Во время обеда ее спутник немного остыл от своей обиды. Видимо, он считал для себя унизительным выполнять распоряжения какой-то юной англичанки.
Вита забросала его вопросами о Сирии, и он с охотой принялся рассказывать ей обо всем, что сам знал.
Девушка, в свою очередь, попыталась смягчить его, высказывая ему самую горячую благодарность за то, что он делится с ней своими знаниями и опытом.
С самого начала он ясно дал ей понять, что путешествие от Бейрута до Дамаска – весьма дорогостоящая затея. Они должны были обезопасить себя от нападения разбойничьих банд, подстерегающих беззащитных путешественников, а кроме того, Вита сразу же заявила, что ей нужны самые лучшие и быстрые лошади, чтобы путь оказался не слишком долгим.
Сидя в этот вечер на палубе и любуясь серебристой лунной дорожкой, дрожащей на волнах, Вита с облегчением думала, что до прибытия в Бейрут оставалась всего одна ночь.
Завтра рано утром они покинут корабль, и синьор Дайри заверил ее, что едва они сойдут на берег, как он тут же найдет самых быстрых лошадей и охрану, чтобы доставить ее как можно скорее и безопаснее в Дамаск.
Из разговора за обедом Вита, к своему огромному удивлению, поняла, что синьор Дайри относится к возможным опасностям, подстерегающим их на этом пути, гораздо серьезнее, чем она могла себе представить.
Испугавшись, что он, в конце концов, струсит и надумает бросить ее и вернуться назад в Италию, Вита решила отвлечь его беседой на другие темы.
– Расскажите мне о том, как проводятся свадьбы у бедуинов, – попросила она, зная, как любит синьор Дайри слушать самого себя.
– Многие бедуины довольствуются всего одной женой, – отвечал он. – А сама церемония очень проста.
– И как это происходит? – настаивала Вита, чувствуя, что на этот раз синьор Дайри не расположен к рассказам.
– Обычно спустя пять или шесть дней после обручения – тэйлаба – жених приходит в шатер к отцу невесты с ягненком в руках и в присутствии свидетелей перерезает ему горло. Как только кровь прольется на землю, брак считается совершенным.
– А устраивают они свадебную трапезу?
– Да, конечно, потом устраивается очень большое застолье. Много гостей, много еды, много песен. Вскоре после захода солнца жених приходит в шатер, который ставится для него вдали от остального лагеря. Там он закрывается и ждет прибытия невесты.
Вита улыбнулась.
– Я бы сказала, что все должно быть как раз наоборот. Именно невеста должна ждать жениха.
– Нет, разумеется. Смущенная невеста пытается спрятаться где-нибудь, а остальные члены племени ее ловят. Наконец девушку хватают, и женщины торжественно препровождают ее в шатер жениха.
– И она им покоряется?
– Все ожидают, что она станет кричать и вырываться, – улыбаясь, ответил синьор Дайри, – потому что именно так подобает себя вести скромной, застенчивой девушке. Иногда она сопротивляется так сильно, что жениху приходится побить ее, чтобы заставить подчиниться своей воле.
Вита подумала, что этот обычай кажется слишком уж примитивным и грубым, но ничего не сказала.
После обеда и прогулки по палубе Вита, пожелав своему спутнику спокойной ночи, отправилась спать.
Уже засыпая, она подумала о коне, стоящем в одиночестве внизу в трюме. Все ли у него в порядке?
Если бы они не напоили и не накормили его, он бы сейчас мучился от жажды и голода. И еще она подумала, как бы рассердился ее отец, если бы какая-то из его лошадей так страдала по вине одного из грумов.
Девушка решила, что, если у нее будет время, она утром обязательно спустится вниз, чтобы проведать лошадь перед тем, как они прибудут в Бейрут.
Однако она проснулась слишком поздно и у нее осталось время только на то, чтобы одеться и привести себя в порядок. Едва она закончила сборы, как в ее дверь постучал синьор Дайри и сообщил, что корабль прибывает в порт.
Вита поспешила на палубу и едва не задохнулась от восторга, потрясенная красотой величественных гор, возвышающихся над небольшим портовым городком. Их высокие, покрытые снегом вершины, освещенные солнцем, сверкали ослепительней бриллиантов.
Цветущие миндальные и персиковые деревья подобрались к самому берегу, и утопающий в их белоснежно-розовых цветах город со своими белыми приземистыми домами с плоскими крышами показался Вите необыкновенно привлекательным и по-восточному колоритным.
– Как вы думаете, с лошадью все в порядке? – спросила она у синьора Дайри, когда он присоединился к ней на палубе.
– Могу лишь предполагать, что его сопровождающий наконец пришел в себя, – отвечал он довольно равнодушно.
– Думаю, вы должны найти его и высказать все о том, как безобразно он поступил, бросив лошадь без воды и пищи, – заявила Вита. – В конце концов, единственное, что от него требовалось, раз уж он не мог сделать этого сам, – попросить кого-нибудь поухаживать за жеребцом. Он же не сделал даже этого.
– Не думаю, что разумно делать замечание слуге шейха Шаалана, – заметно нервничая, сказал синьор Дайри.
– Похоже, вы боитесь этого шейха, – поддела его Вита.
– Это очень могущественный человек, синьорина, да будет вам известно.
– Я все же полагаю, что кто-то из нас должен обязательно поговорить с его человеком, – стояла на своем Вита. – Ведь если он когда-нибудь еще совершит нечто подобное, это может стоить жизни какой-нибудь другой ценной лошади.
Синьор Дайри ничего не ответил, и она поняла, что он не желает вмешиваться в то, что считает не своим делом.
И еще она подумала, что, может быть, ее проводник боится ссориться с одним из могущественных племен бедуинов. Ведь он также принадлежал к одному из этих племен, и у него могут быть свои причины держаться в стороне.
В то же время Виту приводила в ярость мысль, что кто-то может так безобразно обращаться с животным. Она не сомневалась, что, если бы путешествие продолжалось дольше, этот негодяй так бы и валялся в каюте, жалуясь на морскую болезнь, и его нисколько не заботило бы, что лошадь, которую доверили его заботам, мучается от жажды и голода.
Она прекрасно понимала, что синьор Дайри сейчас стоит перед нелегким выбором, что хуже для него – потерять лицо, отказываясь разбираться с грумом, или навлечь на себя гнев могущественного шейха своим вмешательством в его дела.
Когда корабль уж почти подошел к причалу, синьор Дайри издал возглас облегчения.
– Все в порядке, синьорина! – воскликнул он. – Вам больше не надо беспокоиться об этом жеребце.
– Почему же? – нахмурившись, спросила Вита.
– Я вижу шейха Шаалана, – отвечал синьор Дайри. – Он прибыл сюда собственной персоной. Так что можете быть абсолютно уверены – с этого момента за конем будет самый прекрасный уход.
– А где он? – заинтересовалась Вита.
