— Служит, чтобы через него проходили люди, — сказал я.
— Это то, что лежит на поверхности, — отмахнулась ведьма, продолжая смотреть на Катю. — Забудь о том, что это двери. Оцени их побочную составляющую — то, что в них вложено извне.
— О, черт! — воскликнула вдруг Катя.
— Уловила? — улыбнулась Аделина. — Расскажи, что ты видишь.
— Оно напоминает черную паутину… — удивленно сообщила Катя, не отрывая взгляда от дверей. — Оплело все двери. Выглядит просто омерзительно.
— Молодец! — похвалила Аделина. — Поэтому я тебя и позвала с нами. Поняла, что это такое?
Какое-то время Катя смотрела на входящих в метро и выходящих из него людей.
— Эта паутина крадет у людей их силу, — сказала она наконец. — И вся эта энергия куда-то уходит. Но куда именно, я проследить не могу.
— Я тебе подскажу: она уходит к Хараму. Эту ловушку установил именно он. Каждый раз, когда человек проходит через эти двери, он отдает ему часть своей силы. Всего таких ловушек у Харама девять: эта, одна на входе в ГУМ и еще семь в разных местах города. Теперь представьте, сколько людей проходят через эти ловушки, и вы поймете, какую дань он ежедневно собирает с москвичей.
— Их можно уничтожить? — спросил я.
— Можно, — кивнула Аделина. — В Москве много магов и ведьм, за подобные лакомые места идет беспощадная борьба. Обычно сильный маг либо уничтожает ловушку конкурента и ставит свою, либо просто переключает на себя уже существующую. В итоге те, кто посильнее, занимают самые лучшие места, остальным достаются делянки похуже.
— И хозяева уничтоженных ловушек не возмущаются? — недоверчиво спросила Настя.
— Еще как! Знали бы вы, какие из-за этого порой разворачиваются войны! — Аделина восторженно покачала головой. — Лет пять назад, когда Харам только появился в Москве и начал ставить свои ловушки, местные маги пытались сопротивляться, но он быстренько поставил их на место. Кого-то убил, кого-то приструнил. С тех пор его ловушки никто не трогает — разве что изредка какой-нибудь несмышленый новичок напакостит. О чем потом ему приходится глубоко сожалеть.
— И много в Москве таких штук? — поинтересовался я.
— Хватает, — кивнула ведьма. — Хотя есть вещи и похуже.
— А именно? — тут же спросила Настя.
— Идешь ты, например, по дороге и видишь монетку. Радостно подбираешь ее и через недельку умираешь. При этом вся твоя сила переходит к ведьме, оставившей эту монетку — разумеется, со специальным наговором. Поэтому, дорогие мои, никогда не гонитесь за дармовщинкой и не подбирайте того, что не вами обронено. — Аделина лучезарно улыбнулась.
— И что, теперь не пользоваться метро? — хмыкнул я.
— Ну почему же? Просто когда будешь проходить подобные места, представь вокруг себя замкнутый сияющий кокон, непроницаемый ни для каких воздействий извне и не выпускающий ничего наружу. Этого вполне достаточно.
— А как такие ловушки уничтожить?
— Просто сжечь их, — ответила Аделина.
— Мысленно сжечь? — догадался я.
— Ну ты, конечно, можешь попробовать сделать это и факелом. Но вряд ли от этого будет какая-то польза. — Ведьма с усмешкой взглянула на меня.
— А если ты не видишь ловушку? — спросила Настя. — Можно ее тогда уничтожить, или нет?
— Если ты знаешь, где она стоит, можно уничтожить ее и не видя. Просто как следует выжги это место, и все будет в порядке. К слову, я не советую вам уничтожать подобные ловушки. Просто не попадайтесь в них.
— Почему не советуете? — тут же поинтересовалась Катя.
— Потому что это все равно что залезть в чужой огород и вытоптать грядки. Не тобой посажено, не тебе и уничтожать.
Мне никогда не нравилось метро, оно всегда вызывало у меня неприятные ощущения. Теперь, выслушав Аделину, я начал понимать, что мое предубеждение лежало не только в области психологии. Возможно, на каком-то уровне я чувствовал потерю энергии в метро, потому и не любил им пользоваться.
— И куда нам теперь? — спросил я, осознав, что мы уже слишком долго стоим на одном месте.
— Нам надо где-то присесть. Пойдемте… — Аделина уверенно направилась вдоль улицы.
Несколько минут спустя мы уже садились на скамейку.
— Я составлю вам список мест, где Харам поставил свои ловушки, — сказала ведьма, достав из сумочки блокнот и авторучку.
Пока она писала, мы терпеливо ждали. Наконец Аделина закончила, вырвала листок и протянула его Кате.
— Возьми. Ты сможешь найти все эти ловушки и уничтожить их. Уверена, Хараму это очень не понравится.
— Но он сможет их восстановить? — предположил я.
— Разумеется, — согласилась ведьма. — Но для этого ему надо будет снова посетить эти места. Вы, со своей стороны, в силах уничтожить их снова. Ломать — не строить, верно?
— Это так, — кивнул я.
— Вот и замечательно. Тот, кто привык к большому притоку энергии, обычно столь же расточительно ее тратит. Если вы разрушите ловушки, Харам через несколько часов начнет ощущать недостаток сил. Вы сказали, что свой маленький эксперимент он наметил на вечер субботы, верно? Значит, правильнее всего будет уничтожить ловушки в пятницу вечером. Ночь он проспит, с утра почувствует упадок сил. А времени на восстановление ловушек и набор энергии уже не будет. С этим, думаю, все ясно?
— Да, — ответила Катя.
— Чудесно. Ну а чтобы жизнь моему дорогому Харамушке не казалась медом, расскажу вам еще о паре приятных мелочей. Это будет работа для тебя, Андрей, и для Насти.
— Мы слушаем, — с готовностью произнес я.
— Замечательно. Так вот: тебе надо будет посетить несколько строек. Ищи те, где специальной машиной забивают сваи — не помню, как эта штука называется.
— Копер, — подсказал я.
— Да, верно. Найдя такое место, понаблюдай, как заколачивают эти сваи. Фокус заключается в том, чтобы отождествлять забиваемую сваю с головой неугодного тебе человека — в данном случае, Харама. Просто представляй, что свая — это его голова. И каждый удар по свае — это удар железякой по его бедной головушке. Силы у тебя достаточно, Харам в подобных делах не искушен. Поэтому головная боль ему обеспечена. — Аделина обворожительно улыбнулась. — Часа подобного наблюдения вполне достаточно.
— Это занятно, — усмехнулся я. — Никогда не думал, что такое возможно.
— В магии много приятных мелочей, — заявила Аделина.
— А не помешает то, что у Харама измененная энергетика? — вспомнил я.
— Не помешает. Пока у него есть форма — то есть человеческая голова, — она может болеть. Если вы как следует подумаете, то сможете сами найти десятки подходящих вариантов для любых частей человеческого тела. Знали бы вы, какие я в свое время готовила супы! — Аделина демонстративно закатила глаза. — Брала разделочную доску и начинала шинковать острым ножом морковь, вареные яйца, свиное сердце, языки и прочие подходящие ингредиенты. Делала это очень тщательно, не торопясь, с чувством и соответствующими представлениями. Супы у меня, положим, получались не очень, — призналась она с улыбкой. — Но в магическом плане результат всегда был замечательным! В нашем деле, мои дорогие, как ни в чем другом, важна творческая жилка.
