— Как на эту угрозу прореагировал Архипенко?
— Сказал, что согласен. Заплатил ей семьдесят тысяч
(остальные пообещал отдать сразу после выборов, напев глупышке, что сейчас он
на мели, так как кампания съела все его сбережения), забрал фото и тут же дал
приказ Белому и Старику убрать всех.
— Всех?
— Прежде всего Хазара. Он решил, что именно тот все
затеял.
— Не мог он так подумать, — отрезал Андрей. —
Со стороны Хазара замутить эту историю было бы верхом глупости! Да и лимон
баксов для Вещеева не та сумма, ради которой стоит портить отношения с
Архипенко! Ерунда это! Хазара убили не поэтому…
— Значит, Архипенко просто решил избавиться от него.
Хазар финансировал и контролировал его предвыборную кампанию. Хазар навязывал
свое мнение. Хазар использовал Архипенко для своих целей — дважды нашей «дичью»
оказывались люди из его думского окружения, и оба раза знакомил нас с ними
именно он. И самое главное — Хазар обязательно заграбастал бы всю реальную
власть себе. А Архипенко пришлось бы довольствоваться ролью эдакого свадебного
генерала…
— С этим все ясно, — вновь проявил нетерпение
Андрей. — Причин для устранения товарища Архипенко имел множество. С вами
троими тоже более-менее понятно. Дашу ликвидировали как шантажистку, а вас до
кучи. Меня другое интересует — зачем Архипенко «заказал» Христоса? Он-то тут
каким боком?
— Христос был хорошо знаком с Хазаром. Олег посещал тот
бордель, для которого Христос поставлял девушек. Дашу, между прочим, именно он
Хазару порекомендовал.
— Ну и что из того?
— Именно Христос нас тогда сфотографировал. У него мог
остаться негатив, которым тот вдруг надумал бы воспользоваться. — Рита пожала
плечами, как бы говоря, что это только ее мнение и не стоит его принимать как
достоверный факт. — Архипенко подстраховался — убрал и его. Одним
человеком больше, одним меньше — какая разница! — а ему спокойнее…
— Вы с Карой были в курсе Дашиного замысла?
— Нет, что ты! Она молчала, как рыба, догадываясь, что
мы будем ее отговаривать, а то и помешаем ей совершить эту глупость! Узнали мы
обо всем только после того, как, по наивному разумению Дарьи, дело выгорело.
Она позвонила мне из Сочи — она там выполняла свою «ангельскую» работу — и
рассказала обо всем, в том числе о том, что сделала с фотографии копию. Я
начала орать на нее, обзывать дурой. А она только твердила: «Мне нужны деньги.
Я обещала сестре бассейн!» Тогда я велела ей рвать когти из страны. Спасаться.
Она решила, что я драматизирую ситуацию, и, вместо того чтобы уехать, засела в
Сочи, прячась в доме своего любовника.
— Что же заставило ее сбежать оттуда?
— Очередной мой звонок. — Рита опять облизнула
губы — без этого они сохли и сморщивались, как старый пергамент. — Дело в
том, что Хазар пропал. Он иногда исчезал на пару дней, не подавая весточек, но
чтобы в течение недели от него не было ни слуху ни духу — такого еще не
случалось! Тем более что мы приехали на Кавказ всего на сутки. Он должен был с
кем-то встретиться и уехать обратно в Москву — на юге он старался не
задерживаться, хотел, чтобы старые дружки думали, будто он умер. Вроде бы
кто-то из местных бандюков когда-то грозился его порешить… — Она
нетерпеливо махнула рукой, словно подгоняя саму себя. — Короче говоря,
когда Хазар пропал, я сразу позвонила Даше.
— А Каре?
— Ей не смогла. С тех пор как Кара купила себе дом в
Абхазии и поселилась там, до нее стало очень трудно дозвониться. Связь там
отвратительная, особенно сотовая… Однако ж Даша смогла связаться с Карой на
следующий день. Она в это время уже переехала из Сочи в Адлер, сняла там
квартиру. Ей хотелось напоследок увидеться с сестрой… — Она улыбнулась
Каролине. — С тобой, девочка. Она очень тебя любила. И, наверное, я зря
обвиняю ее в жадности. Все деньги она собиралась отдать тебе. Да только не
успела…
— Почему ты сама не уехала из страны, а засела в том
чертовом доме? — спросил Андрей.
— Для меня он был единственным убежищем на протяжении
последних лет. Только там я чувствовала себя защищенной…
— Дом похож на неприступную крепость, но только на
первый взгляд… В него довольно легко попасть.
— Нет, не легко… — тряхнула белокурыми волосами
Рита. — Дом надежно защищен.
— И кто его охраняет? Грязный Гарри? Да только он всего
лишь собака. Пусть огромная, злая, умная, но все равно это обычное животное.
— Дом надежно защищен, — заупрямилась Рита. —
Хазар об этом позаботился.
— Я видел пульт охраны, — пренебрежительно
отмахнулся Андрей. — Он бестолковый. А из трех камер слежения работает
только одна.
— Дом нашпигован ловушками.
— Какими, например?
— Например, несколько ступеней лестницы автоматически
отходят. А под ними пустота. Свалишься — сломаешь шею! А над кое-какими дверями
скрываются замаскированные ножи, способные, подобно гильотине, отрезать голову…
— Почему автоматика не сработала, когда я был в доме? Я
прошагал по лестнице с первого до четвертого этажа. Я заходил во многие
комнаты, но, как видишь, пока жив!
— Я отключила автоматику перед тем, как покинуть дом. Я
предполагала, что ты вернешься, и не хотела твоей смерти…
— Кстати, что заставило тебя сбежать из этого убежища
так поспешно?
— У меня сдали нервы. Сидеть одной в доме, где с
потолка на тебя смотрят твои умершие друзья, довольно жутко… — Она
замолкла, опустив лицо, но через несколько мгновений подняла его и посмотрела
на Андрея долгим, буравящим взглядом — ее горящие зрачки просвечивали даже
через темные стекла очков. — Ты видел фрески на потолке?
— Да… Они прекрасны. Их Кара рисовала?
— Она. Твоя жена любила дом Хазара почти так же, как и
я. Многие дни мы проводили в нем, отдыхая от своих неправедных трудов. Особенно
нам нравилось лежать на полу залы и смотреть на квадрат неба, просвечивающий
сквозь стекло крыши. Нам казалось, что мы находимся на дне океана… — Она
тоскливо вздохнула. — Так родилась идея расписать потолок морскими видами…
А позже Каре пришла в голову мысль изобразить нас русалками, а Хазара
Посейдоном… Олегу понравилось. Он похвалил нас и пообещал оборудовать в зале
бассейн. Чтобы реальная вода оживляла помещение…
— А зачем Хазар оборудовал в доме комнату для оргий? Вы
что, и такое там устраивали?
— Он планировал снимать порнофильмы. Но увлекся
политикой и забыл об этом…
Рита вытерла выступивший на верхней губе пот, помахала перед
лицом ладонью. Было видно, что теперь она страдает от жары так, как совсем
недавно мучилась от холода.
— Невозможно душно, — пробормотала она, вставая с
кровати. — Открою форточку… — Распахнув ее, Рита встала у окна,
спрятавшись за занавеской, и начала жадно вдыхать свежий воздух. — Я
рассказала все, что знала. Больше у тебя, Андрей, нет ко мне вопросов?
