Отбыла ли Кайлея Верниус вместе с семьей, спасаясь от разрушений и поражения? К'тэр от души надеялся на это. В противном случае она стала бы прекрасной мишенью для обозленных мятежников. Она была светской красавицей, рожденной для придворной жизни и дворцовых интриг, а не для примитивного выживания.
К'тэр чувствовал настоящее страдание от того, что его город был разграблен и разрушен. Он вспомнил хрустальные пешеходные дорожки, здания-сталактиты, великие достижения в строительстве лайнеров, корабли, взлетавшие словно силой волшебства по воле гильд-навигаторов. Как часто они с Д'мурром исследовали длинные туннели, разглядывали огромные гроты — символы могущества и процветания Икса и всех его обитателей. Теперь все разрушили субоиды. И ради чего? Он сомневался, что они вообще понимали, зачем делали все это.
Может быть, К'тэру удастся найти выход на поверхность планеты, войти в контакт с командой какого-нибудь транспортного корабля и отправиться на Кайтэйн, где можно будет встретиться с отцом? Является ли Каммар Пилру все еще послом? Или он входит в правительство в изгнании? Вероятно, нет.
Нет, К'тэр не может покинуть свою планету и оставить ее на произвол судьбы. Это Икс, это его дом, и он отказывается бежать. Он поклялся выжить, но… однако. Он попробует, а там будь что будет. Когда пыль осядет, он сможет надеть старую поношенную одежду и смиренно прикинуться одним из недовольных иксианцев, готовых присягнуть на верность новым хозяевам. Сомнительно, однако, чтобы это было безопасно.
Конечно, нет, если он собирается сражаться.
В последующие недели К'тэр смог выскользнуть на улицу из своего тайного убежища и, пользуясь иксианским приспособлением, распознающим живые объекты, начал ходить по городу, избегая встреч с тлейлаксианской гвардией и другими врагами. С отвращением он наблюдал, как величественный город Вернии рушился на его глазах.
Гран-Пале был теперь занят уродливыми, похожими на гномов людьми, коварными узурпаторами с серой нездоровой кожей, которые украли целую планету при равнодушном попустительстве Империи. Они наводнили подземный город своим пугливыми, одетыми в рабочие одежды карликами. Похожие на мелких грызунов пришельцы рыскали по домам-сталактитам в поисках укрывшихся там представителей родовитых семейств Икса. Войска, набранные из лицеделов, действовали куда эффективнее, чем тупоголовый рабочий класс.
Глубоко внизу на улицах весело пировали субоиды… но они не знали, что делать дальше. Скоро им наскучило веселье, и они мрачно принялись за свою привычную работу. Без подстрекателей-лицеделов, которые говорили им, чего хотеть и чего требовать, субоиды перестали собираться на революционные сходки, не будучи способными принимать самостоятельных решений. Их жизнь вернулась в прежнее русло, но работать они стали теперь на других хозяев, которые сразу же увеличили нормы выработки. К'тэр понимал, что новым надсмотрщикам Икса потребуется работать с наибольшим доходом, чтобы оправдать издержки силового захвата власти.
На улицах подземного города К'тэру удавалось ходить незамеченным среди побежденного населения — сменных мастеров и семей квалифицированных рабочих — людей, которые сумели выжить в этом аду и которым было некуда идти или бежать. Одетый в старую потрепанную одежду, он бродил по разбитым тротуарам, входил в руины верхнего города, на лифте спускался обратно в каменные джунгли промышленной зоны. Он не мог до бесконечности прятаться, но, однако, пока его никто не узнал.
К'тэр отказывался признать, что битва окончательно проиграна. Бене Тлейлакс практически не имел поддержки в Ландсрааде и не мог противостоять организованному сопротивлению. Правда, пока на Иксе никто, по-видимому, и не помышлял об организованном сопротивлении.
Стоя среди толпы запуганных пешеходов на тротуаре, выложенном плиткой, он смотрел на светловолосых, с рублеными чертами лиц, солдат, которые маршировали мимо. Они были обмундированы в черно-зеленую форму — определенно это были не иксианцы и не субоиды. Высокие, стройные, с щитами, в черных шлемах, эти надменные воины были воплощением порядка. Нового порядка. Он узнал их, и его охватил страх.
Императорские сардаукары!
Вид имперской армии привел К'тэра в ярость. Они помогли захватить Икс! До юноши начала доходить вся неведомая ему прежде глубина заговора против родной планеты. Но он скрыл свои эмоции, ничем не выделяясь из равнодушной массы. Он не мог допустить, чтобы кто-нибудь обратил на него внимание. Вокруг слышались разговоры коренных жителей Икса — несмотря на приход сардаукаров и установление жесткого порядка, даже средний класс был не слишком доволен переменами. Граф Верниус был добрым, хотя и несколько рассеянным правителем; Бене Тлейлакс, напротив, отличался религиозным фанатизмом и нетерпимостью, склонностью к жестокому стилю правления. Многие свободы, которые иксианцы воспринимали как естественные, скоро уйдут в область преданий под управлением тлейлаксов.
Хотелось бы К'тэру поквитаться с этими коварными завоевателями. Он поклялся сделать это целью своей жизни и добиться изгнания пришельцев, сколько бы времени на это ни потребовалось.
Пробираясь по мрачным, разрушенным улицам дна грота, он испытывал острую печаль, видя темные дома, крыши которых обрушились от взрывов. Верхний город был обезображен и опустошен. Две бриллиантовые колонны, поддерживавшие исполинский свод грота, были взорваны, и обвалившаяся крыша погребла под своими обломками жилой комплекс субоидов.
Едва удерживая горестный стон, К'тэр понял, что почти все величайшие иксианские общественные украшения и архитектурные шедевры были разрушены, включая стилизованный лайнер, который украшал Центральный Собор. Был поврежден даже искусственный небесный свод, который выглядел теперь грязным и пятнистым. Твердолобые и фанатичные тлейлаксы никогда не отличались любовью к искусству. Они считали, что оно только мешает.
Он вспомнил, что Кайлея Верниус увлекалась живописью и подвижной скульптурой. Она часто обсуждала с К'тэром разные стили живописи, которые были в бешеной моде на Кайтэйне. Девушка жадно собирала все туристические сувениры, которые привозил отец К'тэра, бывавший на разных планетах, выполняя свои посольские обязанности. Но теперь искусства нет, как, впрочем, нет и Кайлеи.
Юношу снова, в который уже раз, парализовало нестерпимое одиночество.
Проскользнув незамеченным в разрушенное строение, которое когда-то было ботаническим парком, К'тэр внезапно остановился, словно какая-то сила пригвоздила его к земле. Что-то попало ему в глаза, и он лихорадочно принялся их тереть, чтобы снова видеть.
Над закопченным камнем поднялся смутный, едва различимый образ знакомого старика. К'тэр мигнул — это разыгралось его буйное воображение или просто в воздухе осталось голографическое изображение какой-то страницы чьего-то дневника, а может быть, что-то еще? Юноша не ел весь день, он был напряжен и устал до того, что был готов рухнуть. Но образ был здесь. Или его не было?
Сквозь копоть и едкий дым он узнал старого изобретателя Дэви Рого, хромого гения, который любил близнецов и всегда знакомил их со своими новинками. К'тэр едва не задохнулся, а видение начало что-то шептать надтреснутым, ломким голосом. Был ли это призрак, видение, галлюцинация безумца? Кажется, эксцентричный Рого говорит К'тэру, что надо делать, какие технологические компоненты ему нужны и как составить из них единое целое.
