Линдси наклонилась ко мне:
— Когда он произнесет твое имя, вызовет к себе, иди
вперед. Его зов может тебя напугать, но это естественно. Так он призывает
каждого из нас.
Вдруг без какого-то видимого сигнала первый в ряду кандидат
— молодой мужчина лет двадцати пяти — устремился вперед. Стоявший рядом вампир
взял его за локоть и проводил до ведущих на подиум ступеней, где юноша
опустился на колени. Провожающий тотчас отступил в сторону. В зале стало
совершенно тихо, и все взоры были обращены на мастера и кандидата. Этан
наклонился вперед, что-то сказал юноше, и тот кивнул, а потом ответил.
Их диалог продолжался недолго, а потом вперед вышел Малик и
протянул что-то Этану. В лучах свечей блеснул медальон на тонкой золотой
цепочке, и вампир наклонил голову. Этан слегка нагнулся и застегнул цепочку на
шее юноши. Затем он что-то прошептал, и парень поднялся.
— Джозеф, кандидат Дома Кадогана, я провозглашаю тебя
полноправным членом Дома, со всеми правами и обязанностями, сопутствующими
новообращенному вампиру.
Все окружающие энергично захлопали в ладоши, а Этан и Джозеф
обнялись. С подиума спустилась Эмбер. Она взяла Джозефа за руку и отвела в
сторону, откуда он смотрел на нас с видом финалиста конкурса красоты.
Тот же ритуал был выполнен при участии остальных стоявших
передо мной десяти вампиров — преклонение коленей, диалог, объятия,
аплодисменты. Уорнер, Эдриен, Майкл, Томас и Коннор по очереди вступали в ряды
членов Дома Кадогана и присоединялись к Джозефу. За ними последовали и пять
женщин — Пенни, Дженифер, Дакота, Мелани и Кристина. Не успела я оглянуться,
как осталась перед Этаном одна, Линдси стояла сбоку и чуть сзади, все новички —
прежние и сегодняшние — смотрели в мою сторону. Я ожидала вызова, ощущая, как в
крови накапливается адреналин.
В бальном зале стало тихо. Я заставила себя поднять глаза и
на мгновение встретила взгляд Этана. Затем он опустил голову.
И вот тогда я услышала тихий отзвук его голоса у себя в
голове, словно шепот из глубины туннеля. И вдруг меня втянуло в этот туннель, я
понеслась на звук и зажмурила глаза, стараясь унять неожиданно возникшее
головокружение. Голос стал отчетливее, он произнес мое имя. Полное имя —
первое, среднее и фамилию. Из его уст оно звучало совсем неплохо.
Но я уже не была той девочкой. Я давно ею не была, с тех пор
как стала достаточно взрослой, чтобы осознать свою личность. И стала просто
Мерит, не желая быть призраком кого-то еще.
Так я размышляла о своей личности, не открывая глаз, пока
Этан сам не подошел ко мне. Я не слышала его шагов и не знала о его приближении,
пока его пальцы стальными тисками не сжали мои руки.
Я открыла глаза. Этан смотрел на меня сверху вниз, ноздри у
него гневно раздувались, а по краям радужной оболочки появился серебристый
ободок. Я вдруг поняла, что в зале повисла мертвая тишина и все глаза обращены
на меня. Я оглянулась на Линдси. В ее лице смешались ужас, изумление и
благоговение. Я так и не поняла, что я натворила.
Мой взгляд снова вернулся к Этану. На его челюсти дернулась
мышца, и он немного наклонил голову:
— Какую еще игру ты затеяла?
Я открыла рот, но не могла выдавить ни слова. Тогда я
энергично тряхнула головой, стараясь дать ему понять, что на этот раз не хотела
его подводить.
— Я не… — выдохнула я, отчаянно пытаясь ему все
объяснить.
Этан моргнул, слегка ослабил хватку и пристально всмотрелся
в мое лицо:
— Ты не вышла вперед, когда я тебя позвал.
— Ты не звал меня.
— Но ты слышала, как я произнес твое имя?
Я кивнула:
— Я тянул тебя вперед, как тянул и всех остальных. Но
ты не пошла. — Внезапно он приоткрыл рот и широко раскрыл глаза, в его
взгляде блеснуло понимание. — Ты не сопротивлялась мне?
Я тряхнула головой:
— Нет, конечно. Только не сегодня. Не во время
церемонии. Я… не всегда бываю покладистой, но у меня достаточно сильный
инстинкт самосохранения. Я не стала бы оскорблять тебя на глазах у твоих
подданных. — Я позволила себе чуть-чуть улыбнуться. — Больше не
позволю себе этого.
— Этан, — к нам шагнул Малик, — мы можем
отпустить остальных?
Этан покачал головой. Он разжал пальцы, освобождая мои руки,
и развернулся:
— Следуй за мной.
Я без колебаний шагнула следом, остановилась перед
платформой. Я не стала опускаться на колени, не понимая, чего он от меня ждет.
Малик встал рядом с Этаном, и, как только все снова повернулись в их сторону,
глава Дома обратился к толпе:
— Друзья.
Единственное слово заставило вампиров замолчать и прекратило
шепотки, которые поползли по залу: «Почему она не вышла вперед?», «Это опять
какой-то мятеж?», «Накажет ли он ее на этот раз?».
— Мир в наше время очень хрупок, — произнес
Этан. — Нам необходимы союзники. Нам необходима сила. Я позвал ее. Но
ничего не произошло.
В зале снова загудели приглушенные голоса.
— Она преодолела зов, — продолжал Этан, повышая
голос. — Она преодолела чары. В ней есть сила, друзья мои, которая будет
очень полезна нашему Дому. Потому что она — одна из нас. Она вампир Дома
Кадогана.
В третий раз я почувствовала, как по коже побежали мурашки.
Этан посмотрел на меня и слегка кивнул, и тогда я встала
перед ним на колени. Он шагнул вперед и заглянул мне в глаза своими ярко
сверкающими из-под длинных светлых ресниц чистыми изумрудами.
Вот оно. Пришло время окончательного решения — клясться ли в
верности этим вампирам или отказаться.
Дому Кадогана.
Этану.
— Мерит, обращенная в Доме Кадогана, перед лицом своих
братьев и сестер клянешься ли ты в верности и преданности Дому Кадогана,
клянешься ли уважать и чтить его мастера? Клянешься ли ты быть искренней и
честной по отношению ко всем его членам? Клянешься ли ты оберегать свободу
своих братьев и сестер?
Я не отвела взгляда и одним-единственным словом приняла на
себя вечный долг:
— Да.
— Клянешься ли ты, Мерит, без колебаний служить Дому
Кадогана и его мастеру и никогда ни словом, ни делом, ни помыслом не причинять
вреда Дому и мастеру? Клянешься ли защищать своих собратьев от любых врагов,
живых или мертвых? Даешь ли ты клятву по доброй воле, обязуешься ли держать
слово до конца своей жизни?
Я открыла рот, чтобы ответить, но Этан остановил меня,
слегка приподняв бровь:
— Бессмертие — это очень и очень долго, Мерит, и клятва
дается на веки веков. Подумай хорошенько, прежде чем отвечать.
— Я клянусь, — ответила я без колебаний, уже
приняв решение, что к худу или к добру, но я стала вампиром Кадогана.
