– Я не страдаю, я просто стараюсь ему доказать, что
красота – это не главное!
– Ну и как, получается? – с легким оттенком
превосходства поинтересовалась Саша.
– Получится, не сомневайся!
– Манька, ты что, обиделась?
– Ничего я не обиделась, просто ответила на твой
вопрос.
– Знаешь, завтра вместе с тетей Леной пойдем мы с
Ксенькой.
– Зачем? Пусть лучше мальчишки пойдут, а то это будет
какая-то бабья делегация…
– Но должны же мы с ней тоже как-то поучаствовать…
– Поучаствуете, когда потребуется, а пока, извини,
такой потребности нет.
«Все-таки мы ссоримся, – с грустью подумала
Саша. – Она ревнует, и ничего с этим не поделаешь. Но я ведь не виновата,
что Гошка в меня влюблен. И не виновата, что сама в него не влюблена. Бедная
Маняшка… Это плохо, когда одна сестра красивая, а вторая только умная. Ни за
что не буду влюбляться в тех, в кого будет влюблена Маня. Но ведь я не смогу
помешать этим мальчикам влюбляться в меня. И что же из этого получится? Неужели
мы с моей родной сестрой станем врагами? Кстати, Манька именно из-за этого
пыталась разлюбить Гошку, но у нее, как видно, ничегошеньки не получается».
– Сашка, ты о чем думаешь?
– О тебе.
– Да? И что ты обо мне думаешь?
– Что у меня самая лучшая на свете младшая сестра!
– Это правда, – без ложной скромности согласилась
Маня. – А ты мне вот еще что скажи, Сашка. Куда это вы с Ксенькой каждый
день таскаетесь, а?
Саша вдруг залилась краской.
– Только не надо про театральную студию, я уже поняла,
что это фигня. Вы исчезаете в самое разное время, то утром, то днем…
– Маняша…
– Что – Маняша? Думаешь, вы такие умные, что никто
ничего не заметит? Давай, сестренка, колись!
– Понимаешь…
– Понимаю. За мамой, что ли, следите?
– За мамой? С чего ты взяла? – ошалела Саша.
– Неважно! Главное, что взяла. Ну и много вы узнали?
– Манька, но как ты догадалась?
– Умная потому что!
– Нет, ну это уже просто невероятно!
– Ладно, я тебе потом все объясню. А ты скажи: правда у
мамы кто-то завелся?
– Правда, – вздохнула Саша.
– Так я и думала! Кто?
– Я еще точно не знаю. Пока удалось выяснить только, на
какой машине он ездит и как выглядит.
– И как он выглядит?
– Ну, с виду он вполне… Как это называют,
рес-пек-табельный.
– Джентльмен?
– Да, – засмеялась Саша, – с виду джентльмен.
– А машина у него какая?
– «Ауди».
– Это круто! Он кто, бизнесмен?
– Не знаю.
– Но не артист?
– Артист? Нет, конечно. Совсем незнаменитые артисты
разве ездят на таких машинах?
– Это правда, на таких машинах даже и знаменитые редко
ездят. Вон папа наш какой знаменитый, а у него всего-навсего «Жигули». Саш, а с
чего вы взяли, что это именно он, ну… за мамой ухлестывает?
– Видели, – вздохнула Саша.
– Что вы видели?
– Видели, как мама после репетиции из театра вышла, а
он как из машины выскочит, с цветами, а мама вся просто расцвела и села к нему
в машину и…
– И что?
– И они поцеловались.
– Да… По-твоему, у них это серьезно?
– Откуда я знаю!
– Ну, по виду…
– По виду не поймешь.
– Мне кажется, я бы поняла…
– Кажется – перекрестись.
– Саш, а вдруг она за него замуж соберется? И он к нам
сюда въедет?
– Ну, у него, наверное, своя квартира есть.
– Я не хочу, чтобы он сюда въезжал, не хочу жить с
чужим дядькой.
– А если он хороший?
– Где они, хорошие, в наше время?
Саша расхохоталась.
– Ты чего ржешь?
– Знаешь, ты совсем как старушка на лавочке: «Где они,
хорошие, в наше время?» – очень похоже передразнила она младшую сестру.
– Сашка, мне не до шуток! Я правда волнуюсь. Сама
подумай: если он какой-нибудь бизнесмен, так его запросто кокнуть могут, и что тогда?
– Ну не всех же бизнесменов убивают!
– Не всех, но многих. А мама будет страдать. Я не хочу,
чтобы мама из-за него страдала.
– Мань, но он, может быть, и не бизнесмен.
– А кто же?
– Ну, я не знаю… Режиссер, например.
– Еще хуже!
– Почему?
– Режиссеров не убивают!
– Манька, ты спятила?
– Нисколечко! Сама, что ли, не знаешь, какие режиссеры
вредные? Сейчас он за мамой ухаживает, а потом она ему чем-то не угодит, он
влюбится в другую артистку и даст ей роль гораздо лучше, чем маме. А потом еще…
Нет, уж лучше убитый бизнесмен, чем неубитый режиссер.
– Ну ты даешь! – расхохоталась Саша.
На следующий день в половине седьмого тетя Лена, Гошка и
Леха вошли в подъезд дома на Украинском бульваре. Никита, к сожалению, прийти
не смог. Тетя Лена была бледна от волнения. И все время крестилась. Подойдя к
Василисиной квартире, они невольно прислушались, что там происходит. Все было
тихо.
Переглянувшись с ребятами, она в очередной раз осенила себя
крестным знамением и едва слышно пробормотала:
– Ну, господи, благослови! – И нажала на кнопку
звонка.
Никто ей не открыл, она еще раз позвонила, на сей раз звонок
звучал дольше и громче. И снова никто не открыл.
– Ничего не понимаю, она же ждет гостей, –
оглянулась на мальчиков тетя Лена.
– Может, еще с работы не пришла, а гости явятся,
например, к восьми, – предположил Гошка. На самом деле его уже терзали
нехорошие предчувствия. Эта баба, Василиса, видно, почуяла опасность и
поспешила слинять. А вчерашние приготовления к приему гостей были для отвода
глаз. Но он пока молчал.
– Давай позвоним к соседям, спросим, а? –
неуверенно сказал Леха.
– Пока еще рано. Гоша прав, она могла задержаться…
Подождем минут двадцать.
Прошло полчаса. Никто не появился. Ни Василиса, ни гости.
– Мне это не нравится, ох как мне это не
нравится, – шептала тетя Лена. Еще через пять минут она решилась: – Я
позвоню к соседям, вдруг они что-то знают. А вы постойте тут!
