— Я готов помочь тебе.
— Нет. — Иден энергично помотала головой. — Я слишком много раз попадала в зависимость. Это ужасное ощущение. Я решила надеяться только на себя и не могу принять деньги, которые не заработала. Мне не нужна благотворительность. — Она скрестила руки на груди и говорила ровным, хотя и подрагивавшим голосом, словно сама не верила своим словам.
— Согласен. Абсолютно, — сказал Джереми, наклонив голову набок. — Я найду для тебя дополнительную нагрузку, если ты считаешь, что я тебе переплачиваю.
— Ты действительно переплачиваешь. Даже такой богатый мальчик, как ты, должен понимать это.
— Богатый мальчик? — Он не сумел скрыть негодующий взгляд, но затем улыбнулся.
— Ты таков и всегда будешь таким, — заметила она. — Ты же хотел, чтобы я говорила правду.
— Но не такую жестокую, — возразил Джереми с намерением подразнить ее.
— Прости. — Скрещенные на груди руки опустились.
— Шучу. Ты права, Иден. Я именно такой, как ты сказала. И не прошу за это прощения.
— Не надо, — согласилась она. — Из-за тебя я пережила в молодости немало тяжелых дней.
— Из-за меня?
Ее грудь восхитительно поднялась.
— Да. Ты был фантастическим парнем, мечтой всех девочек в школе… Я же была молода и глупа.
— А сейчас ты не такая?
— Конечно. В моей жизни больше нет места фантастическим мужчинам. И даже тебе.
Джереми не мог сдержать ухмылку.
— Хорошо, что мы установили сей факт. Ты недоступна ни для моего богатства, ни для моих чарующих манер.
— Правильно. — Иден сделала шаг назад. — Как с дополнительным заданием?
Ох, да. Правда.
— Я программист-консультант и трачу все время на новейшие «игрушки» для бизнесменов, — начал он. — Но не занимаюсь игрушками для детей. Нужно подобрать такие, которые облегчат им жизнь, если они унаследуют мою болезнь и будут нуждаться в помощи.
— Это я могу сделать. А если мне понадобишься ты? — (Джереми моргнул.) — Я имею в виду, в роли подопытного кролика, — пояснила она.
Нет, хотелось заявить ему. Но он поставил перед собой цель и готов был сделать все для спасения своих потенциальных отпрысков.
— Я согласен, — наконец сказал Джереми, подошел к ней ближе и взял за руку. — Спасибо, Иден. Ты… совсем другая по сравнению с той девчонкой, которую я помню.
Он стоял слишком близко, чтобы разглядеть детали, но не сомневался, что она улыбается.
— Если честно, вряд ли ты меня хорошо помнишь, — поддразнила она его.
Джереми пожал плечами.
— Это действительно так.
— В те дни ты был очень занят.
— Я был погружен в себя.
— И это тоже.
— Видимо, мне не следовало просить тебя говорить правду, — хихикнул Джереми.
— Я все равно буду говорить правду.
Джереми кивнул и отпустил ее руку. В памяти опять всплыл тот эпизод, когда Иден поцеловала его. Это случилось один раз и больше не повторилось. Она явно сожалеет и о том единственном разе.
И все же… Джереми никогда не принадлежал к тем мужчинам, которые отказываются от удовольствия. Его определенно влекло к Иден Бэйрс. С ее ароматом фиалки, с ее мягкой кожей и приятным смехом. Его мучил голод по ее губам. Он хотел хоть на мгновение ощутить их вкус на своих губах. Однако он не собирался завоевывать эту женщину.
Доналд, дворецкий Джереми, принес ее сумки.
— Что-нибудь еще надо, мэм?
Ей надо, чтобы он перестал называть ее «мэм» и смотреть на нее, как на особу из высшего общества. Да он наверняка богаче ее.
— Спасибо, нет. — Иден покачала головой. — Я ценю вашу заботу о моих вещах и о машине.
— Мистер Фултон просил передать, что вы можете здесь что-нибудь поменять или выбросить, если вам не понравится. Дом уже много лет капитально не ремонтировали. Пока вы здесь, он ваш.
— Уверена, в доме все в порядке.
Доналд кивнул.
— Лула иногда приходит сюда и что-либо оставляет. — В его тоне слышалась некоторая неловкость.
Иден моргнула. Лула?!
— Лула — кухарка. Она работала здесь, когда мистер Фултон был еще юношей и пользовался этим домиком. Но потом тетя рассердилась на мистера Фултона и выбросила отсюда все его вещи. Лула подобрала некоторые из них и до сих пор перетаскивает обратно, — улыбнулся Доналд.
Иден чуть не застонала. Она не только работает у Джереми, но еще и поселилась в потайном убежище, среди мальчишеских сокровищ.
— Уверена, все будет хорошо. Я не планирую задерживаться здесь надолго, — сообщила она Доналду и заодно себе. — Я только… У мистера Фултона есть для меня работа, — неуверенно закончила Иден.
Она не знала, посвящены ли Доналд и остальная прислуга в планы Джереми. Эшли, например, явно была не в курсе.
— Все в порядке. Мы знаем, что это имеет отношение к мистеру Фултону. Он сейчас не так хорошо видит, как раньше. Но мы помалкиваем. — Доналд многозначительно смотрел на нее, будто предупреждал.
Иден не обиделась. Ее тронуло, что прислуга столь трогательно заботится о хозяине.
— Я это поняла, — сказала она. Ее заявление вроде бы удовлетворило Доналда.
Иден действительно не собиралась обсуждать Джереми. Ни с кем. Более того — она даже думать о нем не хотела. Даже оценить свои эмоции, накопившиеся за целый день, не желала.
Иден вошла в дом. Ее ждал приятный сюрприз: никаких видимых следов Джереми не было. Только красивая старинная мебель, удобная, подобранная с большим вкусом.
Очень мило, подумала Иден и открыла комод. В одном из ящиков она нашла пачку старых фотографий. Много молодых женщин. Большинство из них она узнала. Богатые, роскошные. Сливки общества. Иден вздрогнула и положила фотографии на место.
В следующую секунду она услышала на улице голоса и подошла к окну. Мимо пробегал Джереми с еще двумя мужчинами, все трое в шортах. Она разглядела сильные, мускулистые ноги. Грудь его была обнажена, широкие плечи блестели от пота. Он стрельнул в нее взглядом и продолжал бег. Иден смотрела ему вслед, чувствуя, как рвется за ним сердце. Неужели она всерьез решила, что сумеет выработать иммунитет против сексуальности этого мужчины?!
Следующая мысль тоже о нем. Как ему удается бегать в таком состоянии? Наверняка он специально занимается с портом, чтобы сохранить уверенность в себе. И быстро ходит. И вообще старается делать то же, что и раньше. Хотя зрение ухудшается с каждым днем.
Он по-прежнему дерзкий. Энергичный. Все еще опасный.
Да, работать надо быстро. Слишком долго оставаться в его владениях опасно. Иден постоянно представляла себя в постели Джереми. От одной только мысли об этом ее начинало трясти.
