— Нет, можешь меня не благодарить. — Он улыбнулся. — Все в порядке. Осталось только дождаться, когда тебя выпишут. Поедешь на север, в реабилитационный центр. Там легкая работа, освежающие прогулки по берегу. Слушай, я тебе завидую.
Он оглядел палату. Все койки были заняты. Сестрам, судя по их виду, тоже не помешал бы отпуск. Или, по меньшей мере, стаканчик джина с лаймом и немного жареного арахиса.
— Я сказал, что оставлю тебя в покое, — продолжал Ребус, — и я сдержу обещание. Но дам тебе один совет. — Он положил руки на край кровати и наклонился к Макфейлу. — Кафферти — самый закоренелый преступник в городе. Ты, вероятно, единственный простак, который не знал об этом. Теперь его ребятам известно, что человек по имени Макфейл подставил их босса. Так что оставь всякие мысли о возвращении сюда. Понял?
Макфейл продолжал сердито смотреть на него.
— Ладно, — сказал Ребус. Он выпрямился, развернулся и пошел прочь, потом остановился и снова повернулся к Макфейлу. — Да, — проговорил он, — хотел тебе еще кое-что сказать.
Он встал в изножье кровати, где висела таблица с показаниями температуры Макфейла и названиями прописанных ему лекарств. Ребус дождался, когда взгляд Макфейла встретится с его глазами, и снова сочувственно улыбнулся.
— Прости, — сказал он и, развернувшись, теперь уже без остановок вышел из палаты.
Энди Стил стал необходимым посредником. Для Ребуса было бы слишком опасно выкладывать всю историю от своего лица. О ее источнике вполне могли сообщить Кафферти, а это погубило бы все. Макфейл ему больше не нужен, но он сыграл полезную роль. Ребус дважды объяснил Энди, что от него требуется, но даже после этого молодой рыбак, похоже, так и не понял всего. На его лице застыло выражение человека, мучимого десятками вопросов, которые невозможно сформулировать.
— Ну и что ты собираешься делать? — спросил Ребус. Вообще-то, он надеялся, что Стил уже уехал домой.
— Подаю заявку на получение гранта, — сказал Стил.
— Ты имеешь в виду, для учебы в университете?
Стил только хохотнул в ответ:
— Вот еще! Это одна из схем для безработного, чтобы открыть свой бизнес.
— Вот как?
Стил кивнул:
— Я подхожу по всем параметрам.
— И какой же бизнес?
— Детективное агентство, конечно.
— А где?
— В Эдинбурге. Я здесь заработал больше денег, чем за прошлые полгода в Абердине.
— Ты шутишь, — сказал Ребус.
Но Энди Стил говорил вполне серьезно.
36
У него оставалась еще одна запланированная встреча, но он вовсе не стремился на нее. Из отделения на Сент-Леонардс он пешком отправился в университетскую библиотеку на Джордж-сквер. Безразличный охранник у входа скользнул взглядом по его удостоверению и кивнул на стойку регистрации, за которой Нелл Стэплтон, высокая и широкоплечая, принимала книги у студентов в спортивной одежде. Она поймала на себе его взгляд, и на лице у нее появилось удивленное выражение. Сначала она обрадовалась, но Ребус увидел, что, хотя она и продолжает принимать книги, мысли ее витают далеко. Наконец она подошла к нему:
— Привет, Джон.
— Нелл.
— Что вас сюда привело?
— Мы можем поговорить?
Она попросила другую библиотекаршу подменить ее на пять минут, и они с Ребусом отошли к стеллажам.
— Брайан говорит, вы закрыли дело — то, которое его тревожило.
Ребус кивнул.
— Замечательная новость. Спасибо вам за помощь.
Ребус пожал плечами.
Она чуть наклонила голову:
— Что-то случилось?
— Не уверен, — ответил Ребус. — А ты ничего не хочешь мне рассказать?
— Я?
Ребус еще раз кивнул.
— Не понимаю.
— Ты жила с полицейским, Нелл. Ты знаешь, что мы всегда ищем мотив. Иногда поначалу у нас просто ничего больше нет. Я вот недавно думал о мотивах.
Он замолчал, увидев студентку, которая вошла в дверь, мельком улыбнулась Нелл и пошла дальше. Нелл проводила ее взглядом. Ребус подумал, что Нелл была бы не прочь на несколько минут поменяться с этой девицей фигурами.
— О мотивах? — переспросила она, прислонившись к стене, но Ребус видел, что спокойствия в ней нет.
— Ты помнишь ту ночь в больнице, когда на Брайана напали? Ты рассказала о ссоре и о том, что он отправился в «Кафе разбитых сердец».
Она кивнула:
— Верно. Мы тем вечером встретились, чтобы поговорить. Но потом поссорились. Я не понимаю…
— Я думал о мотиве этого нападения. Поначалу гипотез было слишком много, но потом число сократилось. Все мотивы указывали на тебя, Нелл.
— Что?
— Ты сказала, как ты боишься за него, потому что он сам боится. А боится он потому, что влез во что-то такое, в результате чего Большой Джер Кафферти может сесть на скамью подсудимых. Так не лучше ли будет, если в деле появится еще одно лицо, которое отвлечет огонь на себя? Иными словами — я. Так ты втянула меня.
— Нет, постойте…
Но Ребус поднял руку и закрыл глаза, прося ее помолчать.
— Кроме того, — продолжил он, — была еще и констебль Кларк. Они так прекрасно ладили! Может быть, это была ревность? Ревность всегда хороший мотив.
— Чушь полная.
Ребус проигнорировал ее:
— И конечно, простейший мотив. Вы постоянно ссорились из-за детей — иметь вам детей или не иметь. К тому же он слишком много работал, уделял тебе недостаточно внимания.
— Он вам так сказал?
Ребус говорил почти мягко:
— Ты сама мне сказала, что вы в тот вечер поссорились. Ты знала, куда он отправился, — в то же место, что и всегда. Так почему не дождаться его у машины и не шарахнуть по голове, когда он выйдет? Простая обыкновенная месть. — Ребус помолчал. — Сколько я насчитал мотивов? Сбился. Достаточно, чтобы было за что зацепиться, а?
— Чушь полная.
В глазах у нее стояли слезы. Она моргнула, и слезы потекли. Она вытерла рукой нос, шумно вдохнула.
— Что вы собираетесь делать? — спросила она наконец.
— Собираюсь одолжить тебе носовой платок, — сказал он.
— Засуньте свой носовой платок себе…
Ребус приложил палец к губам:
— Не забывай: ты же в библиотеке.
Она шмыгнула носом, вытерла слезы.
— Нелл, — тихо сказал он, — я не прошу тебя говорить ничего такого, чего я не хочу знать. Я просто хочу, чтобы знала ты. Ясно?
