— Гм… — сказал я, — гм… У нас, варваров, тонкий
юмор. Очень тонкий. Чтоб больше в голове укладывалось.
Сэр Генрих слегка поклонился мне, не как феодал варвару, а
как воин воину, встреченному в темном лесу или на перекрестке пустынных дорог:
— Меня зовут сэр Генрих. Леди Корнелия подтвердит, что
я тот, за кого себя выдаю. Принцесса Амелия — моя невеста. Наш брак был
назначен через два месяца. Как я понял, леди Корнелия считает вас важным
союзником. Я, со своей стороны, просил бы вас принять участие в восстановлении
справедливости и наказании отвратительного животного…
К столу подошел хозяин, склонился в низком поклоне,
предварительно отвесив самый низкий поклон Генриху:
— Что именно прикажете еще?
Я не успел ответить, сэр Генрих вмешался:
— Мой замок достаточно просторен, чтобы поместилось
даже ваше войско. Но раз уж мы здесь, продолжим наш невеселый пир. Однако кто
так заказывает: «Еды и вина»?.. Здесь не простая харчевня, а благородная
Корчма. Я чую аромат хороших вин. Не так ли, хозяин?
Корчмарь еще раз склонился перед ним в низком поклоне:
— Да, благородный сэр! Прикажете… лучшего?
— Да, — согласился сэр Генрих, — но сперва
принеси из разных бочек. Я выберу.
Королева поморщилась:
— Неужели даже в такой день нельзя отказаться от вина?
Генрих ответил медленно:
— От вина отказаться несложно… — Он бросил взгляд на
меня, закончил: — Сложно понять, зачем это нужно.
Он в самом деле отпил по глотку из каждого кувшина, оставил
один и велел принести еще, так же тщательно выбирал мясо, сыр, рыбу, даже в
зелени поковырялся, как свинья в желудях, велел унести недостаточно на его
взгляд свежую, потребовал самой свежей, прямо с грядки.
А потом нам подавали на стол окорока, ветчину, шейку,
карбонады, жареных лебедей, печенных в своем соку гусей с множеством рябчиков
внутри и обжаренными куропатками вокруг, карасей в сметане, скворцов с острой
подливой и тысячи разных блюд, которых не упомнил, но наелись всласть, и после
такого обеда, отяжелевший настолько, что едва не поддерживал живот обеими
руками, я вышел за ворота, выбрал уединенное место, и словно из-под земли
появился волк, над головой захлопали крылья, черный с металлическим отливом
птах красиво снизился на свежесколотую гранитную глыбу.
— Ну, — сказал я бодро, — какие новости? Со
своей стороны, сообщаю, не дожидаясь расспросов масс, что завтра с утра
выступаем в поход на крепость тролля.
Волк прорычал:
— Прекрасно…
Ворон каркнул, почистил перья, заговорил важно, даже не
усидел на месте, а начал прохаживаться взад-вперед для солидности по плоской
вершине камня:
— Я в первую очередь изучил местоположение замка. Так,
на всякий случай. А вдруг мы восхотим его взять штурмом?.. Словом, земля этого
барона является, можно сказать, островом. Или полуостровом. Мы подъехали с
единственной стороны, откуда можно приблизиться, а с юга берега скалисты и
обрывисты. К тому же из воды в часы отлива высовываются острые зубья подводных
скал, но и во время прилива их не миновать, пробьют дно любого корабля, и самые
отборные войска пойдут на дно, как стада баранов.
Он прошелся еще пару раз уже молча, держа театральную паузу.
Волк оскалил зубы, посмотрел на меня, я ответил едва заметным кивком, чтобы
ворон не увидел, пусть один тешит артистическую натуру, а второй видит, что я
все замечаю.
— Но, — заговорил крылатый стратег, — если
высадить десант в единственно возможном месте, на севере… это где мы шли, то
чем поить армию, чем поить могучих быков, а ведь им тащить осадные боевые
машины, катапульты, баллисты? Вы сами видели, что последние десятки верст ни
одной речушки, ни одного колодца, даже родники остались позади! Если же
доставлять воду в бочках и бурдюках из ближайших портов империи, то малейшая
задержка из-за бури, штиля или нерасторопности местных властей приведет к бунту
страдающей от жажды армии.
Я слушал-слушал, волк первым начал позевывать, ворон смотрел
сердито, я сказал наконец с чувством:
— Прекрасная работа!.. Уверен, что, задумай взять замок
сэра Генриха, по твоему плану бы взяли. Но так как завтра с утра в поход, я
просто надеюсь, что и замок проклятого тролля сумеешь так же хорошо изучить из
поднебесья.
Ворон пыжился от похвал, каркнул во все вороново — не
воронье, не путать, ка-азлы! — горло:
— Сделаю!.. Ничто не ускользнет от моих зорких очей. А
то все орлы, орлы, орлы… тем горбоклювым ума не хватит, чтобы понять, что
видят!
Мимо нас по дороге к замку проезжали телеги, подводы и даже
повозки, однажды из замка выметнулись легкие всадники, поскакали в разные
стороны, что понятно, надо народ собирать. Еще проехал один весьма надменный
рыцарь, по крайней мере, он мне показался таким. Естественно, я отреагировал, я
же мужчина, да еще и варвар.
Волк спросил с удивлением:
— За что вы его возили мордой по земле?
Я буркнул, восстанавливая дыхание:
— Сам знает.
А ворон сказал с укором:
— Мой лорд, вы его не поняли. Этот молодой и хорошо
воспитанный человек всего лишь показал вам знаками, что его зовут Хуан.
Я подумал, почесал в затылке:
— Да? У меня по языкам всегда была тройка. Ладно,
отправляйтесь спать, утром выступаем.
* * *
Солнце еще не озарило стены замка, всего лишь подожгло
облака в небе, а это проделало из-за темного края земли, как в замке
отвратительно громко проревела боевая труба. Я сонно похлопал по столику,
стараясь приглушить звонок, но труба орет, а ладонь шлепает по мягкому и
теплому.
Рядом со мной молоденькая девушка, пышненькая, сочная, хоть
так кусай, хоть на хлеб намазывай, таращит сонные глазки. Я приподнялся на
локте.
— Ты кто?
— Сандра, — ответила она застенчиво и покраснела.
— Ага, — пробормотал я, — а чего ты здесь?
Она покраснела сильнее, прошептала:
— Хозяин прислал меня, чтобы я постелила и согрела вам
постель…
Я покосился на скомканную простыню на полу, насмерть
запинанную, пробормотал:
— Да, похоже, ты ее хорошо согрела.
Краска растеклась по ее ушам и шее. Она пыталась натянуть на
себя несуществующее одеяло, но какое одеяло в такую жару, я сказал сонно:
— У вас всегда так рано встают?
— Всегда, — ответила она стыдливо. — Но
господин Генрих уже давно во дворе, осматривает отряд рыцарей. Слышите его
звучный голос?
— О Господи, — простонал я. — Угораздило же
попасть в мир сплошных «жаворонков». Где мой меч?
