Он поймал себя на том, что смеется вместе с ней, пока они
быстро шли к машине. Он специально нанял лимузин с водителем, чтобы можно было
расслабиться на заднем сиденье.
– Я начала с эскизов, Томас, – продолжила она, – но ты не
уточнил что для тебя важно. Я думаю, что ты должен определиться поскорее и
сказать мне.
− Я предпочел бы, чтобы ты сама попробовала, −
ответил Томас, открывая ей дверцу. Он захотел сделать это, что его крайне
удивило. В большинстве случаев, все эти любезности, которые он выполнял, были,
скорее, для эффекта. Но с Александрией Хоутон это было не так.
– Ты не считаешь что дом какой-то странный? Он внушает тебе
беспокойство?
Она выгнула бровь.
− Беспокоит меня? Дом? Нет, он красив. Все очень
красиво. А почему ты спрашиваешь?
– Просто, я иногда чувствую, что, он словно наблюдает за
мной, дожидаясь своего часа, ненавидя меня.
− Томас, ты слишком много играешь в свои игры. Такое
яркое воображение! – Ее смех прозвенел и коснулся Ивэна там, где он обычно
оставлял места для близости.
Его рука медленно стала двигаться через сиденье по
направлению к ней. Он захотел ее сильнее, чем какую-либо женщину до этого.
Томас посмотрел в окно и увидел отражение глаз – пылающие красные дикие глаза,
заполненные ненавистью и обещанием расплаты, обещанием смерти. Глаза хищной кошки.
Глаза демона. Или смерти. Он вздрогнул и простонал.
− Что случилось? – Ее голос успокаивал, словно
журчание воды. – Скажи мне, Томас.
– Ты видела что-нибудь… ужасное? – Его душили опасения. – В
окне… Ты что-нибудь видела?
Она потянулась через него, чтобы посмотреть в стекло.
− Что я там должна увидеть?
Глаза исчезли, словно их там и не было. Был ли это Сэвэдж?
Или его собственное воображение? Он прочистил горло и постарался улыбнуться.
– Ничего. Просто, я думаю, что до сих пор не могу поверить в
свою удачу.
В тесном салоне Александрии было трудно игнорировать
растущий голод. Казалось, что он вгрызается в ее внутренности и
распространяется, подобно опухоли. Казалось, ее мозг сам усиливал звук крови,
стремительно текущей в венах Ивэна, зовя ее, приманивая. Ее живот напрягся от
мысли о прикосновении к нему. Она старалась всеми силами сохранить улыбку на
своем лице. Казалось, он пользуется любой возможностью, чтобы прикоснуться к
ней, гладя ее ногу, руку, волосы. Она ненавидела это. Ненавидела. От его
прикосновений по коже пробегали мурашки. Она ненавидела себя за то, что не
могла ответить на его ласки и прикосновения.
Она игнорировала его, говоря и делая то, что надо в таких
ситуациях, но все внутри у нее протестовало. И где-то внутри начал разрастаться
страх. Томас Ивэн был бакалавром, богатым, очаровательным и знаменитым. Человеком.
Он разделял ее любовь к фантазиям. Он восхищался ее художественной работой. У
них было много общего, но даже самое легкое прикосновение внушало ей
отвращение. Она внутренне застонала.
«Ты нуждаешься во мне, сara mia?»
Голос Эйдана пересекал время и расстояние, чтобы найти ее и
обнимал теплыми руками, защищая.
Алекс закусила губу. Искушение позвать его почти подавляла,
но она сопротивлялась. Она должна быть человеком. Она должна найти хорошего
человека и влюбиться в него. Возможно, не Томаса Ивэна, а кого-то еще. У меня
впереди вся жизнь.
Просто, это не Томас Ивэн.
Она почувствовала, как он покинул ее сознание, это было
подобно тому, точно он похитил ее душу и оставил пустой внутри. Александрия
вскинула подбородок и улыбнулась Ивэну ослепительной улыбкой. Она подала ему
руку, чтобы он помог ей выбраться из автомобиля. Находясь в настроении получить
удовольствие от вечера, она взяла его под руку, и они направились в театр.
Казалось, мужчины смотрели на нее и громко дышали. Это было
словно пульсация, гремящая в ее ушах. Увертюра оркестра смешалась с приливом
крови, бежавшей в венах. Александрия сосредоточилась на игре, остро чувствуя
руку Ивэна на спинке сиденья. Когда он что-то прошептал ей на ухо, его рот был
напротив ее кожи, Алекс стало плохо от этого.
Дважды она извинялась и уходила в дамскую комнату, чтобы
только отдохнуть от него.
Она могла видеть его насквозь. Она будет человеком, даже
если это убьет ее. Зал взорвался аплодисментами, когда она услышала слова в
голове.
«Это может убить и еще кого-то».
«Уйди!»
Ответила она ему, сердитая на то, что даже в минуты отчаяния
он может заставить ее улыбнуться. Эйдан снова ушел. Осталось только тепло его
прикосновения и нелепость предупреждения. Он высмеивал ее цель, потому что знал
– мужчина, сидящий рядом, вызывает у нее отвращение.
Стоя рядом с ней, Томас аплодировал. Кулисы опустились, и,
казалось, люди стали роиться вокруг них. Он был в своей стихии: с красавицей
под руку среди кучи знакомых, окружающих их.
С влиятельными мужчинами он останавливался, чтобы обменяться
мнениями о премьере. Эти связи должны были помочь ему подняться выше по
карьерной лестнице, позволяя договориться о встречах.
Александрия Хоутон была явно расположена к нему и сможет
помочь в этом.
Он гордо демонстрировал ее, обнимая. Томас видел, что не он
единственный был очарован ее голосом и пленен улыбкой. Даже женщины, понял он,
даже их она по-королевски очаровывает.
Когда они вышли в ночь, оставляя других завидовать, Томас
приобнял ее за плечи и стал притягивать к себе, показывая, что она принадлежит
ему. Живот Александрии связался узлом от близости. Затем Ивэн хотел
воспользоваться моментом, но замер. Не далее шести футов, в тени, стоял волк.
Огромный. Белый. С огромными клыками и красными пылающими глазами. Эти глаза
пристально смотрели прямо на него, а мускулистое тело зверя напряглось, как
перед броском.
Сердце Томаса остановилось, а потом снова начало биться. Он
схватил Александрию за руку и потащил в сторону театра.
− Томас, что ты делаешь? – Потребовала она.
– Разве ты не видишь это?- В возбуждении указывал он. Это
было дико, но, так или иначе, он был уверен в этом. – Это он, я знаю, что он
есть. Он здесь. – Повышая голос, он стал вращать головой.
− Томас. – Ее голос был мягким и успокаивающим. –
Скажи мне, что не так. Ты очень побледнел. Что ты видел?
Он заставил себя присмотреться. Тени были глубокими и
темными, но и только. Он увидел доску на том самом месте, где был волк. Вытирая
пот со лба, он позволил себе дышать.
– Тебя трясет, Томас. Пойдем к автомобилю. – Проявляя
заботу, Александрия осторожно осмотрелась вокруг, но увидела только людей.
«Ты бы лучше не мучил его», – предупредила она Эйдана. Она
не была уверена, услышал ли он ее.
