– ...за кого ты нас...
– ...принимаешь?..
– ...за сиамских...
– ...тройняшек?
Пройдя всего несколько метров, Сестры предпочли исчезнуть. Оказавшись у дверей какого-то здания, которое они назвали «сенсориумом», Джуди – или Джеззи? – вошла внутрь, оставив вторую Сестру на улице со мной.
Меня с каждой минутой все сильнее и сильнее разбирало любопытство – что же произойдет дальше? – и я попытался выудить что-нибудь у моей спутницы, одним глазом наблюдая за теми разнообразными и причудливыми вместилищами разума, которые входили в лишенную дверей арку сенсориума или выходили из нее.
– Кого же вы ищете здесь? – поинтересовался я. (Мимо нас прошел и скрылся внутри здания высоченный, под два метра ростом богомол со сложенными в молитвенном жесте конечностями; с челюстей его стекала слюна.)
– Любого, кто только что прибыл в Вавилон с планеты под названием Дорадус, – ответила Джуди (или Джеззи).
– А откуда вы знаете, что кто-то только что прибыл с этой планеты в Вавилон?
– Навели справки. Понимаешь, один из принципов сообщества Собеседников – абсолютно свободный доступ к общественной информации. Все, что не является личной информацией, то есть результатом уникального личного жизненного опыта, – доступно любому, кто такую информацию попросит. В то же время это один из примеров и одна из причин равенства всех индивидов. В общественную базу данных вносятся и сведения обо всех прибытиях и отъездах инопланетян, оказывающихся в Вавилоне. Так что при помощи ТИПов мы можем узнать, появились ли в нашем городе те индивиды, которые нам подходят.
Услышанное заставило меня задуматься. Сестры могли узнать о моем прибытии точно таким же образом и дождались меня по причинам, которые я пока еще не сумел выяснить. Или, может, это слишком параноидальное предположение? Но тогда какая степень паранойи является излишней?
Решив не зацикливаться на этих вопросах, я сказал:
– Отлично. Значит, вас по какой-то причине интересует эта самая планета Дорадус? Но почему бы вам тогда самим не отправиться туда? Разве не это составляет суть нашего века? Собраться за пять минут, сразу после того, как возникло желание, сесть на корабль и полететь туда, куда надо?
(Мимо нас прошествовало двуногое существо с резиноподобным лицом, напоминающее головастика. Существо попыталось потереться об меня, я с отвращением отпрянул в сторону.)
– Если бы нас заинтересовали подобные перелеты с планеты на планету, будь уверен, мы бы непременно так и поступали. Но зачем? Мы хотим просто зарабатывать, извлекать прибыль. Для этого нам требуется точная информация о той или иной планете. Самое доступное в информации – в наше время горячих ног и чешущихся пяток – это то, что в девяти случаях из десяти ты ее обязательно получаешь. Ты когда-нибудь слышал слова о том, что совместные движения индивидов напоминают броуновское движение? Используя эту модель, понимаешь, что все частицы – или люди – в конечном итоге взаимодействуют друг с другом и что случайное или даже нулевое движение подобно запланированному курсу.
– В каком секторе вселенной находится Дорадус? – поинтересовался я, пытаясь вспомнить, слышал ли я от отца что-нибудь о планете Дорадус и гадая о том, почему она может представлять для кого-то важность.
Джуди в ответ расхохоталась.
– Зачем, черт побери, мне это? У меня есть лишь ее релятивистские координаты.
Меня слегка задело, как бездумно и легкомысленно Джуди отфутболила мой вопрос. Я был готов пойти на компромисс по очень многим вопросам, однако кое-каких принципов – может быть, объективно и не самых важных, – я по-прежнему придерживался твердо.
– Не понимаю, как вы, Сотрапезники, отказываетесь давать планетам точные адреса в звездных секторах. У себя дома я постоянно слышал о сферах влияния и соперничества и о том, как важно знать, как планеты располагаются относительно друг друга. Разве вы не разделяете холистического представления о вселенной?
– А я никогда не могла понять, почему вы, архаичные сторонники естественной природы, по-прежнему придаете такую важность воображаемым линиям в космическом пространстве. Вы настолько озабочены галактиками, что не замечаете звезд, не говоря уже о гигатриллионах разумных существ, которые процветают – несмотря на все ваши отчаянные попытки отказать им в свободе – под мириадами солнц.
Я уже собрался пылко ответить – чью свободу я когда-либо ограничивал, за исключением, пожалуй, собственной? – когда на улицу в сопровождении какой-то женщины вышла Джеззи.
Незнакомка была значительно ниже ее ростом, а ее кожу украшал орнамент, типичный для жирафа с Истинной родины: неровные кирпичного оттенка пятнышки на терракотовом фоне.
Джеззи поддерживала незнакомку за талию своей длинной рукой. Они прошли мимо, не обращая на нас с Джуди никакого внимания. Я уже собрался приветственно вскинуть руку, когда Джуди зажала мне рот.
– Если бы ты согласился имплантировать себе ТИП, когда мы тебе предлагали, ты бы уразумел, что Джеззи не хочет, чтобы ее спутница поняла, что мы знакомы. Нужно следовать за ней на небольшом расстоянии.
Когда она убрала руку от моих губ, я виновато ойкнул.
– Пошли! – сказала Джуди и зашагала вперед.
Я последовал за ней, бросив прощальный взгляд на сенсориум, задаваясь вопросом (нет-нет, подозревая) о том, что в этом здании произошло между Джеззи и женщиной жирафьей расцветки. Но значит ли это, что все подобные создания...
(Какое-то существо из семейства кошачьих махнуло хвостом прямо перед моим лицом, пощекотав нос и заставив отпрянуть.)
Джуди вырвалась далеко вперед, я бросился вдогонку.
Полчаса мы следовали за парочкой по самым разным улицам города. Наконец я не выдержал и спросил:
– Послушай, почему это вы обе никогда не летаете? Ведь это избавило бы вас от необходимости ходить пешком, верно?
– Полет не способствует близким контактам и мешает общению, нужному для нашей работы. Ты никогда не пытался вести небрежный вербальный разговор, повиснув в воздухе?
Впрочем, откуда мне знать, Охранители не слишком поощряют полеты без соответствующих транспортных средств.
Наконец Джеззи и ее спутница вышли на широкую площадь между высотными зданиями. Здесь они встали в какую-то очередь.
– Остановка аэробусов в направлении Садов, – пояснила мне Джуди. – Для таких, как мы, кто не возражает передвигаться по воздуху.
На площадь опустился аэробус, и очередь стала продвигаться вперед.
– Сейчас Джеззи говорит ей, что предпочитает дождаться другой машины, чтобы в ней не было посторонних.
Я не стал спрашивать почему.
Второй аэробус появился через минуту. Джеззи и ее спутница поднялись на борт.
– Быстро за ними! Бегом! – приказала Джуди и бросилась вперед, потащив меня за собой. Мы быстро зашлепали и зацокали по брусчатке площади и заскочили в аэробус как раз за секунду до того, как захлопнулись двери.
