Вода снова чуть не захлестнула лодку, и она резко дернулась,
отчего Роуан выпустила руку утопленника и тут же потеряла его из виду. Волна
отнесла лодку в сторону. Вскоре мужчина вновь всплыл на поверхность. На этот раз
Роуан ухватила его левую руку и натянула на нее жилет, перебросив его через
голову и левое плечо. Но таким же образом нужно было надеть его и на правую
руку, а потом надежно закрепить, если она хочет поднять мужчину на борт.
Намокшая одежда заметно увеличивала и без того, судя по всему, немалый вес
тела.
Все это время Роуан отчаянно пыталась рассмотреть наполовину
скрытое под водой лицо, но пока безуспешно. Тем не менее при каждом
прикосновении к холодной руке мужчины срабатывало присущее доктору Мэйфейр
диагностическое чутье и внутренний голос говорил: «Да, он жив, его можно
вернуть. Поднимай его на палубу».
Сильное волнение долго не позволяло что-либо сделать. И вот
наконец Роуан удалось поймать правый рукав плаща, схватить руку и натянуть на
нее жилет. Она быстро защелкнула зажимы.
Лодка опрокинулась, сбросив и ее в море. Роуан хлебнула
воды, потом ее вынесло на поверхность, и холодный ветер мгновенно проник сквозь
мокрую одежду. У Роуан перехватило дыхание. Сколько ей удастся продержаться в
такой воде? Главное сейчас – не потерять сознание! Теперь утопленник был столь
же надежно привязан к лодке, как и она сама. Если посчастливится добраться до
веревочной лестницы и не лишиться чувств, его можно будет втащить на борт.
Крепко вцепившись в канат, она стала подтягиваться к борту яхты, которая
маячила перед ней белым пятном. Вздымавшиеся вокруг волны то и дело накрывали
Роуан с головой, но она отказывалась верить, что может потерпеть неудачу.
Вперед, к правому борту «Красотки Кристины»!
Наконец-то! Ударившись о борт судна, Роуан ухватилась за
нижнюю ступеньку веревочной лестницы, но закоченевшие в мокрых перчатках пальцы
отказывались сгибаться. «Ну же, черт вас побери, хватайтесь за веревку! Ближе,
еще ближе!» – шептала она непослушными губами. Онемевшая правая рука
повиновалась, однако левая соскользнула в сторону… Роуан снова и снова отдавала
приказы собственному телу и постепенно, с величайшим трудом одолевая ступеньку
за ступенькой, карабкалась вверх, не в силах поверить, что ей это удается…
Рухнув на палубу, Роуан какое-то время была не в состоянии
пошевелиться. Немного передохнув, она начала массировать и растирать пальцы,
чтобы вернуть им чувствительность. Из открытой дверцы рубки белым облаком
выползал теплый воздух – словно чье-то горячее дыхание. Но о том, чтобы пойти
погреться, не могло быть и речи: прежде всего следовало запустить двигатель
лебедки.
Руки нестерпимо болели, однако автоматически выполняли все
необходимые действия. Лебедка застонала и заскрипела, наматывая канат на
барабан. Наконец тело утопленника поднялось над ограждением палубы – голова его
склонилась набок, широко разведенные по обе стороны спасательного жилета руки
безвольно покачивались. С одежды ручьями стекала вода. Человек упал на палубу.
Лебедка скрипнула, подтаскивая его поближе к рубке и снова
ставя в вертикальное положение в трех футах от нее. Роуан выключила двигатель.
Утопленник осел вниз – промокший, без признаков жизни…
Роуан знала, что ей не затащить его внутрь, да и не это было
в тот момент главным. Возиться с канатами тоже нет времени.
С громадным усилием Роуан перевернула утопленника на живот и
вылила из его легких добрую кварту морской воды, затем подлезла под него и
перекатила снова на спину. Сняв мокрые перчатки, она пропихнула левую руку под
шею мужчины, пальцами правой зажала ему ноздри и начала дышать рот в рот.
Казалось, прошла целая вечность… Роуан продолжала делать искусственное дыхание,
но в оцепенелом теле не было заметно никаких перемен.
Тогда она принялась изо всех сил ритмично, считая каждый раз
до пятнадцати, надавливать на его грудину. Снова и снова, снова и снова…
– Давай же, дыши! – словно заклинание повторяла
Роуан. – Черт тебя дери, дыши!
Трудно сказать, прошли уже часы или минуты: Роуан не ощущала
времени, как не ощущала его в операционной. Она просто стремилась вернуть
человека к жизни, чередуя массаж грудной клетки и искусственное дыхание и
периодически прикладывая пальцы к сонной артерии, дабы убедиться в том, что
пациент не ушел окончательно.
В какой-то момент Роуан все же попыталась затащить утопленника
в рубку, но безрезультатно. Краем сознания она отмечала, что не видит огней
спасательных кораблей, пробивающихся сквозь туман, и не слышит гула вертолетов
над головой, а потому упорно продолжала выполнять свою нелегкую работу.
– Ведь ты же не умер, ты в состоянии слышать
меня! – кричала Роуан, снова и снова надавливая на его грудину и мысленно
во всех подробностях представляя себе его сердце и легкие. – И я заставлю
тебя вернуться к жизни!
И вдруг, когда она в очередной раз приподняла его голову, глаза
мужчины раскрылись и постепенно приняли осмысленное выражение. Роуан
почувствовала, как вздымается его грудь, ощутила на своем лице тепло дыхания.
– Так, так, дыши! – стремясь перекричать ветер,
она изо всех сил напрягала голосовые связки.
Мужчина слегка приподнял правую руку, пробормотал что-то
бессвязное, повторяя какое-то слово – какое именно, разобрать было трудно, но,
похоже, чье-то имя, – и вцепился в запястье Роуан.
Она слегка похлопала его по сморщившемуся от боли лицу,
прислушиваясь к прерывистому, учащенному дыханию и с радостью отмечая, что
голубые глаза наполнились жизнью, а взгляд их устремлен прямо на нее. Роуан
словно впервые увидела человеческие глаза – сверкающие, сияющие, поистине
прекрасные.
– Ты слышишь меня, я знаю. Продолжай дышать. Я спущусь
вниз за одеялами.
Роуан попыталась высвободиться, но незнакомец задрожал всем
телом и никак не желал отпускать ее. Теперь он смотрел мимо нее, куда-то вверх,
потом медленно поднял левую руку… По палубе наконец-то полоснул луч света.
Вертолет подоспел вовремя, ибо туман становился все более густым, а глаза Роуан
застилали слезы от жгучего ветра. Она едва видела вращающиеся лопасти
вертолетного винта.
Роуан обессиленно повалилась на палубу.
– Все в порядке. Все отлично. Сейчас они тебя
заберут, – пробормотала она в ответ на его безуспешную попытку что-то
сказать и тут же повернулась к спустившимся на палубу служащим береговой
охраны, чтобы дать им необходимые инструкции. Мужчину следовало со всей осторожностью
поместить в вертолет, но ни в коем случае не переносить его пока в теплое
помещение и, ради Бога, не давать ему горячего питья. У него сильное
переохлаждение. Нужно вызвать по радио «скорую» к месту посадки вертолета.
