Аллуэтта покосилась на потемневшее лицо Максима.
– Не расстраивайся.
– Да я не расстраиваюсь, – ответил он вяло. – Чего мне расстраиваться?
– В самом деле, – ответила она. – Ты едешь на встречу с друзьями, где малость отдохнешь от изнурительной работы. А ты все думаешь об этих, что безобразия безобразят…
– А что простому народу еще делать? – сказал он раздраженно. – Он хочет быть занятым и востребованным! Вот и строит баррикады, требует… Ты же видишь, автомобиль мчится сам, ни один водитель не смог бы вести с такой точностью и скоростью, избегая столкновений. А это была массовая профессия. Почти такая же, как кассиры в магазинах, сторожа и прочие менеджеры… А курьеры, разносящие всего лишь письма и посылки? Как только пошли в массы тридэ-принтеры, стали не нужны не только курьеры, но даже сами магазины…
Она слушала счастливо, в машине уютно. Почти такими же словами ей однажды объяснил и отец, но тогда она не слушала. А сейчас вспоминала и заново понимала, что да, целые отрасли промышленности перешли на автоматику, начиная с добычи полезных ископаемых, производства и доставки по нужным адресам. Так что народу нужно либо учиться новым профессиям, либо требовать возврата в феодальный век.
Навигатор сказал бесстрастно:
– Изменение маршрута!.. Справа на шоссе выдвигается колонна демонстрантов, требующих отставки правительства…
– И что, – буркнул Максим, – предлагаешь присоединиться к протестам?
– Проскочить не успеем, – ответил навигатор тем же голосом. – Предлагаю через семь минут съезд направо, а затем окольной дорогой… Утвердить? Отклонить? Ваш вариант?
Максим сказал быстро:
– Над нашей точкой прибытия никаких проводов. Можешь просто долететь. Ситуация позволяет.
– Требуется ваше разрешение, – отчеканил навигатор.
– Разрешаю, – отрубил Максим.
Автомобиль набрал скорость, через пару секунд качнуло, Аллуэтта покосилась в окно и увидела удаляющуюся дорогу.
– Извини, – сказал Максим виновато. – Не спросил…
– И не надо, – ответила она шепотом. – Делай со мной все, что пожелаешь. Ты всегда прав.
Он умолк, сидел хмурый, а она прижалась к нему, как лоза к дубу, только что не обвила во всех сторон.
– Скоро прибудем, – сказал он успокаивающе. – Чертовы митингисты!.. Работу им подавай! А то, что сейчас острый спрос на медиков, биологов, химиков, технологов нанопечати… нет, для этого учиться надо, а они хотели бы коров пасти на лугах, охотиться с ружжом на оленей, рыбу ловить сетью с лодки…
Она тихо засмеялась:
– Перестань. От того, что все считают себя умными, не значит, что так оно и есть. Они искренне уверены, что правы. И что даже знают, как управлять страной, хотя не понимают и не пробовали навести порядок в собственном дворе.
– Умница, – сказал он.
Она притихла, стараясь понять, что нового проявилось в его уверенном голосе. Максим не двигался, взгляд устремлен в лобовое окно, хотя там только синева неба с одиноким растрепанным облачком, но видит наверняка не облако, а свои митохондрики, это пока что единственный научный термин, который ей удалось запомнить…
Пол под ногами не провалился, однако Аллуэтта сразу ощутила, что идут на посадку. В салоне тихо, но она заметила, что плотные струи воздуха пошли наискось вверх: автомобиль оснащен квадровинтами и может опускаться вертикально, вписываясь строго в парковочное место, но во дворе у Явлинского простор, и автомат, быстро рассчитав оптимальный вариант экономии топлива, повел в экономном режиме, постепенно снижаясь и нацелившись на короткую взлетную полосу.
– Мне все еще не верится, – призналась она. – Вы такие умные, даже ученые, как тот кот на дереве… и вдруг вечеринка!
Он сказал почти безучастно:
– Да, архаичные личные встречи сотрудников или даже собутыльников уходят в прошлое. Намного проще виртуальные или же с помощью аватаров.
– Это не то… – протянула она.
Он покосился в ее сторону чуть насмешливо.
– Конечно, наиболее дикие и косные, – продолжал он со вкусом, – все еще сохраняют старинную привычку «увидеть своими глазами». Даже если хотят всего лишь посмотреть на развалины римского форума, египетские пирамиды или камни Стоунхенджа.
– А что в этом плохого? – спросила она жалобно.
– Как хорошо, – ответил он, – что твой отец не занимается туризмом. Для этих вымирающих чудаков, не желающих принять новый мир, все еще существуют целых три туристических агентства на планете! По-моему, это все еще много. А по слухам, совсем недавно были тысячи в каждой из крупных стран.
Широкие ремни безопасности не дали качнуться к лобовому стеклу, Аллуэтта только чуть подалась вперед, и тут же ремни исчезли.
Двери распахнулись, Максим выскочил первым, подал руку Аллуэтте. Она с благодарностью приняла, чувствуя в этом жесте нечто особенное, мило старинное и правильное, даже как бы оперлась на эту надежную и крепкую мужественность, чувствуя себя сразу защищенной и вообще спасенной от всего на свете.
– Понимаю, – сказал Максим, – почему он здесь не живет.
– Здесь мило, – упрекнула Аллуэтта. – Зря ты так.
Дом, точнее – дворец, выстроенный по технологии меняющегося дизайна, выглядит несколько нелепо с его почти крепостными стенами цокольного этажа, готического второго и чего-то совсем непонятного третьего, но даже Аллуэтта сообразила, что сейчас идет медленная и потому незаметная для глаза трансформация одного типа здания в другое.
Загородный домик, как его величает Борис, постоянно скачивает апдейты и, повинуясь алгоритмам, меняет не только программы кофемолок, как было в старину, а форму всего здания, а то и структуру материала, из которого построен.
Пока что это дорого, но если у Явлинского шальные деньги, и он их копить не собирается, то почему не внедрить все суперсовременное, а технологам не опробовать здесь свои хай-теки?
– А где народ? – спросила Аллуэтта.
– На той стороне дома, – объяснил Максим с усмешкой. – У него там два десятка гектаров только под развлечения.
Автомобиль, освободившись от пассажиров, не стал экономить топливо, а поднялся вверх вертикально, завис на мгновение, а потом метнулся по горизонтали с такой скоростью, что мгновенно исчез из поля зрения.
Из дома выскочил поджарый мужчина и бросился к ним, улыбаясь широко и раскидывая руки.
– Максим!.. – закричал он весело. – Ну наконец-то собрался!.. И с такой великолепной женой, моя иззавидуется…
Аллуэтта сказала поспешно:
– Я не жена, просто сотрудница!
Явлинский широко улыбнулся.
– Знаю, но хотелось посмотреть на его рожу. Смотрю, он что-то не торопится опровергать. А своей жены у меня нет, так что имейте в виду…
