Пока доктор отсутствовал три недели в Эстансии, он был занят важными банковскими делами в Баии, Тереза пошла в консультацию врача Амарилио. Гинекологическое обследование, вопросы, диагноз прост: беременность, ну, Тереза? Он ждал ответа. Чёрные глаза Терезы были задумчивы, она ушла в себя, в свои мысли: ребёнок её и доктора, выращенный прекрасным и мужественным, у него такие же небесно-голубые глаза и такие же манеры, у него будет всё в этом мире, он будет таким же фидалго, что и отец! Или девочка, похожая на неё.
— Я хочу сделать аборт, доктор.
У врача был определённый взгляд на эти вещи, он считал это аморальным.
— Я не одобряю аборты, Тереза. Конечно, мной сделан, и не один, но в случаях абсолютной необходимости, когда нужно спасти жизнь женщины. Аборт — это всегда плохо, и физически, и морально. Никто не имеет права распоряжаться чьей-то жизнью…
Тереза внимательно смотрела на врача. Как легко говорить и как тяжело это слушать.
— Но когда нет другого выхода… Я не могу иметь ребёнка, доктор не хочет… — Она понизила голос, соврав: — И я тоже…
Ложь, она хотела и не хотела. Хотела всеми фибрами своей души, она не была бесплодна, какая радость! Ах, сын её и доктора! Но когда она задумывалась о завтрашнем дне, уже не хотела. Сколько ещё продлится к ней чувство Эмилиано, эта прихоть богача? Она может кончиться в любой момент, ведь она уже давно его любовница, удовольствие в его жизни и в его постели. Когда наконец доктор решит заменить её, так как она наскучит ему, ей ничего не останется, как вернуться в пансион Габи, двери которого для неё открыты: она в доме терпимости, а ребёнок в чужих руках. Ей придётся отдать его в чужие руки, заплатив за заботу о нём, которой не будет, как и не будет материнской ласки, любви, ведь только время от времени она сможет видеть его. Нет, нет, никто не имеет права, доктор Амарилио, обрекать несчастного на муки жизни, когда ещё есть время предотвратить это.
— Ребёнка без отца я не хочу. Если вы не поможете мне, я найду того, кто это сделает, таких много в Эстансии. Переговорю с Тука, она знает всех поставщиц ангелочков.
Ребёнок без отца, бедная Тереза. Врач боится ответственности.
— Не будем торопиться, Тереза, у нас ещё есть время. Вот вернётся доктор Эмилиано, теперь уже скоро. Подождём, он приедет, и всё решится. А вдруг он не захочет, чтобы ты делала аборт?
Она согласилась, самое большое успокоение — это иметь надежду: ах, ребёнок, её ребёнок и доктора! Эмилиано приехал тут же вскоре, приехал к обеденному часу, он так соскучился по Терезе, что поспешил не к столу, а в постель.
— Я голоден, Тереза, голоден, моя Тереза.
Но Тереза испытывала беспокойство, такой он её никогда не видел: она была и странно весела, и озабочена. Спустя время, положив руку на живот Терезы, доктор спросил:
— Ты хочешь мне что-то сказать?
— Да, я не знаю, как это случилось, но я забеременела… Я так рада, я думала, что никогда не буду иметь ребёнка. Это хорошо…
Лицо доктора стало сумрачным, рука на животе Терезы тяжёлой, а светлые глаза — стальными и холодными. Секунды длившееся молчание показалось Терезе вечностью, сердце перестало биться.
— Ты должна сделать аборт, дорогая. — Он говорил, стараясь быть мягким, чтобы не обидеть, но был непреклонен. — Я не хочу ребёнка на улице и уже тебе объяснял это, ты помнишь? Я совсем не для этого тебя привёз сюда.
Тереза не ждала иного ответа, но оттого он не стал менее жестоким. Загоревшийся было свет потух в ней. Она собрала все силы.
— Я помню и нахожу, что сеньор прав. Я уже сказала врачу Амарилио, что хочу сделать аборт любым способом, но он посоветовал мне подождать вашего приезда. Я решилась и готова это сделать.
Эти твёрдость и непреклонность в голосе Терезы, даже враждебность смутили доктора.
— Решила, что не хочешь моего ребёнка?
Тереза посмотрела на него с удивлением, почему он это спрашивает, если сам именно этого хочет и даже говорил с ней о том, когда привёз её в Эстансию, говорил, что не хочет ребёнка на улице, что рожать ребёнка — это дело супруги, а любовница — для удовольствия, любовница — для развлечения. Или он не заметил, что у неё, когда она объявляла ему о своей решимости, тряслись губы? Он читает её мысли, но не знает, как она хочет этого ребёнка, сколько ей стоит её мужество?
— Не спрашивайте меня об этом, вы хорошо знаете правду. Я сделаю аборт, потому что не хочу, чтобы мой ребёнок испытал то, что пришлось испытать мне. Если бы всё было по-другому, я бы оставила, да, даже пойдя против воли сеньора.
Тереза снимает руку доктора со своего живота, встаёт с постели и идёт в ванную комнату. Эмилиано поднимается и успевает схватить Терезу за руку. Голые, они стоят друг против друга. Доктор садится в кресло, в котором обычно сидит, когда читает Терезе книги, она на его коленях.
— Прости меня, Тереза, но по-другому быть не может. Я знаю, как это трудно, но ничего не могу сделать, у меня свой взгляд на эти вещи, и я тебя предупреждал. Я никогда тебя не обманывал. Мне тоже тяжело, но этого не должно быть.
— Я же знала это. Это врач Амарилио мог подумать, что доктор захочет оставить, и я, дура…
Собака, побитая своим хозяином, голос её глохнет от боли, Тереза сидит на коленях доктора, она его любовница, а у любовницы нет прав иметь ребёнка. Доктор чувствует бесконечную печаль Терезы, её безутешность.
— Я знаю, что ты испытываешь, Тереза, но, к несчастью, по-другому быть не может, я не хочу и не буду иметь ребёнка на улице. Я не дам ему своего имени. Ты, без сомнения, спрашиваешь себя: неужели я не хочу иметь моего и твоего ребёнка? Нет, Тереза, не хочу. Хочу иметь только тебя, тебя одну, и никого больше. Я не люблю лгать даже для того, чтобы тебя утешить.
Он передохнул, точно собирался сказать что-то очень весомое.
— Послушай, Тереза, и решай, как сочтёшь нужным. Я тебя так люблю, что готов разрешить тебе родить ребёнка, если ты того желаешь, и содержать его до тех пор, пока я живу, но я не признаю его своим, не дам ему своего имени, и с его появлением наша с тобой совместная жизнь кончится. Я хочу иметь только тебя, тебя одну, Тереза, и никого больше — ни детей, никого. Но видеть тебя раздосадованной, печальной, раненной в сердце, и чтобы всё то, что было хорошим, стало плохим, не хочу. Так что выбирай, Тереза, между мной и ребёнком. Нуждаться ты не будешь ни в чём, я тебе обещаю, но мы с тобой расстанемся.
Тереза не колеблется. Она обнимает за шею доктора, подставляя ему губы: ему она обязана хорошей жизнью и вкусом к этой жизни.
— Для меня сеньор превыше всего и всех. Вечером пришёл Амарилио и переговорил с Эмилиано наедине. Потом они пошли к Терезе в сад, и врач назначил операцию на следующее утро, здесь, в доме. Выходит, моральные устои врача Амарилио не устояли перед категоричностью доктора Эмилиано? Ни врач, ни Тереза, как видно, не могут иметь свою точку зрения на эти вещи, своё твёрдое мнение перед хозяином жизни и смерти, который приказывает.
