Но она не сможет уснуть, пока не убедится в том, что это не Хавьер переехал на ферму Хичкока. Похоже, ей самой придется познакомиться с новым соседом.
Меган охватило дурное предчувствие, когда она ехала на грузовичке, взятом на ферме «Сазерленд», вдоль недавно выкрашенных и отремонтированных заборов, стоявших у дороги, ведущей в бывшие владения Хичкока. Свежий слой гравия шуршал под шинами.
Затем она увидела прицеп, в котором перевозят лошадей. Очень дорогих лошадей. Желудок ее сжался. Это было не к добру.
Припарковавшись возле роскошного прицепа, Меган вышла из машины. В воздухе пахло краской и свежескошенной травой. Как только она увидела гнедого жеребца, которого выводил из прицепа конюх, тело ее покрылось холодным потом.
Меган прекрасно знала этого жеребца. И его владельца тоже.
Хавьер…
Она огляделась. Как ему удалось привести в порядок заброшенное хозяйство всего за несколько дней? Впрочем, у него есть средства, чтобы творить чудеса.
Знакомое ощущение надежды, смешанной с волнением, охватило ее. Стал бы он так утруждать себя, если бы она ничего не значила для него? Если бы он не хотел ее вернуть? Ее, и только ее. Может быть, Хавьер наконец осознал, насколько глупо и архаично жениться по договоренности?
Жеребец почуял ее. Насторожив уши, он фыркнул. Меган подошла к нему и погладила его атласную шею.
— Привет, Аполло! А где мистер Александер? — спросила она у незнакомого конюха, державшего жеребца под уздцы.
Конюх указал на свежевыкрашенное строение:
— Вон там, внутри.
— Спасибо.
Сердце Меган сильно билось, когда она подошла к зданию. Черный «мазерати» стоял у входа. Меган услышала голос Хавьера, а затем он вышел из двери, прижав к уху телефонную трубку, и в желудке у нее похолодело.
Его зеленые глаза устремились на Меган, отчего по телу ее пробежали мурашки.
— Добрый вечер, Меган.
Она ждала, что Хавьер извинится и попросит ее вернуться к нему, но он молчал.
— Зачем ты делаешь это, Хавьер?
Он пожал широкими плечами:
— Если наездник не может приехать к лошади, тогда лошадь должна приехать к наезднику.
— А что случилось с той наездницей, которая меня заменила?
— Она не подходит.
— Эта наездница входит в десятку лучших.
— Аполло предпочитает тебя.
«И я тоже». — Меган ждала от него этих слов. Однако Хавьер снова замолчал.
— Ты напрасно перевез его через Атлантику. Я не буду ездить на нем.
— Он и другие лошади будут оставаться здесь, пока ты не образумишься.
— Ты привез всех трех?
Хавьер кивнул.
— Зачем? Ты понижаешь стоимость лошадей, снимая их с соревнований в разгар сезона.
— Это ты сняла их с соревнований, уехав в Штаты. Они старались исключительно ради тебя.
— Ты не дал им времени привыкнуть к другому тренеру.
— Все уже решено.
Когда Хавьер Александер принимал решение, он придерживался его. Меган это было известно. Но она по-прежнему надеялась, что он откажется от одного своего решения — от женитьбы.
— И долго ты собираешься играть в эту игру, Хавьер?
— Год.
Меган едва сдержала стон. Ей необходимо найти способ уговорить его вернуться домой, причем как можно скорее.
— А что же будет с «Парфюм Александер» и подготовкой к свадьбе? До нее осталось меньше года!
— Сесиль организует свадьбу и без меня, а работать я могу с помощью Интернета. Кроме того, у меня под рукой всегда будет самолет.
— Дом Хичкока не соответствует твоим высоким требованиям.
Хавьер возразил:
— Этот дом по-своему очарователен, и меблировка меня вполне устраивает.
— Ты напрасно тратишь свое время, Хавьер.
— Ты упомянула о соревнованиях. Я обеспечу тебя всем необходимым. Лошади вместе с тобой вполне способны выполнить задачу. Я знаю, что ты любишь побеждать. Кстати, мне сказали, что твой дядя больше не занимается лошадиным бизнесом и не посещает скачки, поэтому он не станет свидетелем твоего успеха.
Хавьер, как всегда, хорошо подготовился к разговору.
— Меня это не интересует.
— Тогда в чем дело? Что держит тебя здесь? Я уже говорил, что Сесиль — это не проблема. И я не сдвинусь с места, если ты не согласишься поехать со мной.
— Я поеду с тобой только при одном условии.
Черные брови Хавьера приподнялись. Ладони Меган вспотели.
— Разорви помолвку.
— Это невозможно, — отрезал он.
Ее последняя надежда рухнула. Если бы Хавьер любил ее, он не причинил бы ей такую боль. Нет, он никогда не признавался в любви, но их занятия сексом и то время, которое они провели вдвоем, позволяли Меган думать, что он любит ее. Хавьер открылся ей с такой стороны, которую другие никогда не видели. С Меган он был нежным, а не безжалостным, заботливым, а не властным. Неужели это для него ничего не значит?
— А как отнесется невеста к твоему долгому отсутствию?
— Меня не интересует ее мнение.
Меган уставилась на Хавьера. Неужели он ничего не понимает?
— Похоже, ты не знаешь, как должен вести себя жених. Позволь мне объяснить. Брак — это партнерство. А это означает, что ты должен учитывать чувства другого человека. Обманывать свою будущую жену, имея любовницу, даже если эта любовница находится за океаном, вряд ли правильный способ создания прочных и долговременных отношений.
— А у тебя имеется опыт долговременных отношений? — парировал он. — Ты что-нибудь знаешь о них? Думаю, нет. Единственный пример для тебя — это отношения с твоей кузиной и с твоими лошадьми. Ты добилась больших успехов на скачках, Меган. Почему ты сейчас в них не участвуешь?
Она лихорадочно придумывала приемлемый ответ. Такой, в который Хавьер поверил бы. Такой, который убедил бы его в том, что он не заставит ее изменить решение. Если только он не изменит свое.
— Десять лет я мечтала о том, чтобы оказаться в десятке сильнейших, — наконец сказала Меган. — Я устала, и мне надо отдохнуть. Я скучаю по своей кузине. Я хочу помочь Ханне подготовиться к свадьбе. И теперь, когда мой дядя покинул ферму, у меня нет причин избегать этого места. Я правильно поступила, Хавьер, и я не собираюсь возвращаться в Европу. Ни ради тебя, ни ради твоих лошадей. Я не вернусь, поскольку ты собираешься жениться.
В ту же секунду Меган поняла, что это правда. Она не могла вернуться к нему, потому что он женится на другой. Ей было бы невыносимо видеть Хавьера и его жену на скачках или на банкетах, устраиваемых после заездов. Они постоянно сталкивались бы друг с другом. А Хавьер, несомненно, ожидает, что она по-прежнему будет работать с его лошадьми даже после того, как он принесет клятву верности своей молодой жене.
