— Люди убивают, — сказал дракон. — Мы узнали, что такое война на юге. Она убивает, как холод.
Эмсель помолчал. Он думал о том, как старейшины сожгли его лесной домик. И все же он не потерял надежду.
— Разве драконам не приходилось использовать свое пламя, чтобы выжить? Чтобы сражаться за другие земли?
— Нет! — пророкотал дракон. — Мы никогда не убивали огнем. Он использовался только во имя справедливости.
— Разве не было драконов, которые обманывали или нарушали законы предшественников?
— Немногие, — сказал дракон, — и они были наказаны. Были времена, когда некоторые хотели породниться с холдрагами, но они были наказаны. Детей у них не было.
Эмсель подумал о черном холдраге, который гнался за ним в ущелье. Судя по его размерам и уму, он вполне мог быть плодом такого союза. Интересно, возможно ли такое? В любом случае, дракон снова подтвердил свою власть над холдрагами. Он должен был использовать это!
— Люди все погибнут, — закричал он дракону, — если холдрагов не остановить! Они уже убили, они уж нарушили закон! Ты будешь смотреть, как мы гибнем подобно твоему народу?
Опустив голову, дракон с грустью посмотрел на Эмселя:
— Люди сами виноваты в том, что предали нас.
Эмсель сердито покачал головой:
— Это ты будешь виноват, если холдраги нападут на наши страны. Они там все погибнут от летней жары. Тогда, старик, ты предашь не только драконов, но и холдрагов. Вот какое наследие нам оставят драконы?!
— Оставь меня, — сказал дракон, — я больше страдал, чем ты.
— Я тоже страдал! — выкрикнул Эмсель. — Я смотрел, как мои люди идут на войну из-за того, что сделал холдраг, и я этого до сих пор не понимаю. Если ты отвечаешь за этих существ, ты должен остановить их!
— Мой народ погиб, — сказал дракон, — я один. Я больше ни за кого не отвечаю.
— Нет, отвечаешь! Ты все еще живешь в этом мире, и холдраги все еще уважают твои слова!
Дракон закрыл голову лапой:
— Оставь меня в покое! Я хочу остаться один!
— Это не покой! — закричал Эмсель. — Ты не можешь жить один! Если есть другие живые существа, надо с ними считаться!
Эти слова прозвучали странно для самого Эмселя, но он за последние несколько недель хорошо прочувствовал их значение.
— Ты должен помочь нам, — настаивал фандорец, — ты должен помочь как людям, так и холдрагам.
Эмсель посмотрел в глаза дракона:
— Если ты, последний из драконов, такой благородный, такой уважаемый, такой мудрый, не поможешь, на что еще надеяться людям?
Дракон поднял голову и заревел прямо в лицо Эмселю.
— Я больше не могу выносить человеческий запах! Вон отсюда! Оставь меня в покое!
Сила воздуха, который он выдыхал, заставила Эмселя отшатнуться назад, но он устоял на ногах и сам закричал на дракона:
— Я тоже хотел остаться один! Но мир меня все равно нашел! Мы не можем избавиться от него! Мне кажется, что в этом мире нет надежды, пока мы не слушаем друг друга! Я рисковал жизнью, чтобы добраться до тебя. Пожалуйста, помоги мне… помоги тем людям, которые не предавали тебя!
Дракон вздохнул:
— Я больше не могу летать, и огонь больше не горит во мне.
— У тебя есть крылья, — ответил Эмсель, — и жар, который я чувствую здесь, это не только твоя кровь.
— Я закован в цепи.
Эмсель улыбнулся:
— Я найду способ освободить тебя.
— Я веками пытался освободиться. Нет способа снять это, — сказал дракон, потянув за цепь.
— Если я сниму это, — сказал Эмсель, — ты поможешь мне?
Дракон промолчал, но Эмсель увидел, что в его глазах появилось какое-то новое выражение. В темно-синих глазах была надежда, веками жившая надежда.
Эмсель быстро подошел к задней лапе дракона. Если капкан закрыли люди, он найдет способ открыть его.
Капкан был огромным, таким большим, что Эмсель мог бы стоять в нем, если бы там не было лапы дракона. Дракон смотрел на него, а изобретатель нашел большое отверстие в раме замка. Оно было размером с его кулак, но, несомненно, это была замочная скважина.
Он шагнул ближе и просунул руку в отверстие. Он нащупал несколько рычажков, которые составляли замковый механизм. Ему не много приходилось читать о замках, но однажды он купил у купца шкатулку с хитрым запором. Он тогда хорошо изучил механизм, и теперь, похоже, пришло время применить эти знания.
Эмсель нажал на ближайший к нему рычаг и смог в конце концов поднять его на подходящую высоту. Затем он проделал то же самое с другими рычагами.
Работа заняла много времени, потому что самые дальние рычаги поддавались труднее всего. Изо всех сил он вытянул руку насколько смог далеко, чтобы дотянуться до последнего рычага. Он прищемил палец, когда рычаг освободился, и едва успел выдернуть руку из замка.
Дракон смотрел на него, и на его морде появилось выражение, которое Эмсель не мог растолковать иначе, как улыбку.
— Двинь лапой.
Огромная лапа согнулась, капкан немного продержался, а потом упал, раскрывшись с громким щелчком. Эмсель стряхнул ржавчину с ладоней и гордо улыбнулся.
— Теперь, — сказал он, — я думаю, мы нанесем визит холдрагам.
— Вон там, — радостно воскликнула Эвирайя. — мы подвинем этот ржавый сундук, и я поставлю здесь свой туалетный столик!
Мезор неодобрительно покачал головой.
— Этот сундук — драгоценная древность времен короля Эмбалона, а ваш туалетный столик все равно туда не влезет. Из-за него будет не подойти к окну, принцесса.
Эвирайя резко обернулась и смерила своего советника сердитым взглядом:
— Королева! Ты должен называть меня королевой!
Мезор улыбнулся:
— Как пожелаете, моя королева. Однако коронация только завтра.
— Это лишь формальность!
— Возможно, но пока коронация не состоится, ваша власть ограничена. Семья не должна думать, что вы слишком самоуверенны и заносчивы.
Эвирайя его уже не слушала. Она радостно исследовала личные покои Ясветра, открывала все шкафы и дверцы, бормоча что-то себе под нос о перепланировке и не забывая высматривать дополнительные доказательства измены.
Какая жизнь начнется! Она крепко возьмет бразды правления в свои руки. Она пошлет послания на юг и в Бундуру и пригласит всех расширить торговлю. Она отправится с Кайертом на воздушном корабле в далекие земли. Выцветшие знамена на улицах сменят новые, яркие материи, и улицы Симбалии станут произведением искусства! Дети будут любить свою изящную, грациозную королеву, а Кайерт будет их героем. Даже Эфрайон будет уважать ее, а она будет спрашивать его совета в не очень важных государственных делах.
