– Это куда же? – переспросил Соломон.
Волхв жестом прервал:
– С Яфетом поехали его жены. Много лет и даже веков
двигался Яфет на север, ибо перед ним медленно отступала стена Льда: по версте
в год! А кто говорит, что и вовсе по сажени. За это время выросли его
дети, внуки. Самые младшие из его сыновей, Гог и Магог, что уже не знали южных
стран с их благодатными землями, где всегда ясное небо и не бывает зимы,
поклялись вернуться и страшно отомстить. Уже не их деду, который их изгнал, а
братьям отца. Точнее, одному брату, ибо между оставшимися началась грызня,
старший брат, его звали Сим, выжил и среднего. Так что Хам удалился в другую
сторону, в южные земли, где песок плавится от зноя, а с неба падают огненные
капли, и не то что снега, дождя не знают в тех краях! Сильные и свирепые
сыновья Яфета, Гог и Магог, дали страшную клятву, что однажды соберут великое
войско и ворвутся в земли Сима, уничтожат его род с корнем, сожгут города и
веси, вырежут скот, срубят сады, засыплют колодцы, чтобы на месте жилищ были
пустоши, на которых выли бы волки!
Голос его, все возраставший в громкости, перешел в исступленный
визг. Его трясло, зубы стучали, в уголке рта показалась пена. Глаза налились
кровью, в них было безумие. Соломон со страхом видел, как под старческой кожей
вспухли толстые жилы, едва не рвутся, а уголок губы по-волчьи приподнялся,
показывая стершийся клык.
Соломон спросил тихо:
– И что же… Что им помешало?
Волхв с великим трудом обуздал себя, помолчал, а ответил уже
почти спокойно:
– Откуда знаешь, что не сумели?.. Впрочем, угадал. Надо бы
тебя над огнем подержать, выведать, не знаешься ли с бесами. Словом, и Гогу с
Магогом надо было думать о выживании, как и другим братьям, более мирным. Новые
земли были суровы, зимы свирепы, и прошло еще два-три поколения, а то и больше,
пока силы сыновей Гога стали несметны. Но, как часто бывает, слабые объединяются,
а сильные начинают воевать друг с другом. У Гога было двенадцать сыновей:
Лешак, Запечник, Тур, Красный Конь, Колода, Шестак, Яросвет, Олаф, Медный Лоб,
Журка, Стрелок, Жароок. Все двенадцать разбрелись, ибо мир необъятен, друг с
другом уже не встречались. Но все хранят великую ненависть к сынам Сима,
который виновен в неправедном изгнании самого кроткого из людей – Яфета, и
все хотят отыскать дорогу в те земли и полностью истребить их племя. Мы из
колена Тура. У нас были свои трудности, но это дела внутриплеменные, чужаку
лучше не знать их: здоровее будет. Здесь мы малость укрепимся, нагуляем мощь,
затем отыщем дорогу в земли проклятых сыновей Сима…
Он угрожающе сжал кулаки. Соломон ощутил дуновение
могильного холода. Кулаки старого волхва были размером с детские головы, с
толстыми костями, обтянутые сухой дубленой кожей, а жилы там вздувались
настолько толстые, что впору ими поднимать перекидные мосты.
– Я понимаю, – прошептал он. – Сынам Сима…
его семени с вами лучше не встречаться.
Плечи его горестно обвисли. Скифы с радостным
удовлетворением переглянулись. Иудей подавлен больше, чем ожидали. Корнило
подтвердил зловеще:
– Они будут молить о смерти… но мы им не дадим ее легко.
Рус слушал во все возрастающем нетерпении. Умные речи всегда
раздражали, а отец говаривал, что все беды государства от умности подданных.
А эти вовсе как будто состязаются в речах, как два петуха щеголяют
познаниями.
Он щелкнул пальцами, велел Буське подать мех с вином. Сова
буркнул предостерегающе:
– Это последний, княже. А ты невесть кого угощаешь.
Рус отмахнулся, но в голосе прогремел гром, а зубы сверкнули
как ослепительная молния.
– Мы скоро войдем в их град, возьмем их меха и будем пить их
вина, щедро проливая себе на грудь!
В голосе была неистовая сила, ярость, мощь. Все примолкли,
чувствуя, что через вождя с ними говорят бессмертные боги, а Соломон ощутил
безнадежную обреченность и холодок смерти.
– Да свершится воля богов, – медленно сказал
Корнило. – И пусть этот хмельной мед будет свидетелем нашей клятвы.
Все смотрели, как Рус сделал несколько больших глотков,
передал Бугаю, тот опустошил едва ли не половину, Моряна сделала один
гигантский глоток; Сова едва коснулся губами.
А Рус с нетерпением сказал:
– Ладно, это все деяния наших прародителей. Да, мы когда-то
пойдем на племя Сима и всех… но сейчас хочу сказать тебе, волхв своего народа,
что мы здесь стоим, здесь останемся. Я предлагаю вам сдать свои земли.
С крепостями, весями, полями и скотом. Мы позволим вам жить! Но вы должны
уйти, взяв с собой только то, что сможете унести на себе.
Речь его была горда и мужественна, а сам он выпрямился,
являя широкие плечи и могучую грудь воина, где, несмотря на молодость, уже
белели боевые шрамы.
– Хорошо сказано, – крякнул Корнило.
Он тоже расправил плечи, а Бугай и Моряна захохотали весело
и мощно. От других костров посматривали с любопытством, вытягивали шеи, но без
приглашения подойти не осмеливались.
– Красивая речь, – сказал Соломон печально. – Но
почему вы должны нас истребить, сжечь, забрать земли?
– По праву силы, – объяснил Рус терпеливо, как младенцу. –
Ибо если дать жить и слабому, то род людской переведется. Олени бьются за
самку, и сильный продлевает род, а слабый уходит, чтобы не дать потомства,
сильнейший из быков обихаживает всех коров, а слабые лишь смотрят издали, им
суждено уйти с земли, не оставив после себя племени…
– Разве мы настолько слабы, – возразил Соломон, –
если выжили в этих дремучих лесах?
Рус нарочито повел по сторонам удивленным взором – где
же здесь леса, да еще дремучие? – сказал с презрением:
– Если у вас есть живучесть, то почему так не готовы к
войне? Разве это по-мужски?
Соломон развел руками:
– Да, это наша вина. Хотя знали, что когда-то придут… другие
народы, но все же верилось, что это будет очень не скоро. Очень уж глубоко мы
забрались в дикие земли! И хотя сразу же построили крепкие укрепления, но
сменялись поколения, шли века, а мы так и жили одни на всем белом свете. Наши
дети просто не верили до вашего прихода, что на белом свете есть народы еще,
кроме нас.
Волхв хмыкнул:
– Зато теперь еще как поверят!
– Да-да, – подтвердил Соломон. – Но из-за того,
что из поколения в поколение, кроме зверей, никто не появлялся, то наши стены
приходили в упадок. Их сперва подновляли кое-как, а потом вовсе перестали.
Нынешняя ограда – это от нашествия туров. Здесь стада бывают огромные! Еще
от стад диких кабанов, эти вообще могут растоптать целый град, ежели не
поставить на пути крепкую ограду.
– Кабанов? – переспросил Рус с недоверием. –
Туров?
Соломон обвел рукой, захватив все земли до самого обрия:
