Книга Книга легиона, страница 43. Автор книги Наль Подольский

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Книга легиона»

Cтраница 43

Платон бесцеремонно открывал все двери подряд. Сначала они попали в биологическую лабораторию. Она занимала весь первый этаж и, как все в этом здании, была крайне странной. Приятно поражало обилие света и удивительно чистый воздух. Везде вдоль окон красовались экзотические растения, прекрасные представители тропической флоры. Помимо казенных лабораторных столов и высоких вертящихся кресел и табуретов, кое-где нелепейшим образом красовались обитые шелком козетки, пуфики, и даже ломберный стол с зеленым сукном.

Черт-те что, недоумевала Марго, неужели они тут все — сумасшедшие? Только сейчас она обратила внимание, что в пределах видимости нет ни одного человека.

— Из персонала кто-нибудь есть? — громко и важно спросил Платон.

— Есть, есть, а как же, — откликнулся непонятно откуда выплывший улыбчивый толстяк в очках и белом халате, — Епифанов, руководитель лаборатории.

— У вас всегда так пусто? — позволил себе удивиться Платон.

— Нет, просто научные сотрудники приходят позже. У нас не регламентированный рабочий день.

— Давайте, осмотрим ваши площади. — Платону отлично удавалась роль туповатого служаки.

— Конечно, конечно. — Толстяк гостеприимным жестом указал на проем следующей двери и повел их по анфиладе таких же светлых комнат.

Администратор и секретарша следовали на приличном расстоянии, но все же таком, чтобы хорошо слышать любой вопрос посетителей.

Платон на ходу оглядывал обычные предметы лабораторного обихода — клетки с мышами и крысами, стойки с пробирками, микроскопы, бинокуляры, томографы, даже два электронных микроскопа, термостаты, компьютеры. Была и незнакомая ему аппаратура, о назначении которой он не мог даже приблизительно догадаться.

— Это что, все — биология? — поинтересовался он строгим голосом.

— Именно, именно биология, — откликнулся их гид, чему-то радуясь, вероятно — простодушию неотесанного инспектора.

На лице Платона отразилась усиленная и тяжелая работы мысли:

— А… постойте… при чем здесь авиация? Вы же, кажется, самолеты делаете?

— Мы все на свете делаем! — еще больше развеселился ученый. — В том числе системы жизнеобеспечения. В стратосфере и в космосе, в условиях невесомости и перегрузок. И тут уж без биологии — никуда… Но, вообще-то, учреждение у нас уникальное: мы позволяем каждому заниматься тем, что ему интересно. Для любого человека науки это — великое счастье. Редкая фирма может позволить себе подобную роскошь… Впрочем, что это я… вряд ли вас занимают такие материи.

— Почему… познавательно. Но вы правы, это нас не касается, — пробурчал угрюмо Платон, заметив повышенное внимание на физиономии администратора. — С открытым огнем работаете?

— Что вы, что вы! У нас все только на электричестве.

— Болезнетворные бактерии не разводите?

— Нет… не разводим, — задыхаясь от смеха, еле выдавил из себя толстяк и, только утерев платком слезы, нашел в себе силы продолжить экскурсию. При своей тучности он ухитрялся двигаться так плавно, что казалось, он не идет, а катится, будто огромный мячик.

Внимание Платона привлекли ряды стоек с пробирками, в коих кишели многочисленные черные точки. Ага, похоже, дрозофилы… и, значит, генетика… это уже след в сторону Легиона, и космос тут не при чем.

— А это еще что за пакость? — Он шагнул к стеллажам с пробирками, чтобы убедиться, что не ошибся, не преминув при этом скорчить брезгливую мину.

— Это фруктовая муха, дрозофила. Экспериментальная популяция, — скучным голосом пояснил ученый, которому, как видно, надоели дурацкие вопросы слишком настырного инспектора.

— Заразы от них не бывает? — подозрительно поинтересовался Платон, одновременно прикидывая, что общее количество пробирок — более тысячи, и стало быть, они означают вполне серьезную исследовательскую работу, а не просто желание поиграться с генетикой, что иногда встречается в среде биологов.

— Нет, не бывает, — откровенно зевнул толстяк.

— Хорошо, — Платон изобразил голосом равноценную скуку, — вопросов больше не имеем. По вашему этажу акт подписываем. — Он расписался на запасном бланке протокола, что, вообще говоря, не имело никакого смысла, но произвело на начальника лаборатории благоприятное впечатление.

Второй этаж занимали химики, глава которых, в отличие от биолога, был мрачным, долговязым и молчаливым. В ответ на простодушный вопрос Платона, какое отношение имеет к авиации все это изобилие колб, реторт, змеевиков и прочей химической утвари, он раздраженно пожал плечами и медленно процедил сквозь зубы:

— Никакого.

Сначала Платон даже приблизительно не мог догадаться, чем они тут занимаются. Он норовил задерживаться и задавать вопросы именно в тех местах, где имелись банки, колбы или пробирки, снабженные этикетками, но ничего, кроме очевидного и банального факта, что они работают с органическими соединениями, установить не смог. Приметив к концу обхода в одном из последних помещений письменный стол с разложенными на нем бумагами, он, чтобы получить возможность заглянуть в них, с глубокомысленным видом уже вторично за сегодняшний день произнес идиотскую фразу:

— По вашему этажу акт подписываем.

Бесцеремонно усевшись за стол, он разложил на нем свои бланки и, расписываясь, успел все-таки заглянуть в научные бумажки — они, в большинстве, пестрели непонятными ему схемами и формулами, но кое-где красовались подзабытые со студенческих времен и все же опознаваемые цепочки белковых молекул… Значит, биохимия.

Третий этаж населяли физики и электронщики, причем несколько человек обнаружилось на своих рабочих местах. Вид у них был такой, будто они не на службе, а занимаются исследованиями из чистой любознательности, в свое удовольствие.

Начальник лаборатории, рассеянный и флегматичный, оглядев посетителей, задумчиво пожевал губами:

— Я сейчас малость занят… Вы пока сами… походите кругом, посмотрите… Если что понадобится, мой кабинет вон там. — Он вяло махнул рукой в конец коридора, куда неспешно и удалился.

Для Марго и Платона это было удачей, но администратор и секретарша продолжали сопровождать их, и даже сократили дистанцию до нескольких шагов.

— Маргарита Климовна, — Платон неожиданно заговорил начальственным тоном, — вы пройдитесь по правому крылу здания, а я возьму на себя левое. Так мы с вами скорее управимся.

Оказавшийся перед выбором администратор, естественно, сел на хвост Платону, и Марго была предоставлена полная свобода от опеки. Она заходила подряд во все двери, на которых, как и внизу, замки отсутствовали. Она, конечно, не могла извлечь ничего полезного из разглядывания диковинных для нее аппаратуры и оборудования, кроме того что они были новейшими, а клейма и марки принадлежали самым известным фирмам. Но зато она могла вступать в разговоры с людьми, и ей удалось найти человека, расположенного к общению. Молодой парень, он окончил физический факультет и аспирантуру, получил за свою работу престижную премию, защитил кандидатскую диссертацию, и вот: его бывший профессор пригласил в эту лабораторию. О такой обстановке он не мог даже мечтать! Тему исследований он выбрал сам, разумеется, с учетом советов профессора, и теперь занят именно тем, чем всегда увлекался, и может заказывать любое оборудование, так что он совершенно счастлив. Здесь никто никому не мешает, и потому все работают с увлечением. Он специалист по электронной оптике, ну, грубо говоря, — электронные микроскопы, но когда ему приходит в голову отвлечься на что-то другое, администрацией это не только не осуждается, но даже приветствуется. Недавно на него вдруг, ни с того ни с сего, накатила блажь создать излучатель поляризованных импульсных возмущений бета-кси-поля… что это такое?.. ну, это наподобие поляризации электромагнитного пучка, только… нет, пожалуй, не объяснить… да собственно, и неважно. В общем, нечто вроде научной игрушки, виртуозного баловства. Главное, он этот прибор изобрел, и никто его не осудил за напрасную трату времени и средств в угоду собственной прихоти. Наоборот, наговорили комплиментов на ученом совете, хотя кое-кто и улыбался.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация