Владимир Владимир ович внял наставлениям и, похоже, не собирался устраивать вчерашнее светопреставление. Застенчиво притянув к себе крокодильчика, он забрался под стол и устроился там между пустых бутылок. Семин и Вей-Раста, удовлетворенные поведением кота, отправились в дальнюю комнату, наказав Касперу приглядывать за Вовой и порталом, который мог распахнуться в любой момент.
– Артемон, – окликнул Скальп хозяина жилья у двери.
Семин остановился и повернулся к нему, едва не расплескав чай.
– Вы что, там спать собираетесь? – поинтересовался рыцарь.
– Извини, придется. Лично я уже забыл, когда нормально спал. А организм требует.
– На одной кровати будете? – поглядывая на Артема снизу вверх, Каспер поскреб массивную челюсть. – Не советовал бы так… Сообщаю тебе по секрету как другу: с Вей-Растой это опасно. С ней все равно, что с дейфом в дурную игру играть.
– Мы просто будем спать, – понизив голос, проговорил Семин.
– Как знаешь. Я только предупредить хотел… Не все храбрецы, что с ней рядом ложились потом удачно вставали. Можно сказать, почти никто не вставал. Вот так. А там сам думай, – Каспер как-то нахально усмехнулся и вернулся к холодильнику.
Когда Артем вошел в дальнюю комнату, которую он считал спальней из-за широкой кровати, занимавшей почти всю площадь, ведьмочка стояла возле зеркала и экспериментировала с цветом кожи. В этот раз у нее то ли не получилось снова воспроизвести тот восхитительный жемчужно-розовый оттенок, то ли ее удовлетворил получившийся колер. В общем, стала Вей-Раста бледная, словно разбавленное молоко. От этого волосы вокруг ее лица казались черными как космос, и в них будто вспыхивали крошечные искры-звездочки.
– Так хорошо? – спросила Ларса Артема.
– А… да. Сильно хорошо, – согласился он, опуская чашку на трюмо. – Очень трогательно. У вас в Фривии все умеют менять цвет?
– Нет. Мне это от матери перешло. Ее за это преследовали, потом меня, пока я не попала на Заставу.
– Давай выпьем за твою редчайшую красоту, – предложил Семин, поднимая чашку. – Только на брудершафт.
– Это как?
– Вот так, – он согнул ее руку, сплетая со своей, и поднес дымящую чашечку к губам.
Они молча пили обжигающий чай маленькими глотками и смотрели друг на друга.
– Ты очень красивая, – проговорил Семин, плененный блеском глаз, в которых вспыхивали и угасали зеленые кошачьи искры. – В нашем мире никогда не было похожих на тебя.
– Ты мне тоже нравишься, Темочка, – ответила Страж и, освободив руку, отставила пустую чашку.
– Я уже не сожалею, что дал Касперу эту дурацкую клятву. Теперь она соединяет меня и с тобой, – Артем обнял ее за талию.
Во взгляде волшебницы сперва мелькнуло удивление, потом нечто похожее на озорство. Семин ощущал ее прохладное тело под тонким платьем и несколько мгновений боролся с искушением поцеловать ее. Искушение победило, и он страстно припал к приоткрытым губам.
– Все, хватит, – Ларса развела его руки, отошла и села на кровать. – Я очень устала, – пожаловалась она. – Обещай, что не будешь приставать ко мне.
– Приложу все усилия, – сказал Семин, устаиваясь рядом.
– А сейчас я буду спать, – Вей-Раста закинула ноги на постель и отодвинулась к стенке.
– И я постараюсь заняться тем же, – он расстегнул рубашку и лег на свободное место.
– Вот и старайся. А то, знаешь, чревато все это для тебя, – предупредила ведьмочка, повернулась на бок и закрыла глаза.
Артем тоже глаза закрыл. И сразу открыл. С одной стороны ему не давало покоя предостережения Каспера Скальпа, с другой – пленительная близость Вей-Расты. Он долго разглядывал ее светлое лицо, на котором розовым соблазном выделялись губы, еще влажные от поцелуя. Смотрел, как вздрагивают ее ресницы. И думал: «а что собственно случиться такого непоправимого, если взять и заключить ведьмочку в тесные объятия, остановить ее минутное возмущение поцелуем, а дальше…»
Он долго лежал, мучился каверзной и сладенькой идеей. Ворочался и посапывал. Закрывал глаза, чтобы скорее уснуть, и снова их открывал, чтобы еще раз взглянуть на красивое лицо, манившее невыносимо.
3
Пока Семин возлежал возле волшебницы и истязал себя некоторыми мыслями, господин Скальп был занят не менее сложным делом – он соблазнял кота Вову. Соблазнял он его огрызком сосиски. Поначалу Каспер сам удивлялся, как ему пришло в голову пожертвовать половину вкуснейшей сосиски столь придурковатому зверюге, то облизывавшему дырку в голове крокодильчика, то зыркавшему из-под стола желтыми лютыми глазищами. Видимо долгие годы службы на Заставе не огрубили сердце рыцаря. Честь, дружба и теплое расположение к товарищу, с которым была выпита ни одна стопка водки, были для него непустыми понятиями. Именно поэтому он и решил во чтобы то ни стало вскормить милиционера деликатесным продуктом.
– Вова, Вова, – став на четвереньки, позвал Скальп и протянул лакомство.
Кот Вовка поначалу смотрел на бывшего собутыльника с опаской, но потом, принюхавшись, повторно привыкнув к виду его ужасной рожи, сделал несколько шагов навстречу.
– Кушай, – с удивительной нежностью сказал рыцарь и положил на пол розовый огрызок.
Участковый приблизился и ковырнул съестное лапой. Для такого огромного котищи угощения здесь было на один зуб, но Володя все-таки решил откушать. И кушал он скромно, очень скромно, то ли растягивая удовольствие, то ли ожидая какой-нибудь подлости от небритого уродца, нависшего над ним, словно дремучая гора.
– Молодец! Ай, молодец! – хвалил Каспер милиционера, становясь на четвереньки.
– Мур-р-р, – ответил капитан Лыков и попятился под стол.
Вдруг он выронил остаток сосиски, выгнулся и зашипел. Черная шерсть встала торчком, глаза полыхнули безумными отсверками.
– Вова… Ты чего это? – поинтересовался Каспер. – Меня, друга своего не узнаешь?
Узнавал оборотень друга или нет, сказать трудно, но дело было совершенно не в этом. Капитан Лыков увидел, что пейзаж на фотообоях меняется, точно как прошлый раз, перед появлением крокодильчиков. Озеро будто осталось на месте, только это было совсем другое озеро, другие деревья росли возле него, и не было рядом дороги, и гор со снежными вершинами не было. Зато близко, возле круглой каменной площадки зашевелились кусты, там мелькнула чья-то фигура.
Предчувствуя кошачьим чутьем нечто нездоровое, Владимир попятился к тушке крокодильчика, оскалился и зашипел. Если бы у первого рыцаря глаза были в области ягодиц и ягодицы были свободны от брюк, то он мог бы видеть, как кусты беззвучно раздвинулись, и из них появилось существо с весьма комичной внешностью. Отчасти оно было похоже на птицу, поскольку имело небольшие крылышки. Отчасти – на зверя какого-то кошачьего вида, только покрупнее немаленького кота-милиционера. Вдобавок шерсти на его теле почти не наблюдалось, руки напоминали укороченные человеческие, ну а рожа… Рожа была вряд ли лучше, чем у самого Каспера Скальпа, только тупее и наглее.
