— Скажите мне, Наза, это портрет Рауфа? — спросила Лариса в лоб.
— Да, это его портрет. Только три года назад, — ответила Назакят.
— А что, он три года назад был полным?
— Да он вообще-то и сейчас не худой, — ответила Назакят.
— Вот как… — протянула Лариса с легким недоумением. Ариф Гусейнов — или все-таки Рауф Амирбеков? — которого она видела, был весьма подтянутым молодым человеком.
— Это Ариф у нас стройный да спортивный, — продолжала тем временем Наза, не замечая удивления Ларисы.
Котова невольно вздрогнула при упоминании знакомого имени.
— А кто такой Ариф? — осторожно спросила она.
— Двоюродный брат Рауфа, он вот эти картины нарисовал, — Наза обвела рукой «картинную галерею».
У Ларисы внутри все будто опустилось. Версия, что Рауф выдает себя за Арифа, лопнула. И только сейчас она вспомнила слова Буракова при первой их встрече: его поставщик, некий Рауф, приютил у себя двоюродного брата, который сидел на его шее. Ну конечно, Рауф! А его двоюродный брат — это Ариф. И значит, Лариса сейчас находится в том самом месте, где познакомились в свое время Вероника и Ариф.
— Матери Арифа и Рауфа — родные сестры, — продолжала Наза, полностью подтверждая последнее предположение Ларисы. — Муж с братом очень похожи. И часто те, кто долго не видел Рауфа, а потом встречал его двоюродного брата, думали, что мой муж так хорошо похудел.
— А можно посмотреть фотографии Рауфа и Арифа? — попросила Лариса.
— Конечно, — ответила Наза. — Я сейчас принесу.
И женщина исчезла в глубине дома. Лариса, оставшись одна, принялась размышлять. Назакят не поинтересовалась, каким делом она занимается, не задала никаких вопросов относительно ее самой. Конечно, это можно списать на извечную покорность восточных женщин, не приученных проявлять инициативу, привыкших скорее отвечать на вопросы, а не задавать их. Но жена Рауфа не производила впечатления забитой и дремучей женщины Востока. Тем более что она уже давно жила в России.
И Лариса сделала предварительный вывод, что либо Назакят давным-давно все известно и она по какой-то причине покрывает мужа, возможно, затеяв какую-то игру вместе с Рауфом, либо… творится вообще что-то непонятное. И Лариса решила пока послушать женщину, все, что она будет рассказывать, не переходя раньше времени к главным своим вопросам. Она надеялась, что найдет в словах Назы какое-нибудь несоответствие и тогда уже сможет действовать по-другому.
Вскоре Назакят вернулась, держа в руках фотоальбом. Присев рядом с Ларисой, она стала перелистывать страницу за страницей, а Котова слушала ее тихий, убаюкивающе журчащий голос.
— Это они в детстве. Посмотрите, совсем не отличишь! Конечно, Рауф тогда не был таким любителем плотно поесть, как сейчас. Хотя он мне говорит, что это я виновата.
— То есть?
— Вкусно готовлю, ему очень нравится, — несколько оживилась Наза.
Лариса просмотрела фотографии, где Рауф и Ариф были и вместе, и по отдельности. Вот они школьники, вот постарше… А вот снимок, сделанный, по всей видимости, совсем недавно… Так и есть — в углу есть дата, прошлогодняя. И Лариса сделала вывод, что вряд ли сама смогла бы отличить двоюродных братьев, разве что по габаритам. Но ведь многие люди легко набирают и теряют вес. И кто в данный момент находится рядом с Вероникой Бураковой, по-прежнему остается загадкой.
Лариса решила уточнить еще один момент:
— Скажите, Наза, если бы Рауфу или Арифу предстояла проверка документов, может ли так быть, что один воспользовался документами другого и никто бы ничего не заподозрил?
— А вы знаете, они иногда так делают, — кивнула Ларисе Назакят. — Вот совсем недавно Ариф взял самовольно паспорт Рауфа и уехал с ним в Тарасов. Лица у них не отличишь, а Рауф не такой полный был, когда паспорт получал. Да и кто особенно приглядываться будет?
— А как вы обнаружили пропажу паспорта и почему уверены, что его украл Ариф?
— Да он не украл! С чего вы так решили? Просто взял у меня из рук. Объяснил, что уже не раз так делал, когда Рауф был дома, и что тот ему разрешал. Я, конечно, сказала ему, что Рауф вернется, спросит меня, зачем я отдала, и будет недоволен. Но Ариф выхватил паспорт у меня из рук и убежал.
— А почему вы не заявили в милицию об этом? — уточнила Лариса.
— Как же можно, Ариф же нам не чужой!
— А где сейчас паспорт Рауфа, вы не знаете?
— У Арифа, — спокойно ответила Назакят. — Да он не сделает ничего плохого, вернется и отдаст… Просто мне не понравилось, что он без ведома Рауфа так сделал.
— А когда это было? Когда Ариф взял паспорт Рауфа?
— Давно уже, месяца три назад, — подумав, ответила Амирбекова.
— А заявление о пропаже мужа вы к тому времени уже написали?
— Нет, — покачала она головой. — Я думала, что он вернется.
— Хорошо, давайте еще поговорим об Арифе, — сказала Лариса. Она была знакома с подробностями исчезновения Рауфа из заявления Назакят, которое ей показал Карташов. — Чем он вообще занимался? Чем на жизнь зарабатывал?
— Ой, он нигде не работал. Безответственный, к тому же тяжелого характера человек. Ему только на русской жениться. Уж извините меня, пожалуйста. Он ведь бакинец, а у них там в столице большинство такие бездельники. Даже женщины пьют, курят, сидят в барах…
— А как к нему относился сам Рауф?
— Он жалел его. Ариф только кажется таким сильным, а на самом деле он, наверное, и не может работать. Муж пытался устроить его куда-нибудь. Сначала поваром в шашлычную — ушел, не понравилось… Потом работал барменом. И оттуда ушел через два месяца. Говорил, надоело. А Рауф, между прочим, кормил и поил его. Мы, слава богу, не нуждаемся: мясо свое, сад, огород небольшой. Так что покушать есть всегда.
А Ариф чувствовал себя здесь настоящим хозяином. Как падишах жил на всем готовом. Еще и деньги брал у Рауфа. И никогда не отдавал.
— А что же он вообще делал?
— Целыми днями рисовал или занимался на турнике во дворе с моим младшим братом. Ариф больше рисует всяких там воров, тюремщиков, даже стихи такие сочиняет для песен. Но вот эти картины Рауф решил повесить. Пускай, говорит, хоть дом украшают, а то от Арифа проку в хозяйстве никакого. — Наза указательным пальцем показала на полотна и принялась рассказывать о картинах.
Она совершенно отвлеклась от цели визита Ларисы, и Котова снова подумала, что Назакят совершенно не волнует, в принципе, судьба пропавшего мужа. Но по-прежнему не задавала уточняющих вопросов, поддакивая и кивая головой в такт мерно льющейся речи хозяйки, которая все больше и больше напоминала рассказ экскурсовода. Попутно Лариса удовлетворенно отметила про себя, что теперь ей не придется ходить по художественным салонам, выясняя, кто такой Ариф Гусейнов и на самом ли деле он художник.
