— ответственными, с неограниченными полномочиями, исполнителями назначить Переса де Гальероса, доктора Брахнамура и Пиччи-Нюша Печенюшкина;
— пресс-конференцию для журналистов устроить завтра в десять часов утра.
Были еще и другие пункты, но их сестры Зайкины уже не слышали. По категорическому настоянию Фантолетты девочек отправили спать.
Встреча с журналистами проходила в том же здании СОН, но в другом, относительно небольшом, зале.
Представителей средств массовой информации оказалось немного — человек семьдесят. Кто и как выбирал это количество из несметного числа жаждущих попасть на пресс-конференцию, сестренки не знали. Лиза чувствовала себя свободно, Аленка стеснялась.
Самая главная причина для тревоги была снята. Неутомимый Печенюшкин успел посетить папу и маму Зайкиных, только вернувшихся из командировок. Объяснение оказалось нелегким, но Пиччи с честью выдержал его. Теперь, переключив телевизор на шестую, не работавшую раньше, программу, родители могли видеть все, что происходит с дочками. Папа гордился, мама волновалась, но в целом вела себя довольно спокойно. Не обошлось тут, конечно, без волшебной силы.
От голубого экрана Зайкины-старшие отрывались все же только по очереди.
Открыл встречу доктор Брахнамур. Рассказ его обо всех произошедших событиях был сжатым, однако занял не меньше часа. Телевидение и радио транслировали речь врача-гуманиста на весь мир. Едва сообщение закончилось, вопросы посыпались грудой.
— Ламбертина Жермонад. Телекомпания «Днем и ночью». — Сухопарая особа гренадерского роста нацелила на Переса де Гальероса палец длиной с небольшую указку. — Господин Генеральный Секретарь, у меня сразу два вопроса. Первый — отдав ракеты, не окажемся ли мы не защищенными перед безъядерными, но агрессивными державами? Второй вопрос — какой, по вашему, может стать расстановка сил в будущем мире?
— Ваши опасения беспочвенны, госпожа Жермонад, — заверил старый Перес. — Речь идет лишь о крупных ракетах, их около семидесяти тысяч. Это основные ядерные силы Земли. Малого вооружения остается достаточно, чтобы сдержать любого агрессора. Так что с отлетом картоморов расстановка сил в мире не изменится.
— Вольдемар Нар-Заде. Газетная корпорация «Вечерний звон». -Приземистый шатен с ястребиным носом в кожаном оранжевом пиджаке и красной феске нервно пригладил бородку. — Уважаемый доктор Брахнамур! Намерены ли вы раскрыть общественности и силам полиции все, что знаете о гангстерском синдикате? Преступники не должны уйти от возмездия!
— Возмездие наступило, — уверенно сообщил врач. — Отныне помыслы этих людей направлены к добру и справедливости. Подробности может сообщить мой новый друг, достойный Пиччи-Нюш.
— Джон Кузмиш Косс! Морской альманах «Кработорговля», — плечистый верзила в третьем ряду умело вклинился в крохотную паузу. — Госпожа Фантолетта! Неужели в сказочно-свободной Фантазилье все дамы так же прекрасны, как и вы?
— Почти все! — фея ласково улыбнулась журналисту. Наш старый приятель Косоголовый выглядел молодцом. Вороной парик был идеально пригнан, серый костюм безупречен, лишь желтая гвоздика в петлице казалась чересчур уж яркой.
— Дело в любви и восприятии мира, — продолжала Фантолетта. — Для каждого ребенка — в начале — все люди красивые и добрые, а самая красивая — мама. И это справедливо. Если нет рядом зла и гадостей, такое чувство останется навсегда. Мир вокруг каждого из нас — живое зеркало. Чем он прекрасней, тем лучше мы сами. То же верно и наоборот.
— Франсуаза Чижик. Независимый журнал для женщин «Одинокая гармонь». — Хорошенькая толстушка строго глядела на Алену. — Скажи, девочка, кто дал тебе в руки автомат и научил стрелять? Может, у вашего папы так принято?
Лиза мысленно обозвала корреспондентку мымрой. Она уже хотела вскочить и как следует ответить на явно провокационный вопрос, но удержал Федя.
— Ты, Лизок, не суйся, — зашептал ей в ухо домовой. — Кого спросили, тому и отвечать. Так у них положено, язви их в гипотенузу.
Алена встала, моргая.
— Автоматы я в кино видела, — сообщила она, — дома у нас их нет. А этот я придумала, потому что за Лизу боялась. Чтобы был игрушечный, но защитный. Я спросила, мне разрешили. Вы не злитесь, тетя Франсуаза, все будет хорошо. И к вам с Дени папа вернется, и больше драться не будет, и пить.
Франсуаза Чижик пошла пятнами, приподнялась и хлопнулась в обморок.
Аленка, потоптавшись на месте, неуверенно села.
— Откуда я про эту тетеньку узнала? — громким шепотом спросила она у Пиччи. — Ты помог? Только честно?
— Клянусь, не я! — искренне ответил Печенюшкин. — Это ты сама. Ну, Алена. — вздохнул он, — принесет ли тебе счастье этот дар?.. Ладно, в обиду не дадим.
Замешательство улеглось как-то само собой. Незадачливая журналистка пришла в себя через несколько секунд и тихо, бочком, выбралась из зала. А вопросы продолжались вновь, и не было им конца.
Особенно терзали картоморов. Даже Глазок, наиболее спокойный и красноречивый, выдохся все же, охрип и, махнув двухцветной ладонью, заявил, что с него на сегодня хватит.
Лучше всех держался Клубень. Чиновник службы безопасности, он был специально обучен говорить долго и ни о чем, так что потом забывался и сам вопрос. Единственное он заявил твердо: численность картоморов, базы, уязвимые места останутся пока тайной для большинства людей. Нет уверенности, что фанатики, узнав эти сведения, не ринутся уничтожать картоморов. В таком случае не обойдется без жертв с обеих сторон.
Федя рисовал счастливые картины будущей дружбы людей и фантазильцев, но всякий раз добавлял, что сам он в отпуске и без Волшебного совета ничего не решает.
Алене вопросов больше не задавали.
Лиза рвалась к общению, но охотников что-то не находилось. И вот.
— Ирена Садовска, телепрограмма «Мировая урода». Вопрос Лизе Зайкиной.
Стройная брюнетка в голубом девчонкам сразу понравилась. Сквозь красоту ее и холодную элегантность проступало домашнее уютное обаяние.
«У нее три сыночка, — поняла вдруг Алена. — Хорошие, но ужасно шумные. А младший, Михал, непоседа и озорник, недавно объелся сыроежек в лесу. И очень расстроился, узнав, что их надо еще и жарить. Счастье, что все обошлось.»
— Лиза! Вы с сестренкой теперь самые знаменитые девочки на свете. Что ты скажешь, если вам предложат сниматься в кино?
— Конечно, будем! — Лиза даже удивилась. — Хотя. У меня внешность невыигрышная, лучше пусть Алена снимается, а я сценарий напишу. Точно?!
— Думаю, ты себя недооцениваешь, — улыбнулась очаровательная пани. — Если захочешь, мы продолжим разговор. Спасибо.
— Профессор Гарбузони. Издательство «Магия и мы». Три вопроса господину Печенюшкину.
Поджарый итальянец в белом костюме помахивал над головой раскрытой чековой книжкой.
