Катчер оторвал кусок от куриной ножки.
— Она скрывается. Завтра день коммендации.
— Вот как? — спросил дед, роясь в коробке в
поисках лакомого кусочка. Затем он прислонился бедром к столу и посмотрел на
меня. — Ты нервничаешь?
Джефф откинулся на спинку стула и забросил ноги на стол,
скрестив лодыжки рядом со своей суперэргономичной клавиатурой.
— Неужели они до сих пор заставляют новичков поедать
сырых цыплят во время церемонии?
Я с трудом сглотнула, ощущая, как улетучивается аппетит, и
бросила выбранный кусок цыпленка обратно в коробку.
— Кажется, теперь они ограничиваются половинкой
цыпленка, — со всей серьезностью поправил его дедушка. — Цыпленка
выбрасывают на стол, а потом заставляют двух новичков делить его пополам. И без
помощи рук, только клыками.
— Грандиозное и кровавое зрелище, — одобрительно
кивнул Джефф, поедая куриную грудку, которую держал обеими руками.
Меня начало подташнивать, но я никогда не присутствовала на
коммендации и не поняла шутки, пока дед мне не подмигнул. Могла бы и сама
догадаться. Двое вампиров, разрывающие зубами сырого цыпленка, — это
совсем не в духе Этана, никакого изящества. Он явно тяготел к европейскому
стилю и не увлекался боями в грязи. Я с усмешкой представила, как он заставляет
рекрутов цитировать английских поэтов или исполнять сложнейшие пьесы Шопена.
— Хватит грезить о Салливане, — пробормотал
Катчер, обходя меня, чтобы снова залезть в коробку с цыплятами. —
Коммендация пройдет прекрасно. Это всего лишь обряд, кроме разве что принесения
клятв. По правде говоря, — добавил он, запрыгивая на стол позади
дедушки, — я могу поклясться, что Салливана ждет большой сюрприз.
Я нахмурилась:
— Как это?
— Просто предположение, — пожал плечами
Катчер. — Ты сильна. И он силен. Церемония обещает быть интересной.
Я поудобнее уселась на стуле.
— Объясни, что тут интересного?
Катчер покачал головой:
— Ты же сообразительная девочка. И должна была сделать
домашнее задание. Что ты уже успела узнать о церемонии коммендации?
Я нахмурилась, пытаясь припомнить, что прочла в «Каноне»:
— Свидетелями церемонии станут все вампиры, живущие в
Доме Кадогана. Этан вызовет меня вперед, назвав мое имя или как-то еще. И я
буду должна произнести две клятвы — верности и почтения. Обязуюсь служить Дому
и сохранять лояльность.
— Не только Дому, — поправил меня Катчер,
вытаскивая из коробки еще один кусок. — И мастеру. — Он надкусил
найденную ножку. — Ты готова к этому?
Как можно быть к этому готовой?! Через несколько дней мне
исполнится двадцать восемь, и Клятву Верности я произносила в последний раз лет
десять тому назад. Как я могу быть готовой к тому, чтобы поклясться в верности
и преданности сообществу, в которое вступила под угрозой смерти, или человеку,
которого не считала достойным ни верности, ни доверия? С другой стороны…
— А это достаточный повод, чтобы избежать клятвы?
— Нет, если только ты не решить жить отдельно от
них, — сказал Катчер, обгладывая косточку. — Если откажешься
признать, что это он создал тебя. Если откажешься признать, кем ты стала.
«Ты та, кем я тебя сделал», — сказал мне как-то Этан. С
этим трудно спорить.
— Если ты решишься стать одиноким вампиром и искать
собственный путь, как ты собираешься жить?
— Я бы никогда до этого не дошла, — возразила
я. — Я не такая, как они, во мне нет вампирской мистики.
Выражение его лица немного смягчилось.
— И ты не хочешь приносить клятву только потому, что
ситуация сложилась не так, как тебе этого хотелось бы? Мерит, поверь мне,
изгнание обречет тебя на тоскливое одиночество.
— Иногда, — вмешался дедушка, — даже если все
складывается не так, как ты хотела, есть смысл извлечь лучшее из ситуации. Тебе
достался не такой уж плохой вариант. Есть шанс изменить себя, малышка.
— И кого же мне взять за образец? — сухо спросила
я.
— Это решать тебе, — ответил Катчер. —
Конечно, вампиром тебя сделал Салливан, но приносить клятву верности будешь —
или не будешь — ты.
Дедушка ободряюще кивнул:
— Когда придет время, ты поймешь, как тебе поступить.
Я надеялась, что так и будет.
— Есть какие-нибудь новости в расследовании убийства
Портер?
— Не слишком много, — признал он, покачивая
ногой. — Мы не обнаружили никаких новых фактов.
— Зато раскопали весьма интересные слухи, — сказал
Джефф и сделал паузу, чтобы проглотить кусок цыпленка. Затем кивнул
дедушке. — На этой неделе Селина встречалась с мэром. По всей вероятности,
она пыталась его убедить, что Дома не причастны к убийству.
— Морган мне говорил, что она не обвиняет в этом
преступлении вампиров Кадогана и что за нападением стоит какой-то бродяга.
Мне пришлось рассказать о недавно завязавшейся дружбе с
вампиром Наварры.
Дедушка, похоже, остался доволен и кивнул, а потом стал
рассказывать о том немногом, что было известно о бродягах в Городе ветров.
Оказалось, что сильных одиноких вампиров в Чикаго насчитывается около двух
дюжин. Но тут зазвонил телефон. Дедушка откинул крышку, посмотрел на номер,
нахмурился и приложил аппарат к уху:
— Чак Мерит… Когда? — Он сделал вид, что пишет, и
Джефф мгновенно положил перед ним блокнот и ручку. Дедушка стал что-то
торопливо записывать, время от времени бросая: — Хорошо. Слушаюсь, сэр.
— Мэр, — почти беззвучно прошептал мне Катчер.
Разговор продолжался несколько минут, потом дед, заверив
мэра Тейта, что сделает необходимые звонки, захлопнул крышку телефона.
Некоторое время он смотрел на блестящий прямоугольник в своей ладони, а когда
поднял голову, лицо его выражало серьезное беспокойство.
— Еще одно убийство, — произнес дедушка.
Ее звали Патриция Лонг. Дедушка стал излагать детали, и мы
слушали молча, опустив глаза, без каких бы то ни было шуток или сарказма.
Жертве исполнилось двадцать семь лет. Жгучая брюнетка. Адвокат в международной
фирме, имевшей офис на Мичиган-авеню. На этот раз тело обнаружили в
Линкольн-парке после анонимного звонка в полицейский участок. Причина смерти та
же самая — потеря крови вследствие ран на горле.
В этом случае имелась дополнительная информация. Звонивший
сказал, что видел вампира, покидавшего место происшествия, — мужчина в
желто-голубом бейсбольном свитере, с заметными клыками и пятнами крови на лице.
Катчер громко выругался:
— Бейсбольная форма может принадлежать Дому Грея. Это
их фирменная одежда. — Он искоса глянул на меня. — Грей — спортивный
фанат. Его вампиры не носят медальонов, как вампиры Кадогана или
Наварры, — вместо этого, они повсюду ходят в футболках.
