Подавляющее превосходство в воздухе настроило таанцев на благодушный лад. Они были не так бдительны, как им следовало бы, использовали не все возможности своих сканеров и не так часто, как полагалось, проверяли собранную автоматикой информацию.
Клубы дыма, окутывая город, препятствовали визуальному наблюдению, а "вермишелевый суп" блокировал сигналы всех остальных сенсорных систем.
Эту "вермишель" придумали давным-давно, еще до рождения Вечного Императора. Первоначально она представляла из себя мелко нарезанные полоски алюминия, забивавшего помехами отражений экраны примитивных радаров. Современная "лапша" была куда сложнее. Она наглухо блокировала не только все виды радаров, но и лазерные и инфракрасные детекторы. А еще она была практически невидима – тысячи и тысячи полосок могли бы запросто пролезть в игольное ушко. Взорвав в верхних слоях атмосферы несколько баков с этой "лапшой". Гвардия сделала пространство над городом недоступным для вражеских сенсоров. Дышать в этом супе, однако, было не слишком приятно.
Когда их сенсоры разом ослепли, таанцы встревожились. Но шло время, ничего не менялось, и они решили, что имперцы всего лишь пытаются отсрочить неизбежное. Да и зачем им сенсоры? Таанцы и без того отлично знали, где находится противник. В общем, облака "лапши" стали привычным атрибутом Кавите, на который никто не обращал большого внимания.
А потом появился новый повод для беспокойства.
Расположенные в глубоком космосе патрули засекли внезапное появление крупных имперских сил. Сенсоры, как это не невероятно, показывали, что к Кавите приближаются два полных имперских флота. Два флота, которые по всем разведданным не могли существовать.
Таанские корабли по тревоге ушли в космос.
Разведка не ошибалась. Единственный имперский отряд в этой части пространства оставался в резерве. Таанцев "атаковали" четыре эсминца – те самые, что сопровождали лайнеры к Пограничным Мирам. Четыре эсминца и тысяча с лишним маленьких беспилотных дронов.
Дроны представляли из себя ракеты типа "Спуф", по уши напичканные электроникой и по всем параметрам, кроме визуального наблюдения, дававшие отклик, как настоящий боевой корабль.
И на этот раз Империи повезло.
Построив свои суда в боевой строй, леди Этего ринулась в атаку.
А лайнеры беспрепятственно опустились на Кавите.
Их, разумеется, засекли наземные силы таанцев. Но к тому времени, когда эта информация достигла леди Этого, она была уже в шести часах от планеты. К тому же, как она полагала, у нее были проблемы почище транспортов с подкреплением имперским войскам.
Лишь еще через час она узнала, что на самом деле представляли из себя имперские флоты.
Семь часов на эвакуацию планеты... Тупорылые торпеды лайнеров Сулламоры опустились на поле базы Кавите, в пыль дробя своим весом камни и кирпичи. Пришло время в деле испытать разработанный Килгуром план эвакуации.
Всех эваков, как называл их Алекс, разбили на группы по пятьдесят человек в каждой, в основном гражданские, и немного мужчин и женщин, которым предстояло стать костяком новой Гвардии. Эвакам позволялось взять с собой только то, что они могли унести в маленьких заплечных рюкзачках.
И вот погрузка началась.
Стэн нервно ходил по капитанскому мостику "Свампскота". На экранах перед ним грузились транспорты и серело небо, туда им предстояло в скором времени подняться.
Стэн чувствовал себя голым. Дело в том, что располагалась рубка в одной из двух "пагод", выступавших за пределы корабельной брони. Стэну казалось, что он находится на сцене, а не своем боевом посту. Да и не привык он как-то к таким просторам. Рубка была двухэтажной, с огромными экранами на стенах. Фосс, которого капитан поставил во главе электронщиков "Свампскота", находился от него в двадцати метрах.
Стэн следил за толпами беженцев и молился всем известным и неизвестным ему богам, чтобы погрузка успела завершиться до возвращения таанцев. А еще он нашел в своей молитве местечко для друга: попросил, чтобы Алекс тоже оказался на борту.
Погрузка продолжалась, а хронометр неумолимо отсчитывал минуты до того назначенного момента, когда "Свампскот" и лайнеры должны будут покинуть Кавите.
В своей молитве Стэн заодно решил упомянуть и Бриджит. Пусть и она улетит отсюда. Что же касается Махони, то Стэн своими глазами видел, как упакованного в спаскапсулу генерала погрузили на один из транспортов.
Шли последние секунды.
Экраны показывали летное поле, пустое и серое, под затянувшими все вокруг облаками черного дыма.
Рядом со Стэном возник унтер-офицер Алекс Килгур.
– Все готово, парень, – сказал он. – Погрузка закончена.
Стэн коснулся висящего у него на груди коммуникатора.
– Всем судам. Это "Свампскот". Старт!
Тучи пыли поднялись над бетоном, когда лайнеры, включив Юкавы, взмыли в небо.
– По команде... главный двигатель... три... два... один... ноль!
Лайнеры и четыре корабля сопровождения – все, что осталось от 23-го Флота, – исчезли.
А внизу таанцы начали последний штурм.
Менее двух тысяч солдат Первой гвардейской защищало Кавите. Лучшие бойцы, повинуясь приказу, эвакуировались вместе с гражданским населением. Теми, что остались, командовал начальник штаба, нарушивший тот же самый приказ, которого собирался ослушаться Махони.
Таанцы атаковали волнами.
Они гибли тысячами.
Первая гвардейская полегла на Кавите до последнего человека.
Сбылось пророчество сержанта, под началом которого Стэн тренировался в Гвардии много-много лет тому назад.
– Я сражался за Империю на сотнях разных миров, – сказал тот. – И буду сражаться еще на многих, прежде чем какой-нибудь ублюдок выпустит мне кишки. Меня прикончат, но это будет самое дорогое мясо, которое доведется отведать врагу.
Три штурмовых армии таанцев атаковали Кавите. Одна из них была уже уничтожена. Две другие захватили-таки город. Они победили.
Но при этом перестали существовать как боевые подразделения.
Бриджит Ван Дурман осталась на Кавите. Из-за нехватки места на лайнерах часть раненых пришлось оставить. Так, не были эвакуированы раненные смертельно и те, кто из-за увечий уже никогда не. смог бы вернуться в строй. Кому-то из врачей надо было остаться с ними. Доктор Моррисон стала одним из добровольцев. И Бриджит.
Первая вражеская граната в куски разорвала двух санитаров, стоявших у входа в подземный госпиталь. Вторая выбила дверь, и взвод таанцев ворвался в ставший больничной палатой подвал.
Доктор Моррисон, безоружная, встала у них на пути.
– Здесь только раненые, – медленно и спокойно сказала она. – Им требуется лечение. Они не солдаты.
