— А где мой зонт?
— О черт. Вот он, я принес его. Пошли. Беллами, возьми фонарь, посвети нам, да направь же ты луч вниз, на землю, идиот, прикрой свет рукой.
Они выбрались на дорогу и, с трудом протащившись по ней несколько ярдов, остановились перевести дух.
— Я не смогу вести машину, — произнес Питер.
— Конечно не сможете. Я доставлю вас домой на вашей же машине.
— Сомневаюсь, что я вспомню… где оставил ее.
— Она стоит прямо за машиной Клемента, — напомнил Беллами.
— А здесь, где деревья, поверните направо… теперь на подъездную дорогу и налево.
Чувствуя себя значительно лучше, Питер сидел в «роллсе» на пассажирском месте. Он давал Клементу быстрые и точные Указания. Их поездка не заняла много времени. Беллами, сидевший сзади, поначалу пытался понять, куда они едут, но вскоре запутался.
Медленно проехав по подъездной аллее, машина остановилась перед большим, погруженным во тьму особняком. Беллами поспешил помочь Питеру выйти, и они вместе поднялись на крыльцо, где Мир, с трудом найдя ключи, принялся открывать дверь. Этот процесс слегка затянулся, поскольку дверь, как оказалось, имела несколько разных замков. Наконец она распахнулась, и троица вступила в темноту. Беллами продолжал поддерживать Питера, который, нашарив на стене выключатель, зажег свет, бросил зонт на пол и опустился в ближайшее кресло.
— Надо сходить закрыть «ролле», — сказал Клемент.
— Нет-нет, вы с Беллами поедете на нем домой. Нет необходимости закрывать его, я не задержу вас надолго. Мне надо лишь спокойно посидеть пару минут.
— Вы один живете в этом доме? — поинтересовался Беллами.
— Один, — ответил Питер.
— Простите. Я подумал, что в нем несколько квартир.
— Помочь вам подняться наверх? — предложил Клемент. — Вы не думаете, что стоит вызвать врача? Мы могли бы позвонить.
— Никаких врачей, благодарю вас.
— Как вы себя чувствуете? — спросил Беллами, — Понимаете, вы пережили ужасное потрясение.
— Я чувствую себя прекрасно.
— Вам нельзя сегодня оставаться одному, — заявил Беллами, — Если хотите, я могу остаться у вас на ночь.
— Нет. Я уже… в полном порядке.
Клемент стрельнул взглядом в Беллами и произнес:
— Спасибо, что предложили воспользоваться вашей машиной, но мы сможем поймать такси.
— Нет-нет, время позднее, вряд ли вы что-то поймаете, мне хотелось бы, чтобы вы поехали на моей.
Беллами подумал:
«Неужели он предлагает автомобиль Клементу в качестве подарка?»
— Что ж, тогда спасибо вам большое. Завтра я верну ее вам, — сказал Клемент.
— Отлично… завтра… так завтра.
— Я поставлю ее около дома и брошу ключи в почтовый ящик.
Питер сидел в большом изогнутом кресле красного дерева возле хорошо отполированного столика из ореха. Над столом висела несомненно современная и дорогая на вид картина в сине-зеленых тонах. Беллами так и не смог сообразить, что на ней изображено. Она обладала странной изменчивостью: внезапно стушевывались зеленые краски, а синие проступали во всей яркости, а через мгновение все было наоборот. Начавшееся головокружение принесло Беллами ощущение сильнейшей усталости. Просторный, залитый ярким светом холл стал походить на огромный фантастический мыльный пузырь, на наклонном полу которого Беллами с трудом удавалось сохранять равновесие. Взмывала ввысь величественная широкая лестница, завершавшаяся после поворота галереей второго этажа. Для устойчивости ему пришлось расставить ноги шире. Войдя в дом, Беллами машинально расстегнул пальто и вдруг заметил, что оно перепачкано грязью. У Питера испачкались не только рубашка, полы пиджака и брюки, но и туфли. Его волнистые волосы потемнели от влаги, глаза почернели, большие, красивые, темно-серые глаза, которые еще недавно заполнялись не слезами, а дождинками. Во время их бестолкового, вялого разговора Беллами с тревогой смотрел на Питера, размышляя, не безумен ли он. И именно тогда Беллами с изумлением подумал, что, пока они вели Питера к машине, а потом ехали к его дому, он начисто забыл о том небесном явлении. Теперь же Беллами все вспомнил. Исходившее от Питера сияние. Горящий самолет. Падающая звезда или, возможно, молния. Падение Питера. Стараясь сосредоточиться, он пристально взглянул в лицо Питера.
— Меня серьезно тревожит ваше состояние, — произнес Беллами. — Вы пережили шок.
Глядя сквозь золотистую пелену, Беллами заметил другое кресло. С трудом передвигая ноги, он прошел к нему по паркетному полу, а потом по бесценному восточному ковру.
— Шок… возможно… но не стоит тревожиться. Мне уже гораздо лучше, я спокойно усну.
Беллами сел в кресло. Он рассеянно подумал, что они все тут заляпали грязью. До него донесся голос Клемента:
— Вставай, Беллами, нам пора по домам.
Потом прозвучал голос Питера:
— Благодарю вас обоих за огромную помощь. Вот если бы еще Беллами помог мне взойти по лестнице…
Беллами поднялся с восхитительно удобного кресла. Питер также встал на ноги.
— Я подожду здесь, в холле, — сказал Клемент.
У подножия лестницы Беллами остановился.
— Мне ужасно неудобно, у меня такие грязные ботинки. По-моему, я уже наследил на вашем потрясающем ковре. Оставлю-ка я ботинки здесь, если вы не возражаете.
Нагнувшись, он умудрился развязать шнурки и сбросить ботинки. Питер ухватился за перила, Беллами взял его под руку с другой стороны. Они начали медленно подниматься по ступеням.
Беллами, не имевший раньше возможности узнать, где Питер живет, конечно, не раз задумывался об этом. Почему Мир так оберегает тайну своего жилья? Он его стыдится? Возможно, оно тесное и убогое? Питер вовсе не так богат, как заявляет? Или, может быть, тут замешана какая-то женщина? Питер говорил, что он одинок, но не наивно ли верить ему? Однако когда они ехали в машине по городу, в голове Беллами кружились совсем иные мысли, он молился: о, пусть Питер выживет, пусть поправится, пусть все будет хорошо. И сокрушался: о, зачем мы подвергли его такой опасности?
Сейчас, сидя в большой спальне Питера в кресле возле широкой кровати, Беллами вдруг успокоился. Подъем по лестнице неожиданно взбодрил его. У подножия Беллами чувствовал себя слабым и истощенным, даже боялся, что придется позвать Клемента, чтобы поддержать их обоих. Но на верхней площадке он вдруг ощутил прилив новых сил. Питер уже выглядел более сильным и, возможно, передал ему часть своей силы. Теперь Беллами спокойно сидел, глядя, как Питер включает свет, задергивает шторы на окнах и снимает с кровати украшенное вышивкой стеганое покрывало. Он порадовался, что снял внизу ботинки.
— Вы не могли бы остаться со мной еще ненадолго? — тихо пройдя по комнате, попросил Питер, уже тоже снявший уличные туфли.
