Питер слегка пожал плечами, сморщился от боли и ответил:
- Не могу сразу назвать никого другого, кто бы выполнял работу так профессионально.
Магда шла рядом с тележкой до самой операционной, и, когда он боролся с удушливой ложной смертью от анестезии, она сидела рядом с его постелью.
С ней был врач-француз, он жестом волшебника предъявил ужасный окровавленный сувенир.
- Даже вырезать не пришлось, - с гордостью сказал он Питеру. Вытащил зондом. - Пуля сплющилась, она потеряла большую часть скорости, пробивая кузов "мазерати". - Вы счастливчик, - продолжал врач. - Вы в отличной форме, у вас мышцы как у беговой лошади, они не дали пуле пройти глубже. Скоро вы будете совсем здоровы.
- Я пообещала присматривать за тобой, и он разрешил забрать тебя домой, - склонилась к нему Магда. - Правда, доктор?
- У вас будет самая прекрасная в мире сиделка, - врач галантно повернулся к Магде, лицо его слегка опечалилось.
Врач оказался прав: пулевое ранение причиняло меньше беспокойств, чем царапины от шипов колючей проволоки, но Магда Альтман вела себя так, словно Питер страдал от неизлечимой смертельной болезни.
Когда на следующий день ей пришлось отправиться в свой оффис на бульваре Капуцинов, она трижды звонила оттуда, чтобы убедиться, что он жив, и спросить о размерах его одежды и обуви. Кавалькада автомибилей с ней и ее свитой вернулась в "Ла Пьер Бенит", когда было еще светло.
- Ты работаешь, как государственный служащий, - обвинил он ее, когда она прошла прямо к нему, в помещение для гостей, выходящее на расположенные террасами лужайки и искусственное озеро.
- Я знала, что тебе меня не хватает, - объяснила она, поцеловала его и только потом начала ругать. - Роберто говорит, что ты выходил под дождь. Врач велел тебе оставаться в постели. Завтра я останусь дома и сама буду за тобой присматривать.
- Это угроза? - улыбнулся он. - Ради такого наказания я готов позволить Калифу сделать во мне еще одну дыру...
Она быстро прижала пальцы к его губам.
- Питер, cheri, не шути так. - В глазах ее мелькнул страх, но она тут же снова улыбнулась. - Смотри, что я тебе купила.
Чемодан Питера был в багажнике "мазерати", и она купила ему взамен чемодан крокодиловой кожи у "Гермеса". Чтобы заполнить его, ей пришлось, по-видимому, начать с верхнего конца Сент-Оноре и пройти до самой Вандомской площади.
- Я забыла, как приятно покупать подарки для того, кого... - она не кончила фразу и показала шелковую ночную пижаму. - Все у Сен-Лорана знали, о чем я думаю, когда я выбрала это.
Она ничего не забыла. Бритвенный прибор, шелковые носовые платки, белье, синий блейзер, брюки и обувь от Гуччи, даже золотые запонки, с маленьким сапфиром в каждой.
- У тебя такие синие глаза, - объяснила она. - Теперь я пойду и постараюсь принять достойный вид для обеда. Я сказала Роберто, что мы пообедаем здесь, потому что сегодня никаких гостей не будет.
Она сменила деловой костюм стального цвета на плывущие облака тонкого шелка, распустила волосы до пояса.
- Я открою шампанское, - сказала она. - Для этого нужны две руки.
Он надел пижаму, левая рука на первязи. Они стояли и восхищались друг другом, глядя через край бокалов с шампанским.
- Я была права, - довольно кивнула она. - Твой цвет синий. Тебе нужно чаще надевать синее. - Он улыбнулся этому замысловатому комплименту, и их бокалы соприкоснулись. Хрусталь музыкально звякнул, и они подняли бокалы, прежде чем выпить. Тут же она отставила бокал в сторону, и лицо ее стало серьезным.
- Я разговаривала со своими друзьями в "Сюрте" ["Сюрте Женераль" французская разведывательная служба]. Они согласны, что это была попытка похитить меня, и так как я попросила их, они не будут тревожить тебя вопросами, пока ты не поправишься. Завтра они пришлют к тебе человека. Не было никаких следов второго, в которого ты стрелял на краю леса; должно быть, ушел или его унесли товарищи.
- А другой? - спросил Питер. - Мертвый?
- Они его хорошо знают. У него отвратительное прошлое. Алжир и парашютисты. Мятеж. - Она красноречиво развела руки. - Мои друзья очень удивились, что он не убил тебя, хотя пытался это сделать. Я им не рассказывала о твоем прошлом. Так лучше, я думаю.
- Лучше, - согласился Питер.
- Когда я вот так с тобой, я забываю, что ты тоже очень опасный человек. - Она замолчала и внимательно посмотрела на него. - Или именно поэтому я нахожу тебя таким... - она поискала подходящее слово. - ...таким неотразимым? У тебя такие приятные манеры, Питер. Такой мягкий голос и... - Она пожала плечами. - Но иногда, когда ты улыбаешься, глаза у тебя становятся такими жесткими и жестокими. И тогда я вспомниаю, что ты убил много людей. Может, это привлекает меня к тебе?
- Надеюсь, нет.
- Некоторых женщин возбуждает кровь и насилие - бой быков, поединки боксеров, на них всегда женщин не меньше, чем мужчин, и я следила за их лицами. Я думала о себе, но по-прежнему не знаю. Знаю только, что меня привлекают сильные, властные мужчины. Аарон был таким человеком. С тех пор я таких не встречала.
- Жестокость - это не сила, - сказал ей Питер.
- Конечно, по-настоящему сильный человек всегда мягок и способен сочувствовать. Ты так силен, но когда любишь меня, ты так нежен, хотя я всегда чувствую твою силу и жесткость, которые ты сдерживаешь, как сокола под колпачком.
Она прошлась по комнате, убранной в кремовые, шоколадные и золотые цвета, потянула за шнур звонка, который свисал с карниза под потолком. На потолке нарисованы пасторальные сцены, которыми так восхищалась Мария-Антуанетта. Питер знал, что большая часть обстановки "Ла Пьер Бенит" куплена на аукционах, где распродавались сокровища дома Бурбонов. Были в комнате и цветы. Везде, где появлялась Магда Альтман, появлялись и цветы.
Появился Роберто, итальянец-дворецкий, с тележкой, уставленной блюдами. Роберто сам разлил вино, держа бутылки руками в белых перчатках и обращаясь с ними, как со священной реликвией на каком-то тайном обряде. Он стоял, готовый прислуживать, но Магда отослала его коротким жестом, он молча поклонился и вышел.
Рядом с местом Питера лежал подарочный пакет в тисненой бумаге, тщательно перевязанный красной лентой. Он вопросительно взглянул на него, когда Магда разливала суп в хрупкие лиможские тарелки.
- Начав покупать подарки, я не могла остановиться, - объяснила она. К тому же я все время помнила, что пуля могла бы угодить в меня. - И нетерпеливо спросила: - Ты собираешься открывать?
Он осторожно раскрыл пакет и замолчал.
- Африка - это ведь твоя тема, верно? - с беспокойством спросила она. - Африка девятнадцатого столетия?
Он кивнул и с трепетом раскрыл толстый том. Переплет красной кожи, состояние превосходное, только дарственная надпись на форзаце, сделанная автором, чуть поблекла.
