– Да, – сказал Рэйс.
– Я видел сам. У ее дверей я пожелал ей спокойной ночи.
– Сколько было времени? – поинтересовался Пуаро.
– Господи, я не знаю, – отвечала Корнелия.
– Двадцать минут двенадцатого, – сказал Рэйс.
– Хорошо. Значит, в двадцать минут двенадцатого мадам Дойль
была жива и здорова. Кто же находился в салоне в этот момент?
– Там был Дойль, – вступил в разговор Фактора, – мисс де
Бельфорт, я и мисс Робсон.
– Правильно, – подтвердила Корнелия.
– Мистер Пеннингтон допил рюмку и ушел спать.
– Когда он ушел?
– Ну, минуты через две-три.
– До половины двенадцатого?
– Да, конечно.
– Таким образом, в салоне оставались вы, мадемуазель Робсон,
мадемуазель де Бельфорт, мсье Дойль и мсье Фантора. Чем все вы были заняты?
– Мистер Фантора читал. Я вышивала. Мисс де Бельфорт, она…
она…
Фантора пришел ей на помощь.
– Она пила джин, рюмку за рюмкой.
– Да, – подхватила Корнелия.
– Она разговаривала со мной, расспрашивала о моем доме,
семье. И она все говорила мне разные вещи, но, мне кажется, все это
предназначалось мистеру Дойлю. А он очень сердился, но ничего не говорил.
По-моему, он ждал, что она выговорится и успокоится.
– Но она не успокаивалась? Корнелия покачала головой.
– Я хотела уйти, но она не пускала. И мне было ужасно,
ужасно неловко. Потом мистер Фантора ушел…
– Понимаете, я был там лишним, – заговорил Фантора.
– Я надеялся уйти незаметно. Мисс де Бельфорт явно хотела
устроить сцену.
– И тут она достала пистолет, – продолжала Корнелия, –
мистер Дойль вскочил, чтобы отобрать, но она успела выстрелить и попала ему в
ногу. Тогда она стала плакать и кричать, а я испугалась до смерти и побежала
догонять мистера Фантора. Он вернулся со мной, а мистер Дойль попросил нас не
поднимать шума, а один из слуг услыхал выстрел и заглянул в салон, а мистер
Фантора объяснил ему, что все в порядке, а потом мы отвели Жаклину в ее каюту и
мистер Фантора оставался с ней до тех пор, пока я не привела мисс Бауэрс.
– Корнелия остановилась перевести дух.
– Когда все это происходило? – спросил Рэйс.
– Боже, право не знаю, – снова сказала Корнелия, но Фантора
быстро ответил:
– Должно быть, минут двадцать первого. Я пришел к себе в
каюту в половине первого.
– Разрешите мне уточнить, – заговорил Пуаро.
– После того как мадам Дойль ушла, кто-нибудь из вас
четверых выходил из салона?
– Нет.
– Вы уверены, что мисс де Бельфорт все это время оставалась
в салоне?
– Абсолютно уверен, – быстро ответил Фантора.
– Ни Дойль, ни мисс де Бельфорт, ни я, ни мисс Робсон не
выходили из салона.
– Хорошо. Таким образом, мы установили, что мадемуазель де
Бельфорт не имела возможности застрелить мадам Дойль до, скажем, двадцати минут
первого. Значит, вы, мисс Робсон, отправились за мисс Бауэрс. Была ли
мадемуазель де Бельфорт одна в каюте в течение этого времени?
– Нет, мистер Фантора оставался с ней.
– Прекрасно! Таким образом, у мадемуазель де Бельфорт
отличное алиби. Следующей мы допросим мисс Бауэрс, но, прежде чем послать за
ней, я хотел бы услышать ваше мнение вот по каким вопросам. Я понял с ваших
слов, что мсье Дойль боялся оставить мисс де Бельфорт одну… Не кажется ли вам,
будто он боялся, что она сгоряча может еще что-нибудь натворить?
– Я так считаю, – сказал Фантора.
– Он опасался, что она может напасть на мадам Дойль?
– Нет, – Фантора покачал головой.
– Не думаю, по-моему, он опасался за нее лично, что она… то
есть…
– Самоубийство?
– Да, понимаете, она казалась такой разбитой и сломленной.
Она жестоко винила себя. Она без конца повторяла: «Мне незачем жить».
– По-моему, – застенчиво вставила Корнелия, – ему было
больно за нее. Он говорил так благородно. Он во всем обвинял себя; по его
словам, он очень жестоко с ней поступил. Правда, он был такой милый.
Эркюль Пуаро задумчиво покачивал головой.
– Теперь относительно пистолета, – продолжал он.
– Что произошло с пистолетом?
– Она его уронила, – сказала Корнелия.
– А потом.
Фантора рассказал, как он вернулся за пистолетом, но не смог
его найти.
– Ага! – сказал Пуаро.
– Вот мы и подошли к главному. Теперь, прошу вас, будьте как
можно внимательнее. Пожалуйста, опишите мне точно все происходившее.
– Мисс де Бельфорт уронила пистолет. Потом она отбросила его
носком ботинка.
– С ненавистью, – объяснила Корнелия.
– Я представляю себе ее чувства.
– И вы говорите, он закатился под банкетку? Пожалуйста,
будьте очень внимательны. Мадемуазель де Бельфорт не поднимала пистолет прежде
чем уйти из салона.
Фантора и Корнелия хором ответили:
– Нет!
– Точность! Мне нужна абсолютная точность, вы понимаете?
Итак, мы дошли до того момента, когда мадемуазель де Бельфорт покинула салон. В
это время пистолет находился под банкеткой. И поскольку мадемуазель де Бельфорт
не оставалась одна, мсье Фантора, мадемуазель Робсон и мадемуазель Бауэрс
поочередно находились при ней, – у нее не было возможности вернуться за
пистолетом в салон. В какое время вы, мсье Фантора, пришли за ним?
– Должно быть, около половины первого.
– Как вы думаете, сколько прошло времени между тем, как вы и
доктор Бесснер вывели мсье Дойля из салона, и тем, как вы вернулись за
пистолетом?
– Минут пять, может быть, чуть больше.
– Таким образом, в течение этих пяти минут кто-то взял
пистолет, лежавший под банкеткой. Это не мадемуазель де Бельфорт. Кто же? Очень
возможно, что тот, кто взял пистолет из-под банкетки, является убийцей мадам
Дойль. Этот человек, можно сказать с уверенностью, слышал или видел часть
событий, предшествовавших убийству.
