Мы с Леной дружно закивали, радуясь, что так легко отделались, и стали прощаться с Кулешовым, мнение о котором у меня переменилось к лучшему. Валерий еще о чем-то поговорил с ним без свидетелей и догнал нас уже возле машины.
— Костя, — попросил он нашего водителя, — отвези этих авантюристок на телецентр, а мне тут еще нужно кое-куда забежать.
— Сделаем, — кивнул Костя, помогая нам забраться в машину. — Довезу в лучшем виде.
— Я на тебя надеюсь, — махнул рукой Гурьев и заспешил куда-то в противоположную сторону.
Когда мы вернулись на телецентр, там нас поджидала приплясывающая от нетерпения Лера, которая сразу же потащила меня и Лену в гримерную, а затем, не дав передохнуть, снова затолкала в машину вместе с Павликом и Галиной Сергеевной и отправила на ипподром, где нужно было отснять недостающие части передачи. Дорогой мы с Леной вынуждены были забыть обо всех треволнениях в милиции, чтобы усвоить инструкции Галины Сергеевны.
Азарт нашего главного режиссера был настолько заразительным, что съемки прошли в темпе аллегро, без сбоев и накладок. Ленина любимица Карина шла за нами, трогательно терлась мордой о плечо своей хозяйки и вообще создавала прекрасный фон. Сама наездница держалась раскованно и непринужденно, и только после того, как лошадка была отправлена в стойло, я увидела, какой ценой далась Лене эта раскованность. Бедная девушка была совершенно вымотана.
— Молодцы, девочки, — похвалила нас довольная Галина Сергеевна. — Все просто чудесно. Леночка, отдыхай, а завтра подъезжай к нам после обеда, хорошо?
— Хорошо, — устало вздохнула Лена. — Я просто с ног валюсь.
— Ничего-ничего, хватит жаловаться, в вашем возрасте это совершенно непростительно.
Я закатила глаза на кокетливую реплику Галины Сергеевны и попрощалась с Леной.
На свое рабочее место мы возвращались в твердой уверенности, что на сегодня с делами покончено, но не тут-то было. Лера обрадовала нас сообщением от Анны, к которой именно сегодня должна прийти для сеанса гадания та самая подруга. Делать нечего, пришлось снова ехать.
Подруга Анны оказалась довольно милой дамой бальзаковского возраста, слегка располневшей, но не утратившей своего обаяния. Ее одежда говорила о приличном доходе, но отнюдь не о хорошем вкусе, да это и к лучшему. Зрителям нравится, когда на экране они видят не идеально выглядящих благодаря усилиям стилистов дам, а обыкновенных живых женщин.
Пока Павлик снимал сеанс гадания, длившийся около двадцати минут, Галина Сергеевна профессионально успела прикинуть, какие фрагменты войдут в передачу. Большой удачей оказалось поведение подруги: едва Анна достала карты, для нее перестало существовать все окружающее, и она так живо, эмоционально реагировала, что любо-дорого!
Сеанс окончился, успокоенная результатами дама положила на уголок стола довольно крупную купюру и откланялась, а наша съемочная группа осталась, чтобы заснять те самые моменты, о которых мы договаривались с Анной в прошлую встречу.
Когда съемки перенеслись на кухню, я вовсю наслаждалась эффектом, который произвела гибкость Анны на Галину Сергеевну и Павлика. Мне-то уже доводилось видеть это, а вот мои коллеги просто онемели. Слегка придя в себя от увиденного, Галина Сергеевна заявила, что эти кадры необходимо показывать уже после йоги, заменявшей Анне утреннюю гимнастику. Я согласилась с ней целиком и полностью, а хозяйка предложила нам всем выпить показательно приготовленный кофе. Я обрадовалась, так как вкус этого напитка нравился мне чрезвычайно, а вот Павлик отказался, сославшись на то, что его ждет Лера, которой он обещал сегодня вечером какое-то культурное мероприятие.
Галина Сергеевна тоже заторопилась, не вдаваясь в причины своей спешки, а лишь туманно намекнув на некие обстоятельства, не лишенные романтизма. Анна искренне огорчилась, да и я тоже, но, здраво рассудив, что мне не обязательно уезжать вместе со всеми, я решила задержаться. Честно говоря, не только из-за кофе. Мне хотелось еще поговорить с Анной и попытаться вывести ее на интересующую меня тему. Таким образом, коллеги откланялись, а я осталась.
— Анна, — обратилась я хозяйке с вопросом, чтобы начать разговор, — вот вы в первую встречу говорили, что не зарабатываете гаданием, а между тем мы все видели, как ваша подруга оставила на столе достаточно крупную купюру.
— Это не плата в полном смысле этого слова, — тонко улыбнулась женщина. — За гадание по картам не положено благодарить словами, но деньги оставить необходимо, причем сумма не имеет никакого значения. Я ее не назначаю, а потом просто трачу на всякие ненужные пустяки или вообще отдаю, обычно музыкантам на проспекте. Эта плата нужна не мне, а тому, кому я гадаю.
— Вот как, — несколько смущенно пробормотала я. — И много таких строгостей в вашем деле?
— Много. Например, на картах, в которые играли, гадать не имеет смысла.
— Ой, — оживилась я. — Вы знаете, со мной произошла немного странная история. Она как-то выветрилась у меня из головы со всеми последними событиями, а сейчас почему-то вспомнилась. В субботу мы с мужем и моим коллегой играли в карты, я все думала о вас, отвлекалась от игры, а в голову лезли полузабытые детские фокусы, гадание на картах… И, знаете, в один момент у меня на руках оказались три карты, значение сочетания которых я прекрасно помнила с тех самых пор: они предсказали покойника… А в воскресенье мне действительно пришлось столкнуться с трупом.
— Это на ипподроме? — спросила Анна.
Вот она и проговорилась! Интересно, будет она ссылаться на свои таланты или признается, что имеет другой источник информации?
— Да, а откуда вы знаете?
— Ну, — слегка замялась она, — мы очень дружны с директором ипподрома, поэтому я в курсе почти всех тамошних событий. Смерть Олега Борисовича очень потрясла Виктора. — Эта тема была явно неприятна Анне, и она постаралась сменить ее. — А то, что вы мне рассказали, очень показательно. У вас есть определенные задатки, если уж даже игральные карты подкидывают вам информацию. Вы не хотите попробовать развить свой дар?
Ничего себе поворот! Мне только подобных даров природы не хватало!
— Даже не знаю, — пожала я плечами. — Меня сейчас гораздо в большей степени занимает другое… Может быть, потом, позже я подумаю…
— Как хотите, на этот путь никого силой не тянут, решение нужно принимать самостоятельно.
— Анна, — робко попросила я, решившись на откровенный вопрос, — а вы не могли бы рассказать, что вас связывает с Виктором Дмитриевичем?
— А зачем вам это? — холодно ответила она вопросом на вопрос. — Для передачи это не имеет ровным счетом никакого значения.
— Согласна, но вы обмолвились, что в курсе всех дел ипподрома, а меня сейчас, честно вам признаюсь, очень сильно занимает убийство кузнеца.
— Вы тоже считаете, что это было убийство? — Анна пристально посмотрела на меня, ожидая объяснений. Это что же получается, а? Кто у кого информацию получает, я у нее или она у меня? Так дело не пойдет. Я ответила ей таким же пристальным взглядом, сказав:
