– Какое блаженство! – Он действительно в этот момент чувствовал себя счастливым.
Затем он потянулся к ней, но Памела танцующим шагом отдалилась от него.
Достигнув двери, она спросила:
– Вы расскажете мне, что вам сказал Николай, не так ли?
– Конечно, – соврал он.
Она прищурилась, словно не веря, покачала головой:
– Будьте осторожным, Алексей.
– Буду, Памела, – с деланной улыбкой пообещал он. – Обязательно буду.
Она еще какое-то мгновение смотрела на него, а потом открыла дверь и выскользнула в коридор. Дверь бесшумно закрылась.
Он остался сидеть как вкопанный, тупо глядя на дверь и не видя ее. Эта ночь была совсем не такой, как та, последняя. Эта ночь была с женщиной, которую он любил.
Лучше будет, если он покончит с этой игрой в помолвку. Памела в его постели – лишь счастливый случай, отдых от того, что так гнетет его. Она позволила ему забыть его прошлое и его неудачи. Но он не мог заставить ее разделить и его судьбу. Они были как Ромео и Джульетта, и их история, пожалуй, закончится так же.
Глава 15
Я буду дорожить каждой минутой нашего времени, но не стану навязывать ей свои заботы и беды. Если я люблю ее, то не могу поступить иначе. Я более не должен ее видеть.
Его королевское высочество принц Алексей Пружинский
– Это интересное предложение, – подумав, сказал Алексей.
Он сидел за письменным столом в библиотеке. Роман стоял рядом, как всегда, справа от принца. Валентине позволили присутствовать при условии, что она не будет высказывать свое мнение. Она сидела с другой стороны, а рядом с ней – капитан Дмитрий Петровский. Роман попросил леди Овертон под каким-нибудь предлогом увести Памелу из дома. Леди Смайт-Уиндом никто еще не видел с самого утра, значит, им никто не помешает.
Алексей внимательно смотрел на мужчин. Николай с трудом старался усидеть на стуле, а Уэстерфилд явно нервничал, что было понятно.
– Вы намерены финансировать это? – Алексей обратился к лорду Уэстерфилду. – Колоссальную сумму на обмундирование армии?
– Мы не говорили обо всей армии, Алексей, – быстро вмешался Николай.– создать небольшие отряды хорошо обученных бойцов. Они проникнут в Авалонию и захватят ключевые стратегические позиции, а потом создадут обстановку, способствующую началу восстания.
В глазах Николая была решимость.
– В Авалонии немало людей, готовых бороться против русских. Они только ждут лидера. – Николай посмотрел в глаза брату. – Они ждут тебя.
– Мое финансовая помощь зависит от вашего согласия, ваше высочество, – медленно выговаривая слова, уточнил лорд Уэстерфилд, обращаясь к Алексею.
– За это я благодарю вас, милорд, – сказал Алексей, глядя на него. – Вы, похоже, спасли жизнь моему брату.
– Алексей! – Николай вскочил со стула.
– Сядь! – загремел эхом голос Алексея в огромной комнате.
Было приятно слышать, что в его голосе осталось что-то от тона королевской особы.
Николай сел.
– Позвольте спросить вас, лорд Уэстерфилд. – Алексей осторожно подбирал слова. – Мне важно знать мнение человека, решившего отдать свои деньги. Что вы думаете о том плане, который предложил мой брат? Уэстерфилд мгновение помолчал.
– Это умный план, ваше высочество, – наконец-то сказал он.
– И?.. – Алексей вопросительно вскинул бровь.
– И... – умолк, опять подыскивая нужные слова. – Вы должны понять, ваше высочество, что семья моей матери приехала в Англию из Авалонии. У меня есть там родственники. Мои поездки в Авалонию, где я бывал еще мальчишкой, я вспоминаю с удовольствием. Мы говорили вчера о дипломатических путях, хотя, кажется, время дипломатии уже прошло. Мне очень жаль, что я могу помочь Авалонии и ее королю только финансами. Но все-таки я считаю, что предложение, сделанное мне вашим братом, – Уэстерфилд печально вздохнул, – неразумное.
– Неразумное? – воскликнул Николай, вскочив со стула.
Он мельком кинул взгляд на брата и снова сел.
– Вы же не сказали мне этого, когда я зашел к вам вчера вечером!
– Ваше высочество! – На лице Уэстерфилда было явное разочарование. – Вчера, когда мы разговаривали с вами после бала, я сказал, что рассмотрю ваше предложение. Я не верю в его успех, но готов оказывать вам всяческую помощь. – Он повернулся и встретился взглядом с Алексеем. – Как пожелаете, ваше высочество.
– Спасибо, милорд, – с облегчением сказал Алексей.
Какие бы планы ни строил сейчас его брат Николай, он ничего не сможет сделать без денег. Алексей встал и протянул лорду руку.
– Вы очень великодушны.
Распрощавшись, лорд покинул библиотеку. Воцарилась мертвая тишина. Николай горящими глазами смотрел на брата.
– Мы победим, Алексей, я уверен в этом!
Алексей смотрел на юного Николая, борясь с желанием как следует встряхнуть его, а то еще и сделать что-либо покрепче, чтобы выбить дурь из его головы. Дурь, очень похожую на ту, что бывала у него самого в этом же возрасте. Он понимал желание брата вернуть им родину, разделял его боль и негодование, но дать Николаю возможность осуществить этот дерзкий план, как бы хорош он ни казался, представлялось невозможным. Жаль, что в этом плане не было упоминания о силах России.
– Ваше высочество, – наконец нарушил тишину Роман, обращаясь к Николаю. – Возможно, вы не учли могущества Российской империи?
Николай насмешливо улыбнулся:
– Я считаю...
– Ты знаешь, что в русской армии есть такие войсковые единицы, которые по числу солдат больше, чем все население нашей Авалонии? – тихо спросил брата Алексей.
– Несомненно, но... – попытался возразить Николай.
– Ты понимаешь также, что Россия захватила Авалонию не потому, что она не защищена, а потому, что она является буфером против вторжения?
– Да, я знаю, но...
– А знаешь ли ты, что во всей Европе, – Алексей сложил руки на столе и нагнулся вперед, – никто не придет нам на помощь? Ведь мы малая и незначительная держава. Никто не пойдет против России ради нас.
– Я знаю это, знаю я все! – Николай в отчаянии поднял руки и запустил пальцы в шевелюру. – Что же мне делать, Алексей? Сидеть и смотреть, как страна моего отца и деда, а также тех, кто правил раньше, станет лишь нашей памятью? Я не могу быть спокоен, как ты. Я не могу ничего не делать!
– Ваше высочество, – вышел вперед Роман, потом поднялся Дмитрий, встала даже Валентина.
– Ничего не делать? – холодно спросил Алексей. – Ты считаешь, что я ничего не сделал?
