Уилл негромко рассмеялся, перевел дух и попытался избавиться от напряжения, сковавшего его тело. Ему отчаянно не хотелось с кем бы то ни было обо всем этом разговаривать. И он уже упустил славную возможность как следует насладиться редкой встречей старых друзей. Уилл помотал головой точно так же, как он это делал, стараясь не заснуть за рулем, и поклялся себе не думать обо всех своих треволнениях, пока не закончится игра.
Когда кусочек хотдога стукнул его по лбу, Уилл поднял взгляд и увидел, как Эльфи и Лолли буквально воют от смеха, как Эшли закатывает глаза, а Дэнни, Эрик и Ник старательно обсуждают события на футбольном поле. Получалась картинка сущей невинности. Слабая улыбка появилась у Уилла на лице, и он не на шутку удивился, ощутив, что улыбка эта была лишь наполовину притворной.
Но затем Уилл вздрогнул и почувствовал, что его улыбка стремительно исчезает. Стейси там не было. Одолевая последние несколько ступенек к тому месту, где сидела вся компания, Уилл посмотрел дальше на трибуны, а затем оглянулся назад — туда, откуда пришел. Наконец он подошел к Эшли, и она сразу же ухватила его за руку. Затянув ей в лицо, Уилл различил там одновременно и удовольствие, и сочувствие.
— Она заприметила, как мимо проходит Трей Морел, выкинула какой-то причудливо-придурочный номер, а потом ушла вместе с ним.
Уилл тяжко вздохнул и покачал головой. «Вот долбаный уикенд», — подумал он. Все, казалось, шло наперекосяк, и тем не менее небо оставалось голубым, солнце теплым, шлемы и наколенники вовсю сталкивались на футбольном поле, а фанаты буйно болели, обсыпая друг друга попкорном и обливая напитками. Да, какой-то гад разбередил в Уилле мрачные мысли и наполнил его жизнь хаосом, но Земля продолжала крутиться, как будто все было в полном порядке и шло своим чередом.
Уилл еще раз как следует огляделся, но с тем же успехом. Стейси исчезла.
Тут Дэнни вскочил со своего сиденья, крича, как психованный. Разводящий «Пум» только что дал точный пас, и состоялось первое приземление мяча в зачетной зоне противника. Но стоило только Дэнни бросить взгляд вправо и заприметить Уилла, как его восторг резко улегся.
— Садись и наслаждайся игрой, дурачина. Хватит уже этого мрачного и безмозглого бреда. Сегодня вечером, мудила, я так тебя напою, что из тебя вся дурь вылетит.
Уилл одарил его кривоватой ухмылкой.
— Обещаешь.
Тут Кейша задала мужу какой-то вопрос, и Дэнни ненадолго отвлекся. Эшли снова потянула Уилла за руку.
— Садись с нами. Давай, садись. Просто остынь. Сегодня вечером ты ее увидишь.
Уилл кивнул и сел рядом с ней на сиденье, от всей души желая, чтобы внезапный уход Стейси был единственным что его в данный момент тревожило.
— Или ты пытаешься ее отпугнуть? — предположила Эшли.
— Зачем мне это делать?
Она пожала плечами.
— Сам знаешь, какой ты. Стоит только девушке слишком тебе понравиться, как ты в ту же секунду отправляешь ее паковать вещички.
Уилл закатил глаза.
— Почему все думают, будто я боюсь близости с женщиной?
Эшли молча на него воззрилась. На лице у нее выражалась лишь малая толика веселья.
Уилл рассмеялся.
— Ну ладно, помимо этого. Да и все равно это неправда. На самом деле я отправляю их паковать вещички, как только начинаю думать, что они мне недостаточно нравятся. — Тут он сделал паузу и огляделся, словно по-прежнему рассчитывал заприметить Стейси. — А она ничего не сказала?
Эшли одной рукой взяла под локоть своего мужа, а другой — Уилла. Затем он почувствовал, как она расслабляется, наслаждаясь надежностью этого контакта. Эшли всегда любила так гулять — рука об руку с ними двумя. Со своим возлюбленным и своим лучшим другом. Эрику пришлось к этому привыкнуть, но сделал он это не без частых поддразниваний в адрес Эшли на предмет ее склонности к составлению любовного треугольника. В результате Эшли обычно стукала костяшками пальцев Эрика по голове, и Уилл теперь задумался, не этим ли объясняется ее нынешняя необычная молчаливость.
— Эш? — продолжал настаивать он.
Хитроватая улыбочка тронула уголки ее губ.
— Она ничего не сказала?
Эшли искоса на него глянула.
— Она сказала, что вечером с тобой увидится. И чтобы ты приберег для нее танец. — Ее самодовольная улыбочка была просто уничтожающей. — Затем она вроде как рассмеялась и сказала, что по здравому размышлению надеется на то, что ты прибережешь для нее все танцы.
На какое-то время у Уилла отвисла челюсть, а затем он нерешительно рассмеялся.
— Черт тебя побери. Она такого не говорила.
Эш подняла руку, словно свидетельствуя в суде.
— Богом клянусь.
Все, на что Уилл смог сподобиться, было негромкое «кхе-кхе». Затем он едва заметно кивнул сам себе. Тогда Эшли пихнула его локтем в универсальном жесте «даешь, братишка», и на сей раз улыбку Уилла сопроводило чувство колоссального облегчения.
Вполне возможно, еще не весь мир шел на дерьмо.
— Интересно, как все меняется, правда? — спросила Эшли.
— Вернее не скажешь.
— А ты хорошо себя чувствуешь, Уилл? Между вчерашним вечером и сегодняшним днем…
— Тогда я не слишком хорошо себя чувствовал. Зато сейчас я в полном порядке. — Уилл внимательно на нее взглянул. — Разве что малость напряжен.
Эти слова дошли до мужа Эшли, и он подался вперед, чтобы обратиться напрямую к Уиллу.
— Давай-давай, расслабься. Тебе совершенно не от чего напрягаться, пока снова не подкатит утро понедельника. Ты среди друзей. Не зажимайся. Как я смотрю, этот уикенд уже проходит куца лучше, чем ты надеялся.
Заканчивая последнюю фразу, Эрик многозначительно поиграл бровями, и Уилл рассмеялся.
— Решено. Я об этом подумаю.
Но внимание Эрика было уже отвлечено от Уилла. Вся компания — да что там, по сути, вся толпа фанатов «Пум» — вскочила на ноги, театрально улюлюкая.
— Помеха пасующему! — выкрикнул Дэнни.
— Судью на мыло! — дружно в такт завизжали Эльфи и Лолли.
Конечно, это была сущая анархия, зато привычная и потешная. Одной лишь мысли о том, что две прекрасные женщины, экзотические противоположности друг друга, в унисон орут на судью, хватило, чтобы вернуть Уилла к другому времени в его жизни. К тому времени, когда он никогда так не смущался по поводу чего бы то ни было, как в последние двадцать четыре часа. Да, подростки являли собой сущее воплощение надменности и развязности — порой до смешного. И все же бывали времена, когда Уилл тосковал по той чистоте совести и намерений которая была у него в те дни.
«Анархия, — размышлял он, наблюдая за тем, как народ швыряет на поле бумажные стаканчики и трубки из-под попкорна. — Может статься, в конечном счете хаос не так уж и плох».
