных сырка и стаканы.
— Жека, тебе только каплю. По понятным причинам. Ну, не чокаясь. Колю Родевича вспомним…
Водка упала легко. Женька сунул в рот огурчик, взял хлеб. Совсем по-другому пахнет. Не сапраудный.
— Да, так вот оно и бывает. — Тарасов покачал головой.
— Война?.. — Сергеич вдумчиво протер классический граненый стакан, хранимый для особо важных случаев еще с Тех, с первых времен Отдела. — Видел, как белоруса-то?
Женька рассказал о гибели Родевича. Набулькали еще по чуть-чуть. Тут на лестнице послышались шаги: бутылка и стаканы мгновенно испарились, Женька увидел перед собой кружку — даже чайный пакетик в теплой воде плавал.
— Вы этот цирк бросьте, — мрачно посоветовал вошедший Филиков. — А то я первый день в Отделе. Стакан еще найдется? Кстати, Земляков…
— Сержанту доза чисто гомеопатическая, — заверил Сергеич.
— Вот я о том же, — проворчал начальник расчетной группы. — Сержанту, может, идти через восемь часов, а вы тут…
— Через два часа, — поправил Женька.
— Решим. Господи, да стакан хоть протрите — на нем еще «второй фронт» законсервировался…
Полстакана водки, конечно, никак не подействовали. Женька зашел к себе, встряхнул масккостюм — нет, тут не зачинишь. Нужно с мыслями собраться, наметить какой-то план. Спина и что пониже ныло, но в голове уже не звенело. Женька вытянулся на боку. Значит, начинаем от Жаб проклятых…
…Проснулся, сел, невольно охнув — спина еще чувствовалась. Спал ровно два часа. Всё, отдохнул.
В Расчетной группе предложили не мешать, пойти на этот самый… отдых. Поскольку гарантированный расчет Перехода с минутной точностью — это вам не в тетрис поиграть — тут время требуется.
У себя младший сержант Земляков сел на краешек кресла и включил компьютер. По Жабам смотреть бессмысленно — хутор, видимо, после войны не восстанавливали, и воспоминаний по тем печальным событиям писать было некому. Схему послевоенного разминирования насыпи отыскивать — дело долгое, да и полагаться на нее рискованно. Ладно, уточним обстановку, прокачаем варианты. К примеру, Залеский отряд. Дата создания, переименования, боевой путь, командиры, иные персоналии…
Компьютер, как и МПЛ,
[82]
— штука весьма полезная. Копать нужно уметь, да и доступ к грунту, в смысле к базам данных, важен. Грунт был ничего, обильный и унавоженный, с червяками и улитками. Земляков вспоминал рыбную ловлю, болотную тину, товарища Попутного, удивлялся и копал глубже. Но времени, конечно, было маловато.
В «толмачевскую» ввалились коллеги. Сергеич тряхнул масккостюмом:
— Только новый. Ношеного не нашли. Ты сам-то как?
— Вполне, — Женька встал, свернул листы распечатки. — Что там с координатами?
— За себя, сержант, побольше беспокойтесь, — мрачно намекнул Филиков. — Наука и техника не подведут. Сверху «добро» на продолжение операции получено. Но! Приказано вертеться как угодно, вашу интуицию склонять-нагибать в любые позы, но непременно вернуться и доложить, как и что прошло.
— Так точно.
Отправлялся товарищ Земляков налегке. Завязки костюма не жали, сапоги (вторая пара таких же, заранее разношенных, благоразумно имелась в запасе) тоже не беспокоили. В кармане лежал надфиль, завернутый в пакет из «сколковской» пленки. Шуршали под гимнастеркой листы распечатки. Имелось предчувствие, что идея поворота операции недоношенная и довольно безумная, опыта в этом отношении нет ни у самого тов. переводчика, ни у «чистого» армейца Нероды. И советоваться с опытными товарищами некогда. Ну, что ж тут поделать, будем работать.
У околицы Жаб
— Будем ждать, — сказал Нерода.
Мальчишка раздраженно дернул носом — имелась такая глубоко цивильная манера у проводника — демонстрировать недовольство пусть и безмолвно, но отчетливо. Должно быть, доводил до белого каления своих командиров Михась регулярно. Нерода, в свое время имевший дело с призывниками иных, жутко демократических, времен, навидался таких штучек вдоволь. Ну, здесь совсем пацан, да еще партизанского воспитания. С норовом. В остальном — вполне боец. И могилу копать помог, и лишних вопросов задавать не спешил.
— В нашем военном деле ждать частенько приходится, — уже мягче буркнул старший лейтенант.
Мальчишка поправил великоватое замурзанное кепи, глянул с недоумением:
— Про «ждать» я разумею, тавариш командир. Вот и уточняю — здесь непременно ляжаць надо или за кусты перасесць дазволяеца? Тама и агляд есть, и посуше.
— Кусты недурные, — согласился Нерода. — Только если близко кто пойдет, непременно могилу увидит, а те кусты на прямой линии обязательно взгляд привлекут.
Пацан поразмыслил и кивнул:
— Верно. К хутору чуть адступим?
Нерода оценил вариант:
— Вот тот шиповник?
— А чаго? Ни густы, ни чахлы. Стеряемся.
— Дело, — Нерода поднял оружие, паренек догадливо подхватил оставшиеся мешки и полевые сумки.
Место и правда оказалось годное, даже крошечная ложбинка вместо окопчика обнаружилась. Подходы к Жабам были оценены, погибший похоронен. Оставалось ждать возвращения Землякова. Или иных новостей. Нерода сложил стволы и вещмешки:
— Понаблюдай, я пока с железом поковыряюсь. Запущено у нас все.
— Посторожу, — буркнул проводник, подоткнул полу пиджака под живот и улегся лицом к бывшей дороге. Веток не цеплял, не ерзал — даже странно.
Из четырех запасных пулеметных дисков уцелел один. Остальные, мятые и пробитые шариками минной шрапнели, вызывали смутные ассоциации с бракованными селедочными банками. Нерода смутно помнил ту селедку — в меру пряную, уложенную тесным спаянным строем в бурую пахучую жижу. Весьма впечатлила та вкусная рыба красноярского мальчишку Юрку Нероду в не очень сытном перестроечном детстве. Эх, продукт советского пищепрома, проверенный ГОСТом и временем, ныне уже вымирающий. Однако о завтраке начинаем задумываться.
Старший лейтенант «лущил» поврежденные диски, отбирал не вызывающие подозрения патроны. Тихо позвякивали, падая в пилотку, годные единицы упрощенно-грубоватого, рожденного в военной спешке боеприпаса.
— Навошта стольки? — не оглядываясь, шепотом спросил пацан. — Не забярэм вдвоем.
— Я думал, ты задремал, — честно сказал Нерода.
— Еще чаго. Гляджу.
— Да уж ты приглядывай. Сейчас «дегтяря» почищу, сменю. А что до патронов, так пригодятся. Пулемет, он, знаешь, какой прожорливый инструмент…
