Ты – Говнолов. Это очень приятная работа. Кто-то бросает мелочь тебе в лицо вместе с твоим рецептом на морфин, и вот он уже в черном списке. Мы пришли к выводу, что все зло в этом мире в основном исходит от десяти-двадцати процентов людей – тех, что суют нос в чужие дела, потому что у них своих дел не больше, чем у вируса оспы. И вот этот вирус превращается в облигатного паразита клетки – в общем-то, моя точка зрения сводится к тому, что зло – это, в сущности, вирусный паразит, который поражает в головном мозге нечто вроде центра ПРАВОТЫ. Основной признак типичного говнюка заключается в том, что он всегда прав. Сейчас самое время четко разграничить неизлечимого говнюка-вирусоносителя и заурядного сукиного сына. Заурядные злобные сукины дети, если их оставить в покое, в большинстве своем – сами обычно жизнь никому не портят. Некоторые из них способны доставить окружающим мелкие неприятности вроде пьяной драки или ограбления банка. Если объяснить это так, чтобы даже до последнего фермера дошло, – бывший председатель комиссии по наркотикам Гарри Джей Анслингер был говнюком-вирусоносителем. А Джесси Джеймс, Малыш Билли и Диллинджер были обычными сукиными детьми.
Преступления без потерпевшего – питательная среда для вируса правоты. И это несмотря на то, что даже в официальных кругах постоянно начинают приходить к выводу: подобные преступления должны или вообще быть вычеркнуты из всех кодексов, или караться минимальными наказаниями. Те личности, которые не могут или не хотят не лезть в чужие дела, отчаянно цепляются за концепцию «преступлений без потерпевшего», ставя знак равенства между употреблением наркотиков или нормами сексуального поведения и грабежом с убийством. Если будет признано право каждого жить так, как ему угодно, – официально признано, – позиция, которой придерживаются говнюки, пойдет коту под хвост и тогда ярость паразита, которому грозит вымирание, будет поистине адской.
«Законы против наркомании, – утверждал Анслингер, – должны отражать негативное отношение общества к наркоману». А вот что пишет его преподобие Брасуэлл в «Денвер пост»: «Гомосексуализм мерзок в глазах Бога и посему может быть признан естественным человеческим поведением не более, чем грабеж или убийство». Мы нашли Окончательное Решение Проблемы Говнюков: все говнюки мира подлежат уничтожению, как ящурные коровы.
Некоторые говноловы предпочитают неброский внешний вид и неприметные манеры. Они стараются не провоцировать говнюков на агрессивные или грубые поступки. Но бывают и другие. Ряд охотников принадлежат к этническим меньшинствам. Другие отмечены определенной эксцентричностью в одежде или поведении. Кто-то не скрывает своей голубизны… все реакции обывателей тщательно фиксируются. А затем в действие вступают Говнодавы…
Несчастные случаи. Никто не был ни удивлен, ни обеспокоен, когда халупа Старика Бринка сгорела с ним вместе… Смерть от несчастного случая…
Темная внутренность грязной халупы… кто-то храпит, лежа на куче тряпья… молодой человек, на футболке которого написано НЕСЧАСТНЫЙ С, появляется с керосиновой лампой в руках. Он швыряет лампу на тряпки.
– Чтоб тебе в аду гореть, старый уебок!
Легко передаваемые заболевания. Пять случаев брюшного тифа после церковного ужина, да еще шериф заразился ботулизмом в ресторане «Только для белых».
Во многих случаях просто достаточно вывести говнюка из строя – закрыть его лавку, ресторан, отель или лишить его конторы.
Вот город с двумя тысячами жителей. Охотники выявили в нем сто двадцать три неизлечимых говнюка. Если в течение, нескольких месяцев все эти говнюки помрут, заболеют, сойдут с ума, обанкротятся, ни у кого в городе по этому поводу не возникнет и малейших подозрений… нет никакой очевидной связи между двумя отдельными событиями… никакой закономерности…
Ким знает, что в Сент-Албансе он находится в полной безопасности. Но он знает также, что ему пора двигаться в путь. У него есть дела поважней, чем стрелять по охочим до коровьего вымя собакам или сгонять скваттеров с земли…
Но невозможно странствия прервать.
Угаснуть, не пролив полезный свет…
[49]
Специальное совещание, посвященное нашей политике в отношении мафии. Нынешние директивы рекомендуют удерживать зверя в его фольклорном гетто, где обитают крестные отцы, где пахнет чесноком и вином и где бандиты валяются на грязных матрасах. Пусть они сжигают запасы соседского оливкового масла, бросают дохлых крыс в кастрюли с пастой, принадлежащие конкуренту, и безнаказанно убивают друг друга. В конце концов эти простые люди должны жить насыщенной жизнью. Подобная же политика была рекомендована одним известным антропологом по отношению к охотникам за головами, эквадорским индейцам-хиваро, погрязшим в межплеменных раздорах. Он порекомендовал не предпринимать никаких попыток ограничить или запретить охоту за головами, потому что без этого воинского ритуала их культура может зачахнуть. Отчет антрополога сводился к одной фразе: «Других развлечений у них не имеется».
Раздоры между семьями могут обеспечить человека насыщенной, богатой событиями жизнью, так что умирая он может прохрипеть напоследок, как смертельно раненный мафиозный дон: «Жизнь так прекрасна!»
Кто-то засушил голову твоего четвероюродного брата, и освященный временем кодекс чести требует, чтобы ты отплатил обидчику тем же самым. Один старый хер за жизнь высушил пятьдесят две головы. Назад к простоте… жизнь во всем своем разнообразии старого сортира, когда человек был гораздо ближе к своей жопе. То-то были деньки, верно? Поющие официанты, наемные убийцы, мудрые старые доны с чесночной отрыжкой.
Дрожащий от страха официант обслуживает, стол, за которым сидят бандиты из соперничающего семейства Кальмари. Они плюются спагетти с морскими моллюсками прямо ему в лицо.
– Мы такую пасту жрать не будем!
Они пихают спагетти пригоршнями в глотки перепуганных посетителей из приличной публики.
– Это здешнее фирменное блюдо! Что такое? Не нравится?
Они врываются в кухню и опрокидывают чаны с варящимися спагетти.
Повар, обхватив руками голову, рыдает:
– Mia spaghetti! Mia spaghetti!
[50]
За подобное "оскорбление следует по сицилийским законам сурово отомстить.
– Я ему сейчас устрою «Санта Лючию»! – рычит уязвленный capo.
Наемные убийцы, прикинувшись поющими официантами, проникают в ресторан «Санта Лючия». Покачиваясь из стороны в сторону, словно пьяные матросы, они распевают «Санта Лючию», выливают кипящий минестроне из кастрюль на посетителей и разбрасывают спагетти в воздух, словно конфетти.
Звероподобный и умственно отсталый сынок capo забивает насмерть бейсбольной битой троих Кальмари, перед этим прогнав их по всему ресторану и.щедро забрызгав посетителей кровью и мозгами.
– Жизнь так прекрасна! И чего это вы все домой собрались?
