Он услышал голос барона:
– Не убивайте меня. Пожалуйста, не убивайте меня.
Скрипучий, дрожащий голос древнего бесполого существа. Несколько пучков седых волос, торчащих в разные стороны.
Ровно тысяча из тысячи нормальных людей уже давно открыла бы огонь. Девятьсот девяносто с лишним солдат, прошедших спецподготовку, поступили бы точно так же.
Стэн убрал палец со спускового крючка.
– Не убивайте меня, – снова проговорил старик.
Стэн включил фонарь на шлеме.
Перед ним стоял хрупкий человек и протягивал к нему высохшие руки, пытаясь защититься от смерти, которая приближалась к нему в обличье человека в космическом комбинезоне.
– Я не сделаю вам ничего плохого, – наконец проговорил Стэн.
Старик был действительно одет в парадную форму Торесена, примерно такую Стэн видел на нем, когда барон устроил злобную пародию на похороны его родителей. Вероятно, это странное существо сумело прибрать к рукам оставшийся в целости и сохранности гардероб Торесена. Стэн опустил оружие.
Килгур даже не подумал последовать его примеру. Обошел Стэна сбоку.
– Кто ты?
Усиленный динамиком голос Килгура разорвал тишину. Старик поморщился.
– Пожалуйста, пожалуйста, не так громко.
Килгур вывел себя из состояния контролируемой паники – смертельная угроза, а заодно и уменьшил усиление голоса.
– Назови себя.
– Я никто. Меня зовут Дан Форте.
– Где твой корабль?
– У меня его нет. Корабль у других. Они меня здесь оставили. Сказали, что у меня нет права на жизнь. Сказали, что я был... Теперь это не имеет значения, что они сказали.
– Кто-то бросил его здесь, – задумчиво проговорил Стэн.
Алекс кивнул – он пришел к такому же выводу.
– Интересно, почему?
– Может быть, мы не хотим знать.
– Точно. Не вздумай поворачиваться к мерзавцу спиной.
Килгур подошел к Форте – тот вздрогнул – и быстро, профессионально обыскал.
– Он чист, в метафорическом смысле... но я не стал бы открывать свой шлем, стоя рядом с ним.
– Как давно ты здесь, Дан? – спросил Стэн.
– Не долго. Не долго. – Старик засмеялся, а потом заговорил нараспев: – Бутылка здесь, бутылка там, крысиная стая здесь, крысиная стая там, выдох здесь, выдох там. – Он перестал говорить нараспев. – Вы знаете, солнце скоро умрет. Они собираются его убить. Там знает. То, что они знают, они всегда знают. То, что они делают, они всегда делают.
– Оставь его, – вмешался Килгур. – Этот жалкий кретин попал сюда во время войны!
– Я смотрел, – продолжал Форте. – Я всегда смотрел. Возьмите меня с собой. Пожалуйста. Не оставляйте меня. Приходил еще человек. В комбинезоне. Как у вас. У него был пистолет. Как у вас. Я боялся попросить его. У него был пистолет. Но я был молод тогда. И еще больше боялся. Теперь я не боюсь. Мне нечего бояться. Правда?
Килгур повесил автомат на грудь.
– Да, старик, – мрачно проговорил он. – Тебе нечего бояться. Мы друзья.
– Тот человек, – осторожно начал Стэн, – он здесь ничего не оставлял?
Форте задрожал.
– И Моисей дважды ударил по скале... и прихожане напились... а Господь заговорил... потому что вы мне не верили, не освятили имя мое в глазах детей моих... ты не выведешь этих людей на землю обетованную.
– Гм-м-м... мы тебе верим, Дан.
– Тогда ударьте по стене! – размахивая руками, закричал Форте.
Алекс и Стэн удивленно посмотрели друг на друга. Стэн кивнул. Алекс пожал плечами и направил виллиган на стену, где Торесен развешивал оружие, а затем четыре раза выстрелил – по заряду в каждый угол.
Стена рухнула, точно была сделана из песка.
За стеной, в потайной комнате, которая могла быть построена самим Торесеном или Махони, они увидели Тайну. Ряды одинаковых ящиков для папок.
Стэн бросился вперед. Опустился на колени перед одним из ящиков. Увидел надпись четким, уверенным почерком Махони:
УБИЙСТВА, УСПЕШНЫЕ
Скрытые улики, слухи, личные выводы
Другой ящик:
ТАЙНЫЕ ГОДЫ
Политика системы, приказы об убийствах, первая
поставка АМ-2, сделанная Филантропическим Фондом.
И еще один:
ЭКСПЕДИЦИЯ «СИБОЛА»
Научные журналы – предложения о проведении
экспедиции. Никакой информации. Точных
данных не обнаружено. Только личные выводы
Стэн понял, что они нашли.
Он не знал – и подозревал, что Махони это тоже было не известно, – содержится ли в этих ящиках Тайна, которая покончит с Вечным Императором или по крайней мере окажется им полезной. Но он точно знал, что в них достаточно опасных для Императора данных, и тот, не задумываясь, пожертвовал бы большей частью своей Гвардии, чтобы их заполучить. Это были записки и собранные Яном материалы для биографии властителя, которую он так и не написал.
После того как Вечного Императора убили по приказу Тайного Совета, Махони решил, что пришла пора уйти на покой и заняться разработкой плана, который должен был привести к уничтожению Совета. В качестве прикрытия он объявил, что, скорбя по своему старому командиру и другу, напишет подробную биографию Вечного Императора. Сначала так оно в действительности и было. Но Махони как-то признался Стэну, что с удовольствием был бы архивариусом, а не генералом, так что его папки становились все более толстыми, а информация более подробной.
Может быть, если бы Махони подал в отставку и занялся какими-нибудь невинными изысканиями, он прожил бы дальше...
Махони захватило его новое занятие, особенно когда он понял, что все биографии Вечного Императора фальсифицированы – сознательно. Ложные данные возникали постоянно; некомпетентные писаки, исследователи и фонды поощрялись всеми возможными способами в то время, как талантливые люди лишались права голоса.
Махони обнаружил множество версий одних и тех же событий, намеренно созданных Империей.
"Интересно, – спросил однажды у него Стэн, – что так старательно скрывает Император?" А Ян ответил: "Да почти все – откуда он родом и как попал сюда... где находится запас этого проклятого АМ-2. Этот сукин сын был... или есть, ну, не знаю... он бессмертен. Кроме того, его ведь и раньше убивали".
Стэн насмешливо фыркнул, и Махони сказал, что когда-нибудь покажет ему документы. Но события стали разворачиваться слишком стремительно и пролилось слишком много крови, так что Стэн вспомнил про этот разговор всего один раз – он тогда подумал, что в ответах на вопросы Махони наверняка содержится какая-то очень опасная информация и что тот, кто намерен остаться на стороне Императора, должен просто забыть об их существовании. Так будет разумнее всего.
