— Гм, — командир выглядел недовольным. — Дверь была незаперта. Причины?
— Виноват, — сказал Костя и зарделся. — Но посторонних на борту, кажется, нет.
— Угадали, Второй, — сказал командир. — Пассажиров не предвидится. Груз — закрытый контейнер и двести стандартных ящиков. Но дверь следует закрывать. Итак, я первый навигатор этого корабля, Пазур Олег Иванович.
Возраст мастера угадать так сразу было невозможно. Где-то в широком диапазоне между сорока и восьмьюдесятью. Он был невысок — его седая макушка находилась примерно на уровне кратовского плеча. Худое лицо обтянуто зеленовато-коричневой кожей: «загар тысячи звезд», который ничем уже не вывести. Тонкие губы сердито поджаты, взгляд прозрачно-серых глаз пристален и холоден. Все как у Стаса две минуты назад, но отнюдь не понарошку.
Костя назвался:
— Второй навигатор Константин Кратов. — И вдруг от растерянности брякнул: — Можно просто Костя.
Ертаулов сдавленно застонал.
— Инженер-навигатор Рашида Зоравица, — прозвучал среди наступившей осуждающей тишины мягкий и неожиданно мелодичный голос.
Это и был обещанный сюрприз.
Инженер-навигатор оказался девушкой. Притом потрясающе, невозможно красивой. Костя никогда еще таких не встречал. Все в ней было вызывающе ярким, броским. Если волосы, так черные до синевы вороньего крыла. Если глаза, так голубые до свечения. Если губы, так будто иконной киноварью очерченные. Фигура в полном соответствии с античным каноном. Если только можно вообразить Афродиту Милосскую в белой летной форме, с разноцветными нашивками и со знаком училища — золотое солнце в рогатой короне и в обрамлении долгохвостых комет — на высокой груди…
— Можно просто Рашуля, — сказала девушка и улыбнулась. — Русским почему-то нравится звать меня так.
— А как надо? — оживился Ертаулов.
— У нас, хорватов… — начала было Рашида, но покосилась на мастера и замолчала.
— Гм, — Пазур нахмурился еще сильнее. — Будем полагать, что церемонии завершены. И приступим к работе. — Он прошествовал на середину поста и встал лицом к экипажу. — Итак, этот мини-трамп класса «гиппогриф», бортовой индекс «пятьсот-пятьсот», нам надлежит доставить с грузами на галактическую базу «Антарес», каковая, естественно, расположена в звездной системе Антарес. Там он будет передан местному Отделу навигации. Мы же попутным рейсом вернемся на Землю. Разумеется, если не обнаружится необходимость перегнать сюда какой-либо иной корабль тем же способом. Данная транспортная операция рассматривается как практическое занятие по курсу космонавигации. По ее результатам всем вам будут высказаны соответствующие оценки. Каковые несомненно повлияют на заключение экзаменационной комиссии о вашей профессиональной подготовке и на последующее распределение. К тому же, за выполнение задания на личный счет каждого будет перечислено по пять тысяч энектов. Вопросы?
— Нет, — ответил Костя за всех. Потому что по судовой роли числился вторым после мастера. К тому же, пока все и так было ясно.
— Продолжаю, — сказал Пазур. — Длительность рейса около трех суток по бортовому времени. Отбытие завтра в десять утра. Медкомиссия — за два часа до старта. Опоздания недопустимы. Покидать базу запрещаю. С этого момента экипаж находится в состоянии полетной готовности. Инспекция корабля — до двенадцати часов местного времени. После обеда, с четырнадцати до шестнадцати — ввод полетной программы. С шестнадцати до восемнадцати надзор за грузовыми работами. С восемнадцати — отбой до восьми утра следующего дня. Напоминаю, что продолжительность суток здесь совпадает с земной. Вопросы?
— Нет, — повторил Костя.
— Характер груза? — вмешался Ертаулов.
— Не вникал, — сказал Пазур. — При погрузке можете полюбопытствовать. Объявляю второму и третьему навигатору замечание. Второй не выдержал паузы для возможных вопросов со стороны экипажа. Третий задал вопрос после ответа второго навигатора. Итак, продолжайте работу. А вас, — он повернулся к Рашиде, — попрошу со мной.
Уходя, командир бросил ледяной взгляд на Кратова и прикоснулся к сенсорной панели возле двери. Перепонка за ним сомкнулась.
— Эк он тебя, — сказал Ертаулов. — И мне перепало. Да ты садись, отрабатывай свои пять тысяч энектов.
Кратов послушно сел. У него немного кружилась голова.
— Ты, Костя, будто Казанова какой, — промолвил Ертаулов с усмешкой. Понимаю, девушка примечательная, но нельзя же так меняться в лице! Потом, у тебя же, по моим сведениям, сердце занято.
— Занято? — переспросил Костя. — Кем? Что ты имеешь в виду?
— Ну, ну, — сказал Стас увещевающе. — Весь курс вот уже пять лет с волнением следит за развитием твоего романа с некой рыжекудрой чаровницей…
Он осекся, потому что ожидал совсем не такой реакции. Кратов мог вмазать ему между глаз ответной колкостью, благо и сам Ертаулов был уязвим по многим позициям. Кратов мог до грубости резко осадить, такое за ним водилось, да в подобной ситуации он и имел на это право. Кратов мог покраснеть, что тоже походило на него, и замять разговор, что походило на него гораздо меньше. В конце концов, мог просто запулить в Стаса чем ни попадя.
Но Костя просто сидел, ссутулившись и наморщив лоб, словно не понимал, о чем шла речь.
— Ты смотри, — на всякий случай сказал Ертаулов, чрезвычайно удивленный. — Если я не туда вырулил, ты меня поправь. У меня язык, сам знаешь, впереди головы. Ты на то и Второй, чтобы Третьего притормаживать.
— Ерунда какая-то… — пробормотал Костя и тряхнул головой. — Ладно, Стас, давай-ка и впрямь за дело. Только не люблю я эти трампы! Сидишь как манекен и глядишь, как мастер кораблем ворочает. По мне лучше грузовой блимп: хоть и колымага, зато ты сам себе хозяин.
— А корабли миссий, «кормораны»? — с облегчением подхватил Ертаулов. — Защита высшего класса, гравигенераторы тянут что твоя черная дыра, сигнал-пульсаторы такие, что в Ядре слышно…
— Мечта! — застонал Костя. — Феерия! Ты пока заводи потихоньку этот паровоз Стефенсона, а я еще немного помечтаю.
2
Как и ожидалось, инспекция корабля прошла успешно. Все управляющие системы пребывали в рабочем состоянии, охотно отзывались на внешние раздражители и готовы были с честью исполнить свой долг в полете.
— Баста, — сказал Ертаулов. — Я бы чего-нибудь съел.
— Я тоже, — сказал Костя.
В прежние года
Не стеснялись этих слов
В песнях и стихах:
Редька, баклажан, имбирь,
Вяленая дыня, лук.
[4]
— Куда пойдем?
— Куда угодно. И чтобы там совершенно случайно оказалась Рашуля. Какая девушка!.. По моим расчетам, она тоже должна к этому моменту проголодаться.
