Джез даже не взглянула в сторону Моргеда. Какая ей разница,
что он собирается делать?
Она двинулась в том направлении, в котором скрылся главарь
банды скинов. Но выбрала другой путь. Прыгая по деревьям, она перелетала с
одного мамонтова дерева на другое. Лучше всего для этого подходили гигантские
секвойи: у них были самые крупные ветви, хотя выпуклые наросты – капы – на
прибрежных мамонтовых деревьях также были удобны для приземления. Джез делала
большие скачки, хватаясь за ветви, и вновь прыгала, иногда ради забавы
закручивая в воздухе сальто, и снова цеплялась за ветки.
Она любила Болотный лес, хотя здесь все было смертельно
опасно. А может быть, именно за это и любила. Ей нравился риск. И здесь было
так красиво: мшистая зелень, смолистый запах и храмовая тишина…
На прошлой неделе они устроили охоту на банду из семи
человек, прогнав ее через весь парк «Золотые ворота». Это было здорово, но не
совсем так, как хотелось бы. Они не могли позволить людям долго сопротивляться.
Выстрелы в парке привлекли бы внимание. Болотный лес – это была идея Джез:
бандитов можно было похитить и привести туда, где никто не помешает. Им можно
дать оружие. Это будет настоящая охота, с настоящей опасностью!
Джез присела на ветке, затаив дыхание. В современном мире
почти не осталось по-настоящему опасных мест. Не то что в старые времена, когда
в заливе Ареа еще оставались охотники на вампиров. Эти охотники убили родителей
Джез. Но сейчас, когда их всех уничтожили, не осталось ничего по-настоящему
опасного…
Она застыла… Впереди, в сосновой хвое, что-то почти неслышно
хрустнуло. Мгновенно ринувшись вперед, она бесстрашно прыгнула и, согнув
колени, приземлилась на упругий ковер из хвои. А затем повернулась и оказалась
нос к носу со скинхедом.
– Привет! – улыбнулась она.
Глава 2
Лицо скинхеда исказилось. Тяжело дыша, как раненое животное,
он уставился на Джез широко открытыми глазами.
– Ну да, – кивнула она, – ты бежал быстро. Но
ты же не знал, что я быстрее тебя.
– Ты… не… человек, – выдохнул скинхед.
И разразился еще множеством слов, которые люди употребляют,
когда их загоняют в угол.
– Ты угадал! – весело воскликнула Джез, игнорируя
поток непристойностей. – Ты не такой болван, каким кажешься.
– Кто… черт побери… кто ты?
– Смерть, – снизошла до разъяснения Джез. –
Ну, ты собираешься сражаться?
Скин опять попытался навести на нее пистолет. Но руки его
так тряслись, что он не мог прицелиться.
– Думаю, ты выбрал не то оружие, – вздохнула
Джез. – Пожалуй, лучше было бы воспользоваться веткой. Хочешь, я тебе ее
отломлю?
Скинхед спустил курок, но пистолет просто щелкнул. И парень
с ужасом взглянул на него.
Джез улыбнулась, обнажив зубы.
Она всегда чувствовала, как они растут, когда перед ней
появлялась еда. Ее резцы начинали удлиняться и изгибаться, пока не становились
острыми, тонкими и полупрозрачными, как у кошки. Ей нравилось ощущать, как они
слегка прикусывают нижнюю губу, когда она приоткрывает рот.
Но происходившее в ней изменение было не единственным. Она
знала, что ее глаза будто наливаются прозрачным серебром, губы становятся
краснее и полнее – в предвкушении еды к ним приливала кровь. Все ее тело словно
заряжалось энергией.
Скинхед наблюдал, как Джез у него на глазах становится все
красивее и все меньше похожей на человека. Он сразу съежился и, привалившись к
стволу дерева, стал медленно сползать вниз, пока не осел на землю посреди
бледно-коричневых поганок, уставившись прямо перед собой остекленевшими
глазами.
Взгляд Джез остановился на татуировке в виде двойного
зигзага молнии на его шее.
«Прямо… сюда», – решила она.
Кожа в этом месте казалась довольно чистой, а запах крови,
насыщенной адреналином, был столь соблазнителен. Она текла по голубой вене под
кожей. Лишь одна мысль о том, что сейчас она ее прокусит, приводила Джез в
возбуждение.
Страх – это замечательно… Он придает больше остроты вкусу. В
общем, это будет неплохо.
Но тут она услыхала тихий всхлип.
Скин плакал.
Это был не громкий плач… не рыдание и не мольба. Он просто
плакал и трясся, как ребенок, и слезы тихо струились по его щекам.
– Я была о тебе лучшего мнения, – с презрением
тряхнула волосами Джез.
Но внутри у нее что-то сжалось.
Скинхед ничего не ответил. Он просто глядел на нее – нет,
сквозь нее – и плакал. Джез знала, что он сейчас видит. Собственную смерть.
– Ой, да ладно тебе, – скривилась Джез. –
Видите ли, ему неохота умирать! А кому охота? Но ведь и ты убивал людей. На
прошлой неделе твоя банда угробила этого парня, Хуана. Любишь кататься – люби и
саночки возить.
Скин продолжал молчать. Он больше не пытался направить на
нее пистолет; он прижал его к груди обеими руками, словно плюшевого мишку…
Словно собирался убить себя, чтобы навсегда избавиться от Джез… Ствол упирался
прямо ему в подбородок.
Сердце Джез сжалось еще сильнее, она почти уже не могла
вздохнуть. Что с ней происходит? Этот бандит был просто человеком, причем человеком
худшего сорта. Он заслужил смерть – и не только потому, что Джез хотелось есть.
Но этот плач… Он словно чем-то задевал ее. У нее возникло
ощущение дежа-вю – будто все это уже происходило с ней прежде… Но ведь этого не
было… Она точно знала, что не было!
Наконец скинхед открыл рот.
– Сделай это по-быстрому, – прошептал он.
И тут разум Джез погрузился в хаос.
Эти слова внезапно прозвучали будто вовсе не здесь, не в
лесу. Джез погружалась в какое-то странное состояние, ее словно затягивало в
водоворот и ей не за что было ухватиться. Перед ее глазами вспыхивали яркие
картины. Смысла их она не понимала. Она падала во тьму, а перед ее беспомощным
взором разворачивались разные сцены.
– Сделай это быстро, – прошептал кто-то.
Вспышка… и Джез увидала ту, кто это сказал: женщину с
темно-рыжими волосами и словно выточенными из слоновой кости тонкими плечами. У
нее было лицо средневековой принцессы.
– Я не буду сопротивляться, – сказала она. –
Убей меня. Но оставь жизнь моей дочери.
Мама…
На Джез нахлынули воспоминания.
Ей хотелось еще раз увидеть эту женщину; она ничего не
помнила о той, которая родила ее. Но вместо этого перед ее глазами возникла еще
одна картина… Маленькая дрожащая девочка, забившаяся в угол. Ребенок с
огненно-рыжими волосами и глазами не то серебристыми, не то синими… Такой
испуганный ребенок…
Еще одна вспышка… Высокий мужчина, бросившийся к ребенку. Он
поворачивается, прикрывая ее собой.
