— Почему ты злишься на меня?
— Не знаю. Не злюсь, наверное. Или… Не знаю. — Мередит ушла в спальню, захлопнув за собой дверь.
Сэм решил оставить ее в покое и остался наблюдать за тем, как дирижабль «Гинденбург» медленно крутится вокруг своей оси, свисая с потолка возле кухонного окна.
На следующий день Ливви снова позвонила:
— Тебе пришло письмо с информацией о моем рейсе? Я почему-то не получила от тебя ответа. Прилетаю послезавтра.
— Наверное, письмо где-то затерялось, — соврала Мередит. Она даже не старалась придумать нормальное оправдание. Она уже была готова сдаться.
— Но ты сможешь меня встретить, да? Скажи сразу. Если нет, я вызову такси.
— Бабушка, не говори глупостей!
— Значит, ты приедешь за мной, правильно?
Мередит не могла выдавить из себя обещание встретить бабушку в аэропорту, но молчаливый кивок вполне удовлетворил Ливви.
— Ты сходила на рынок за продуктами для меня? Возможно, Пенни придет ко мне поужинать в воскресенье вечером.
Мередит снова кивнула, но на этот раз Ливви ей не поверила. Ее внучка плохо умела врать.
— А ну-ка покажи! — потребовала Ливви.
— Что показать?
— Принеси продукты и покажи их мне в камеру.
— Они в другой комнате.
— Квартира не очень большая. Я подожду.
Мередит бросила беспомощный взгляд на Сэма.
— Просто отключи ее, — предложил он.
— Сэм все съел, — объявила Мередит.
— Съел все припасы?
— Он был жутко голодный.
— И поэтому слопал два с лишним килограмма пасты с тем чудным оливковым маслом с добавлением базилика?
— Ага, и бальзамический уксус тоже. Он умирал от голода.
— Ничего себе! — впечатлилась Ливви, после чего программа подвисла, обрабатывая полученную информацию. В ее электронной истории еще никто не совершал подобного подвига. — Не терпится познакомиться с этим парнем.
— А ему — с тобой, — заверила бабушку Мередит.
— В хорошем же свете ты выставила меня перед бабушкой! — упрекнул любимую Сэм, когда Мередит завершила разговор.
— Здорово, что она уже умерла, правда?
— Давай сходим в кино, — предложил он.
— На какой фильм? — Да какая разница!
На следующий день Ливви позвонила еще до рассвета. Даже во Флориде было раннее утро. Наверное, волнуется перед полетом, решил Сэм. Со стоном Мередит выползла из постели и ответила на звонок. Сэм тоже поднялся, чтобы в предрассветных сумерках поздороваться с Ливви, но по большей части затем, чтобы, встав позади Мередит, положить руки ей на плечи. Тогда она могла упереться затылком ему в живот и рассеянно прикасаться к его пальцам во время разговора.
— Здравствуй, Сэм, — поприветствовала его Ливви.
— Доброе утро, Ливви.
— Как поживаешь?
— Отлично. А у вас как дела?
— Рада, что вот-вот буду дома. Наконец увижу моих любимых внуков. И конечно, жду начала сезона.
— «Мореходы» должны неплохо выступить, — пообещал Сэм. В действительности они отставали на двенадцать с половиной игр от лидера, а регулярный сезон должен был закончиться в ближайшие выходные.
— Надеюсь. Держу пальцы скрещенными, — сказала Ливви. — Кстати, куда мы пойдем ужинать в первый вечер после приезда? Как обычно?
— Наверное, — согласилась Мередит.
— Прекрасно. Почему бы вам тогда не зарезервировать столик на семь? И позвони маме, спроси, не хотят ли они сходить на бранч в воскресенье?
— Позвоню, — сказала Мередит.
— И у меня к тебе еще одна просьба, детка. Ты ведь знаешь, где на рынке продается мое любимое оливковое масло?
Мередит кивнула.
— Сходи купи мне немного масла, бальзамического уксуса и пасты. Надо припасти на лето. У меня большие планы.
— Схожу сегодня днем, — пообещала Мередит. — Буду ждать тебя, когда ты прилетишь.
— Скоро увидимся. Не терпится! Скажи: «До скорой встречи!»— До скорой встречи! — попрощалась Мередит.
Утро они провели в салоне, выполняя рутинную работу. Ближе к полудню Сэм предложил пойти куда-нибудь пообедать.
— Нам нужна передышка, — аргументировал он.
— Точнее, она нужна мне. Это ты имеешь в виду? — уточнила Мередит.
— Нам обоим, мне кажется.
— Мне нужно на рынок, — сказала она, окинув его скептическим взглядом.
— Зачем?
— Надо.
— Для чего?
Она просто посмотрела на него, не желая признавать очевидного. Она знала, что он знает, и понимала: затея глупая.
— Мерд, нет! Скажи, что ты шутишь!
— Вовсе нет.
— Она не возвращается по-настоящему. Давай сходим на последнюю игру сезона с твоими родителями и помянем Ливви как подобает — по старинке.
— Но я обещала, — произнесла Мередит с извиняющейся улыбкой, будто говорящей: «Ну что я могу поделать?» — Если я схожу и куплю ей продуктов, может, она успокоится и перестанет говорить о приезде? Во всяком случае, я смогу показать ей, что пополнила запасы, как она и просила.
— Я пойду с тобой, — решил Сэм, на ходу хватая куртку. — Побродим среди лавочек. Пообедаем где-нибудь рядом. Будет весело.
— Не обязательно. Со мной все в порядке. Все равно нужно закупить еды к приезду родителей. Я справлюсь. Понимаешь, мне нужно сделать это одной.
— Я люблю тебя, ты ведь знаешь, — произнес Сэм.
— Да, знаю. Я тебя тоже люблю. К концу сентября наплыв туристов в Сиэтле уже постепенно сходил на нет. Еще немного, и туристический сезон будет окончен. То же самое можно было сказать о хорошей погоде. День стоял ясный, и солнце еще пригревало, но Мередит укуталась как зимой и по дороге к рынку сняла с себя всего один слой одежды. Последний в этом сезоне круизный лайнер, прибывший с Аляски, стоял на швартовке в гавани. На его фоне все казалось карликовым: паромы, отели, доки и пирсы — все вокруг. Казалось, перевернутый набок небоскреб мерно покачивается на водах бухты Эллиот. Рынок пестрел кроваво-красными георгинами и темно-зелеными плодами фермерских трудов. Народу было много, и Мередит лавировала между праздно гуляющими, фотографирующими штаб-квартиру «Старбакс», разглядывающими надписи на сувенирных футболках людьми. Она шла не под навесами и даже не по тротуару, а по булыжной мостовой, смотря себе под ноги, стараясь особо не задумываться о том, что сейчас сделает. Конечно, она понимала, что бабушка не приедет из Флориды, но это не давало ей права нарушить обещание. А вдруг Ливви все-таки возьмет и явится? Существовала ли такая вероятность? Нет. Возможно. Кто знает?
