Потому что – вран. В конце концов, одна буква в имени ничего не решает. А порой – даже наоборот, лишь подтверждает скрытую под ней истинную правду.
– Если хочешь чего-то всей душой, ничто тебя не остановит. Поставили преграду – начнешь искать обходные пути. Спрятали от тебя – станешь искать и достанешь хоть из-под земли. А уж коли совсем уничтожили – попытаешься воскресить. Как моего отца.
– Ты и пытался это делать, – в тон ему сказал Берендей. – Всю жизнь ты мстишь кому-то – за гибель отца, за смерть матери. А если в этом никто не виноват? Об этом ты не подумал? Если ты всю жизнь посвятил мщению пустоте? Химерам и призракам?
Вран упрямо смотрел перед собой. Никого из окружающих он, похоже, и не видел.
– Твой отец погиб оттого, что совершил неправильный поступок. Он коснулся предмета, исполненного опасной магии. Совсем не предназначенной для обычных людей, не защищенных охранительным заклятием.
– Почему же вы тогда не открыли отцу этого заклятья? – задохнулся от ярости Вран.
– А кто тогда это мог знать? – с горечью спросил чаровник. – Следопыт с Буяна – вовсе не охотник на зайцев и не удачливый грибник. Его поручения очень часто выходят за рамки понятий, привычных людям, не посвященным в тайны Лицея.
Твой отец должен был только разыскать то, что ему было поручено. И указать нам место, где лежал тот предмет. Ни в коем случае не беря его в руки, даже не касаясь его. Об этом были даны строжайшие инструкции. В том числе и о том, что искомый предмет вызывает у всякого невероятный соблазн не только завладеть им, но даже хотя бы только потрогать.
– Что это было? – впервые заговорил доселе угрюмо молчавший Маленький Мальчик.
– Вещь из Призрачного мира, – нехотя ответил чаровник. – Волчий амулет. Возможно, в нем заключена частица тайной магии волков-оборотней. Скорее всего, это так.
При этих словах Берендея барон Густав фон Лютич широко зевнул. Волки и собаки всегда так делают, когда какой-либо разговор им неприятен.
– Разумеется, магия, дающая над ними власть? Над волками-оборотнями и прочими обитателями Призрачного мира? – покачал головой преподаватель Шутилова посада.
– В определенной степени, – поморщился Берендей.
"Так вот почему волки-оборотни все-таки подчинялись Врану!" – осенило Дениса. – "Его отец, несмотря на запреты, когда-то коснулся их амулета. И к нему каким-то образом перешла часть его магии.
Потом она перешла в его мать. А от нее – к самому Врану. Или Доминику, как его тогда звали. Вот только зачем он все-таки сменил себе имя?
Не кроется ли в этом маленький, неприметный путь к разгадке души этого человека, который безнадежно запутался на дорогах к самому себе?"
– Волшебники Буяна никогда не были повинны в смерти твоего отца, Доминик, – твердо сказал чаровник. – Он сам поддался соблазну и нарушил правило. А магия не прощает ошибок. Никому и никогда.
Вран медленно поднял голову и посмотрел на чаровника с затаенной злобой, которая только теперь, многие годы спустя, нашла выход и выплеснулась черным огнем зрачков.
Взгляды двух волшебников встретились. Кажется, даже воздух зазвенел вокруг – так велико было напряжение сил каждого.
Но тут вдруг заговорил Маленький Мальчик.
– Я всегда преклонялся перед Домиником, перед его умением все поставить на свои места. И даже когда с некоторых пор он стал меньше прислушиваться к моим советам, а взял в привычку поступать лишь по-своему. Как задумал и решил он сам.
Я всегда считал, что он лучше меня читает следы жизни. Но, видимо, забыл, что все неверные дороги обязательно берут начало в нашей душе. А мостим их мы сами, из дурных мыслей и поступков, корыстных замыслов, простой зависти, наконец.
Маленький волшебник горько покачал головой.
– Друг другу многое прощаешь. В этом и мудрость жизни, и ее огромная опасность. Самые опасные враги зачастую получаются из бывших друзей. А я вот не сумел вовремя остановить Доминика. Но я не понимаю одного!
Маленький Мальчик впервые взглянул на отступника в упор – пристально, серьезно и – печально.
– Как ты мог предать нашу дружбу? Почему она не стала надежной преградой твоему безумству, зависти и вероломству? Почему она не стала последней преградой?
Вран холодно глянул на бывшего друга. И, о, чудо! – в его глазах, казалось, стыли искреннее сочувствие и жалость.
– Почему же – преградой? – тихо сказал он. – Дружба всегда должна помогать во всем. А тем более – такая крепкая, как наша.
Маленький волшебник побледнел.
– Ваш главный чаровник не даст соврать. Ну, Берендей, расскажи, как я взял волшебные книги! Только ничего не упусти, а то еще забудешь что-нибудь важнецкое!
И он криво усмехнулся.
– Что ж, – сурово откликнулся Берендей, – пожалуй, расскажу. А уж вы, друзья, сами решайте, как тут истинно поступить следовало.
Темной ночью, в самый первый день весны, в двери комнат, где жили преподаватели Шутилова посада, тихо постучали.
В доме не спал только один преподаватель, Маленький Мальчик. Он сразу узнал ночного гостя, несмотря на темный плащ и глубокий капюшон. Это был его лучший друг Доминик. Главный следопыт Буяна и доверенный человек самого Берендея.
Доминик был очень встревожен. Он пришел предупредить друга о том, что в Лицее кое-кто таит злой умысел и готовит что-то очень скверное. Он, Доминик, уже давно следит за ним, но пока не может сказать Маленькому Мальчику имя предателя.
Маленький волшебник знал, что дела Доминика чаще всего окутаны тайной. И поэтому резонно спросил, чем он может помочь, и знает ли об этом Берендей.
Доминик заверил его, что слежка за предателем поручена ему именно Берендеем. Поскольку готовится похищение очень важных вещей, которыми Лицей всегда дорожил. Еще он сказал, что постарается предотвратить кражу. Но на тот случай, если ему это не удастся, он просит Маленького Мальчика предупредить Берендея, что Доминик отправился по следу негодяя.
Этого, конечно же, не понадобится, самоуверенно заметил следопыт. Но случиться может всякое. Ведь речь идет о волшебных книгах, а на них способен покуситься только волшебник. Магическому фолианту по силам в мгновение ока испепелить на месте того, кто дерзнет прикоснуться хотя бы к его обложке, не зная специальных заклятий и тайных слов.
Маленький Мальчик обещал сделать все, как велел Доминик, и непременно сохранить все в строжайшей тайне. Следопыт ушел, а он крепко задумался.
После этого разговора преподавателю Шутилова посада долго не спалось. Его беспокоила мысль о том, что Доминик, по своему обыкновению привыкший все целиком брать на себя, может не справиться с возможным похитителем. Ведь его магические возможности неизвестны никому.
