– Это одна из моих плохих привычек.
– И у тебя таких много. – Александрия откинулась на спинку
кожанного кресла, только теперь осознавая, насколько еще слаба. Было так хорошо
присесть, даже после небольшой прогулки. Джошуа немедленно устроился на ее
коленях, нуждаясь в ней так же, как и она в нем.
– Ты очень бледная, Алекс, – сказал Джошуа со своей детской
непосредственностью. – Ты уверена, что все хорошо?
– Все будет отлично, мой родной. Через некоторое время. Как
тебе твоя комната здесь? – Она снова осмотрела его на наличие укусов.
– Она большая, правда, большая. Только мне не нравится спать
без тебя. Это очень непривычно. Мэри и Стефан позволяют мне спать внизу с ними.
– Он крепко обнял ее за раненную шею, не заметив, как она поморщилась.
Золотые глаза Эйдана сузились, остановившись на ранах. С
обманной легкостью он достиг их и потянул ребенка за руку к себе.
– Нам придется быть осторожнее и дать время Александрии. Ты
не забыл, что я говорил? Ей нужна нежная забота. Это относится и ко мне, и к
тебе. Даже когда она против, например, как сейчас.
– Со мной все хорошо, – обиженно возразила Александрия. –
Если ты хочешь посидеть у меня на коленях, то, конечно, оставайся. – Никто,
кроме нее, раньше не говорил Джошуа, что тот должен делать.
Джошуа покачал головой, и белокурые локоны упали ему на лоб.
Это всегда заставляло ее сердце останавливаться.
– Я уже взрослый, Алекс, не маленький. Я хочу заботиться о
тебе. Это моя обязанность.
Она подняла свои брови.
– А я думала, что это моя обязанность.
– Эйдан говорит, ты только думаешь, что все контролируешь.
Но нам придется позволить тебе это, потому что женщины любят думать, будто у
них все под контролем. Обязанность же мужчин защищать их.
Ее голубые глаза встретились с золотыми над белокурыми
локонами.
– Он все это тебе наговорил? Не бери в голову, Джошуа. Здесь
решаю я, а не Эйдан.
Джошуа заговорчиски посмотрел на Эйдана. Эйдан заметил с
уверенностью:
– Я же тебе говорил. – Оба посмотрели на нее такими
абсолютно невинными взглядами, что у нее неожиданно оборвалось сердце.
Джошуа присел поближе к Александрии и стал играться
веревочками, спускающимися с ее плеча. Она могла слышать каждый удар его
сердца, бег его крови и прилив сил в его молодом теле. Вдруг она
заинтересовалась его пульсом на шее. Каждый удар, каждый… В ужасе она
отодвинула его подальше и вскочила на ноги, спеша к выходу. Ей практически
пришлось бежать от Джошуа, так далеко и быстро, как только она могла. Она стала
монстром!
Эйдан двигался быстро, поэтому она даже не заметила его
появления. И все же он был там, обнимая ее, удерживая.
– Ничего страшного, cara. Это только твои обострившиеся
способности. – Его голос был еле слышен, и все же она ясно различала слова. –
Не тревожься.
– Я не могу рисковать, оставаясь возле него. А что если ты
ошибся? А что если во мне до сих пор кровь вампира? Я не переживу, если причиню
вред Джошу. Я не могу быть с ним.
Ее голос звучал низко, приглушенный его грудью. Почти шепот,
разрывающий сердце Эйдана. Он потянул ее за одежду, завлекая к себе в объятья,
и ее тело инстинктивно расслабилось. Алекс не доверяла ему, не признавала его,
но ее тело уже сделало это.
– Ты не смогла бы навредить ребенку, Александрия, никогда. Я
знаю, что ты чувствуешь голод и очень слаба. Твое тело прошло через серьезные
испытания, разум перенес травму, но ничто не смогло бы заставить тебя навредить
Джошуа. Я в этом абсолютно уверен. – Его голос успокаивал, словно черный бархат
проникал в ее сознание бальзамом.
Алекс позволила ему держать себя, успокаивая. Она положила
голову ему на грудь, чувствуя биение его сердца. Оно билось в том же ритме, что
и у нее. Он был спокоен, добр, его голос, никогда не повышаясь, всегда был
спокойным и уверенным. Твердая скала, на которую можно опереться. По ее
собственной воле сердце успокаивалось, стараясь соответствовать живому примеру.
Эйдан гладил Александрию по волосам, массируя затылок и
упиваясь ее запахом.
– Теперь лучше?
Она кивнула и отступила от него, одновременно к ним
приблизилась пожилая пара. Александрия узнала женщину, которая составляла с
подноса два хрустальных бокала и три фарфоровые английские чашки. Мужчина
позади нее нес поднос с бутылкой красного вина и кувшин с еще чем-то.
Мэри послала Александрии нерешительную улыбку.
– Просто замечательно видеть Вас здесь. Как Вы себя
чувствуете?
Рука Эйдана на шее Александрии ощутимо напряглась. Его палец
поглаживал ее пульс раз, другой, стремясь успокоить и напомнить, что все под
контролем.
Александрия вздернула подбородок.
– У меня все отлично, Мэри, спасибо. Это было так
благородно, попытаться помочь мне, пока Эйдана не было. – Ее голос звучал
сладко и вежливо, желая обнаружить хотя бы намек на разложение в этих людях.
Она не желала им нравиться и быть принятой в их круг. У нее не было намерений
запутываться в шелковистой паутине ловушки фантазий этого дома, этого красивого
места.
Пожилая пара казалась доброй и представительной. Они с
любовью заглядывали в глаза друг друга, не выпуская из виду Эйдана и показывая
большую привязанность к Джошуа, ее Джошуа. Она никогда не хотела встречать ни
одного из них.
Подносы были размещены на кофейном столике, и Эйдан взял с
ленивой грацией бутылку вина. Мэри наливала горячее какао из серебряного
кувшина в три кружки.
– Джошуа нравится пить горячий шоколад, перед тем как он
ложится спать, да дорогой?
Мальчик нетерпеливо схватил чашку и озорно улыбнулся Мэри.
– Не только тебе, но и Стефану тоже.
Живот Александрии протестующе заурчал при виде и запахе
шоколада. Эйдан вручил ей бокал, наполненный цветной жидкостью. Даже после того
как она покачала головой, он все равно подталкивал его в направлении ее губ,.
Золотые глаза пристально смотрели на нее.
– Выпей это, cara.
Она чувствовала, будто проваливается в бездонную глубину его
глаз, которые гипнотизировали, гипнотизировали ее. Она чувствовала его в своем
сознании: странное теневое давление его воли.
Ты будешь пить это, Александрия.
Она моргнула, затем увидела пустой бокал в своей руке, ее
глаза возвратились к Эйдану. Он улыбнулся, продемонстрировав свои белоснежные
зубы, поднял свой бокал в маленьком приветствии и выпил содержимое. В полном
очаровании, она наблюдала, как двигается его горло. Она едва смогла оторвать
взгляд от него. Все в нем было таким чувственным.
Александрия испытала сладость, интересный привкус, который
казался таким знакомым во рту, на ее языке. Эйдан наблюдал за ней немигающим
пристальным взглядом. Алекс отвернулась от него, глотая слезы, испуганная
ссорой с ним, если она сделает что-то не так перед пожилой парой. Она
запуталась, устала и испугалась. Она подняла свою трясущуюся руку, чтобы
откинуть волосы.
