Минут через пять виночерпий сделал еще один круг, гости, принявшие до этого аперитив в гостиной, заговорили оживленней и принялись громко обмениваться репликами.
– Минуточку внимания. – Звонкие удары, видимо ножом по бокалу, потребовали тишины.
Ирина Владимировна дождалась, пока смолкнут последние разговоры, и продолжила: – Господа, – официально обратилась к родственникам
Вяземская, – у меня для вас известие. Позволь те представить…
Это была кодовая фраза. Едва не зажмурившись от ужаса, я шагнула под свет рампы.
– …позвольте вам представить Алису. Она ждет ребенка от Артема. – И добавила внушительно: – Моего внука.
Кто-то уронил на тарелку нож или вилку, это стало единственным звуком в установившейся тишине.
Дабы не утруждать себя пикантными подробностями, Ирина Владимировна попросила меня предстать перед семейством в форме горничной: в сером платье, в белом переднике, с ажурно-парадной наколкой в волосах.
Муслим Рахимович, сидящий по левую руку от подруги, скользил глазами по лицам присутствующих. Если мое появление в столовой они планировали как хлесткий апперкот, скажу определенно – им это удалось.
Два ряда гостей – Капитолина Фроловна сидела во главе стола, спиной к входной двери, но по такому случаю даже развернулась, – застыли в немом оцепенении. Не знаю, что там прочитал на их лицах умудренный опытом комитетчик, а я отупела и ослепла от страха и неловкости. Лица белели смутными, неопознаваемыми пятнами. По правую руку от Ирины Владимировны стоял пустой стул: еще недавно гости думали – для незримо присутствующего Артема.
Но они ошиблись. Судя по жесту Ирины Владимировны, этот стул и приборы были предназначены горничной Алисе.
Какой-то негромкий звук – оказалось, это Марья скомкала салфетку и бросила ее на стол, задев бокалы, – прорезал тишину, и дальше…
Случилось невероятное. Задрав голову, сестра Виктора Андреевича принялась хохотать.
Причем ничуть не истерично.
– Браво, Ирина! – хлопнула она в ладоши. —
Ай да Артем, ай да проказник! Умудрился, значит, тебя бабкой сделать?!
Странная реакция Марьи возмутила прежде всего ее мать. Отвернувшись от нелепой девицы в белом переднике, Капитолина Фроловна ударила по столу ручкой ножа, зажатого в кулаке.
– Прекрати! – рявкнула она. – Прекрати паясничать!! Ты ведешь себя возмутительно!
Я же была готова оросить ноги Марьи благодарственными слезами. Оттягивая на себя недовольство матери, она спасала подругу и ее «потенциальную невестку».
– Алиса, – намеренно громко вступила Вяземская, – иди к себе, переоденься. Мы ждем тебя к столу.
И кто бы возразил!
Совсем недавно родня жалела несчастную мать – по «прогнозам врачей», «отек мозга» практически не оставил Артему шансов, и вдруг – внезапный поворот. У Ирины оставалась надежда получить свое продолжение – внука.
Не дожидаясь, не прислушиваясь, я сбежала из столовой, оставив Вяземских обсуждать событие. Белый передник и крахмальная наколка в волосах сослужили мне последнюю службу – дали небольшую передышку в виде переодевания.
Опустив глаза, я пробежала гостиную, на меня таращились горничные, готовые к перемене блюд; проскочила по коридору до библиотеки и, пробегая мимо зеленой лампы, вдруг резко поменяла курс.
Торопиться в келью, где меня дожидалось разложенное на постели платье – безумно красивое и безупречно приличное! – не хотелось совершенно. Как змея, тяжело снимающая старую шкуру, я медлила. Боялась новой, ранимой кожи. Не знала, смогут ли руки справиться с этим платьем, не порвав его. Случайно или нарочно.
Пробежав до винтовой лестницы и тяжело дыша, я припустила на третий этаж.
Артем меня уже ждал. Заметил по мониторам рывок в сторону по коридору, встретил открытой дверью.
И словами:
– Алиска, ты – чудо! Я тебя обожаю! Как ты догадалась прийти сюда?!
Я с размаху ударилась разгоряченной спиной о холодную стену, замерла на секунду и ответила:
– Мне нужен кто-то рядом… Иначе – чокнусь. Честное слово, струшу и не вернусь туда.
– Хочешь послушать, что они говорят? – предложил Артем.
– Нет! – резко выкрикнула я. – Выключи звук!
– Почему? – удивился он и осекся. – Да, пожалуй… так будет лучше. – Вырубил динамики, присмотрелся ко мне внимательно и добавил: – Не лишним будет выпить… Ты как? С алкоголем взаимодействуешь?..
– Нормально, – безучастно отозвалась я.
На узком столике перед мониторами уже стояли ведерко с шампанским, разломанная плитка шоколада и два фужера. (Интересно, кого затворник ждал в гости?)
Но, глянув на ведерко и шоколад, Артем прикинул что-то про себя и, подпрыгивая на одной ноге, добрался до холодильника. Вынул из него бутылку виски и лимон в нарезке.
– Я думаю, – сказал он, щелкнув пальцем по этикетке, – от пузырей тебя не отпустит, вискарь пройдет лучше. Не возражаешь?
– Без разницы, – используя передышку по максимуму, равнодушно, не тратя эмоций, отозвалась я. Через камеру, направленную на столовую, я наблюдала вполне сериальные разборки. И дабы не вникать в них, не вовлекаться в хитросплетения беззвучных баталий, сменила тему: – Прежний владелец особняка был вуайеристом или параноиком?
– Скорее втрое, – кивнул Артем, разливая по узким фужерам виски. – По проекту вокруг дома предполагался фортификационный ров.
– И где он сейчас? Владелец… В сумасшедшем доме?
– Нет, в Израиле.
– Тогда он вряд ли параноик, – сказала я, взяла протянутый фужер и, не ожидая тоста, поднесла его к губам.
– Нет, подожди, – остановил меня Артем. – Не торопись. Я не успел сказать уходящему году «спасибо». – От внутренней усталости я даже не стала уточнять – за что? За переломы? «Торпеду» в доме? За праздник в бункере? – Этот год подарил мне тебя.
(Вот, что называется, и приплыли. Алла, где ты? Ау!
Я, например, тут. Стою с фужером и получаю признания.)
Но не исключено, что мой принц хотел всего лишь приободрить испуганную Золушку перед поездкой на бал в карете из тыквы. Он поднял бокал почти до уровня бровей и взглянул через стекло то ли на меня, то ли на уровень жидкости в стакане…
– Для меня этот год еще не закончен, – вздох нула я.
Мы чокнулись, Артем сделал добрый глоток, моя рука повисла, не донеся бокал до рта.
– Ты не любишь виски? – спросил наследник.
– Предпочитаю водку под соленый огурец, – мрачно пошутила я.
Нога Артема дернулась – показалось, что он собрался метнуться к холодильнику, полному всяческих запасов, – но я его остановила и залпом выпила большую половину из ста грамм, которые налил мне гостеприимный хозяин бункера.
