Здесь действительно было великолепно. Даже слишком великолепно — Андрей неожиданно понял, что в окружавшем его пейзаже есть что-то неестественное. Что-то, что ускользнуло от его взора при первом посещении этого места. Слишком уж все здесь было картинно, неестественно красиво. Подобным свойством облагораживать действительность обладают цветные фотографии — достаточно снять просто красивое, но ничем особо не примечательное место, и на фотографии оно покажется верхом совершенства. Так было и здесь, только этот мир был живым. Трепал вершины деревьев ветер, спешили вдаль облака, неторопливо несла свои воды красавица-река. Красиво. Тем не менее, ощущение неестественности не проходило.
Владыка приказал идти вниз по течению. Андрей взглянул на солнце, оглянулся на Замок. Повернулся и пошел по тропинке вдоль берега.
Сразу за территорией Замка находился большой пойменный луг. Сплошь покрытый разнотравьем, он был просто чудесен. Андрею захотелось упасть и лежать в этом буйстве цветов, но он лишь вздохнул и пошел дальше — не сейчас.
Тропинка начала подниматься на высокий холм, Андрей пошел быстрее. Он надеялся, что с вершины холма сможет как следует осмотреть окрестности. Но его ожиданиям не суждено было оправдаться. Взобравшись на холм, он огляделся и нахмурился.
Странным все-таки был этот мир. Очень странным…
Горизонт оказался затянут туманной дымкой, поэтому рассмотреть местность как следует не удалось. Это было тем более странно, что день был теплым и солнечным. Андрей оглянулся — Замок был как на ладони, хорошо просматривался окружавший его сад, за ним шли луга, потом начинался лес. Он простирался достаточно далеко и терялся в тумане. То же самое было и за рекой.
Оставалось идти дальше. Андрей подумал о том, что в словах Владыки действительно был какой-то смысл, и задание это он дал ему совсем неспроста. Еще раз оглянувшись, он начал спускаться с холма.
Вскоре появились первые деревья, они попадались все чаще, и через какое-то время Андрей уже шел по редколесью. Тропинка, сначала весьма отчетливая, постепенно становилась все эфемернее и вскоре совсем исчезла. Но идти было достаточно легко, а река и яркое солнце позволяли надеяться, что он не заблудится в незнакомом для него мире.
Он снова вышел на луг, впереди послышалось журчание — небольшой ручей. Выбрав удобное место, Андрей перепрыгнул через него, затем напился воды и пошел дальше. Здесь, за ручьем, уже начинался самый настоящий лес, то и дело приходилось пробираться через непролазные кустарники либо обходить их стороной. Так прошло часа два, Андрей прикинул пройденное расстояние — выходило порядка десяти километров. Он взглянул на часы — сейчас без двадцати двенадцать. Итого, еще часа три хода, потом придется возвращаться. Если только ему не хочется ночевать в лесу — Андрей вдруг подумал о том, что не взял спички.
Следующие сорок минут не принесли ничего неожиданного, разве что на душе стало почему-то тревожно. Он отгонял от себя глупые мысли, но они упорно возвращались. Что-то было не так…
Андрей остановился — только сейчас он заметил, что лес начал редеть. Но было и еще что-то. Что-то непонятное, неуловимое. Оглядевшись, он подошел к старому поваленному дереву и выломал длинную тяжелую трость. Достав ноне, слегка подстрогал ее, подровнял. Взмахнув несколько раз этим первобытным оружием, остался доволен. Так-то оно надежнее. Спрятав нож, Андрей пошел дальше.
Гнетущее чувство становилось все сильнее. Прошло еще полчаса, лес к этому времени постепенно сошел на нет, теперь впереди расстилалась холмистая равнина. Горизонт по-прежнему был затянут туманом.
Андрей остановился и вытер со лба капли пота. Только сейчас он заметил, что нет ветра. И небо стало немного другим — блеклым, безоблачным. Безжизненным. Река осталась немного левее, поэтому Андрей повернул прямо к ней. Надо было передохнуть, как следует все обдумать. И умыться…
Вот и река. Андрей спустился с низкого пологого берега, взглянул на тихо ползущую воду. И почему-то ему расхотелось к ней прикасаться. Не такой какой-то она была, ненормальной. Безжизненной, как и все вокруг.
Мир вокруг него действительно стал другим, теперь Андрей осознал это в полной мере. Он стал более тусклым и невыразительным.
Вернуться? Андрей облизнул пересохшие губы. Но что это ему даст? Что значит все это? Он внимательно огляделся. Нет, пока рано. Надо пройти еще немножко. Еще километр, два. Может, тогда все станет ясно…
Он медленно пошел дальше, сжимая в руках трость. Идти было страшно — тем не менее, он шел. Шел десять минут, пятнадцать, шел полчаса. Мир менялся на глазах. В худшую сторону.
Мрачное серое небо повисло над самой головой, туман мешал рассмотреть что-либо уже в сотне метров впереди. Почва под ногами стала однообразно-бурой, всякая растительность давно исчезла. Это был мир тумана, бурой потрескавшейся земли и тусклой маслянистой воды. Воды, которая никуда не текла.
Андрей подошел к берегу. Река действительно была неподвижна, ничто не нарушало ее безмолвия. Соседний берег терялся в дымке. Было очень страшно — тем не менее, Андрей упрямо пошел дальше. Но уже через несколько минут остановился.
Сердце билось так, что готово было выскочить из груди, глаза заливал пот. Андрей жадно хватал воздух и никак не мог отдышаться. Даже воздух здесь был таким же безжизненным, как и все остальное.
Он не мог идти дальше — что-то подсказывало ему, что попытка продвинуться еще немного вперед просто убьет его. Да и куда дальше? Он и так попал в настоящий ад…
Андрей упал на колени, взял руками горсть земли. Она оказалась на удивление рыхлой и сыпучей. Снова поднялся на ноги, отряхнул ладони. Господи, да что же это?
Он снова огляделся. Разгадка была близка, Андрей чувствовал, что ему осталось совсем чуть-чуть, что не хватает лишь нескольких деталей, чтобы все стало ясно.
Детали. Не хватает деталей… Андрей посмотрел по сторонам. Ну конечно же, — он обессилено вздохнул, — этому миру не хватает именно детальности! Он был похож на картину художника, точнее, на процесс ее написания. Сначала на холст ложится грунт, потом подмалевок, идет общая, грубая проработка всей композиции. Постепенно все усложняется, появляются детали, живой цвет, мельчайшие оттенки. Появляется жизнь…
Он приблизился к самому началу картины. К ее истокам. Если он будет упорствовать и пойдет дальше, то рискует погибнуть. Потому что там, дальше, нет ничего — кроме девственно чистого холста…
Андрей повернулся и двинулся назад. Он не знал, кто и каким образом «написал» этот мир. Но он понял принцип и был уверен, что не ошибся. Только сейчас ему вспомнились слова Нимрода — о том, чтобы он в своем путешествии не особенно усердствовал. Демон знал, что говорил.
Он возвращался и воочию наблюдал за тем, как оживал этот странный мир. Медленно отступал туман, снова зашевелилась река. Повеяло ветерком.
С души словно свалился камень. Каждый шаг, каждая минута приближали его к живому миру. К живому, но реальному ли? Теперь он уже не был в этом уверен. Андрею вдруг показалось, что весь этот мир — одна сплошная иллюзия, некая гигантская мистификация. И когда впереди показался лес, он смотрел на него уже с определенным недоверием.
