– В самом начале, когда не было совсем ничего, кроме, разумеется, самих Верховных, – она повернула Семина к себе спиной и отряхнула от песка его брюки, – когда вокруг была лишь одна пустота и тьма, Верховные собрались и решили построить какой-нибудь мирок. Строили, строили и построили. Вот это построили, – Ларса махнула на пустыню и видневшиеся вдали горы. – Много здесь получилось непредусмотренных порталов и разных пространственных дыр, которые назвали «Мировые Дороги». Мирок сам получился плоский, очень небольшой. И солнце над ним не круглым, – Вей-Раста подняла голову, глядя на большую золотистую каплю, по-прежнему висевшую строго в зените. – И много еще всяких недочетов. Луны, надо признать, получились красивыми. Ночью сами убедитесь.
– Да, луны красивые, – согласился участковый. – Отличные луны. Смотришь, и голова кружится от великолепия. И само небо ночью ничего так, приличное.
– Потом этот первородный мирок назвали Перекресток, потому что, когда появились другие миры, в них можно было пройти через порталы, которых здесь огромное множество, – продолжила Ларса. – А когда через эти порталы начали ходить все, кому не лень, здесь основали Заставу. Вот она, – ведьмочка вытянула руку, и Семин с капитаном прямо-таки опешили, увидев в каком-нибудь полукилометре огромный замок, выросший, будто из-под земли.
Скорее это был не замок, а городок, обнесенный высокой крепостной стеной с величественными медными воротами и островерхими башенками. За стеной серо-голубого камня виднелись черепичные крыши различных построек, блестящие купола, и над всем поднималась одна безумно высокая башня с белоснежной розеткой наверху.
– Ух ты! – сказал капитан Лыков. – А я еще хотел по пустыне побродить. Если бы пошел, давно бы наткнулся на вашу Заставу.
– Только потом бы тебе пришлось давать много объяснений, как ты очутился на Перекрестке, – сообщила Вей-Раста, ускоряя шаг. – Народ на Заставе такой… не особо доверчивый. До кровавых слез кого хочешь доведет.
Когда Ларса вышла на гранитные плиты, темными квадратами выступавшие из песка, ворота Заставы открылись со скрипом, и из них появилось трое нечеловеческих существ. Первое было похоже на толстую бурую лягушку, раздутую до размеров гиппопотама. На голове этой лягушенции красовался железный шлем без забрала. За спиной сотрясался кожаный мешок, из его горловины торчал то ли экзотическое оружие, то ли какие-то приспособления. Двое других походили на ящериц, тоже очень немаленьких – были повыше среднего человеческого роста и скакали на задних лапах, передними придерживая холщевые сумочки. Грязно-зеленая кожа рептилий лоснилась на солнышке, мордочки блаженно улыбались, словно зрели они перед собой не Вей-Расту со спутниками, а божье явление с ангелочками.
– Брекекс! Не смей этого делать! – закричала Ларса, предостерегающе вытянув руку. – Не смей, чертов Брекекс!
– Чего «не смей»? – испугано спросил Семин.
Вид огромной лягушенции, приближавшейся длинными прыжками, ему не нравился. Не нравился так, что он был готов отбежать подальше и зарыться с головой в песок. И, может быть, сделал бы так, только ноги от страха будто влипли в землю.
– Ложись! – скомандовала ведьмочка.
Капитан Лыков выполнил команду быстро и точно: где стоял, там и растянулся на гранитных плитах, прикрыв голову руками – чувствовалась армейская выучка. А Семин изрядно опешил и только переспросил:
– А… зачем ложиться, Ларсочка?! Скажи скорее, зачем ложиться?!
Вей-Раста лишь сделала сердитое лицо, сказала «Ух!» и топнула ногой.
Не получив вразумительно ответа, Артем оказался перед сложным выбором и рассуждал так: «если я сейчас лягу, то это толстое животное пробежит точно по мне, и превратит меня в кровавый блинчик без всякой магии, а если я не лягу, то…».
Додумать он не успел. Брекекс в сопровождении двух рослых и веселых ящерок приблизился к Семину почти вплотную, стрельнул языком, и Артем Степанович со звучным шлепком исчез в его пасти.
– Боже мой! – только и воскликнул участковый Володя, наблюдавший за происходящим сквозь сплетение пальцев.
Резвым движением Лыков скатился с каменных плит. Хотел схватить свою верную палку и наказать правонарушителя, но широкая пасть лягушонка разверзлась, и со звуком «тьфу!» оттуда вылетел товарищ Семин. Кувыркнувшись в воздухе, он шлепнулся рядом с милиционером.
– Сколько раз говорила: не смей так делать! – сердито сказала Вей-Раста, подступая к лагушенции. – Потом человека полдня от твоих слюней оттирать!
– Кхе-хе! Ладно тебе, дорогая. Я ж от большой любви! – отозвался Брекекс, левую лапу закинул за спину и поправил съехавший мешок. – Люблю я вас! И все вокруг люблю! На задание, кстати, скачем. В сраную Булькирию. Опять там незаконники лютуют. А ты чего? Где Скальп?
– Попался Скальп местным стражникам по своей глупости. Сволочь твой Скальп и гадина, – ответила ведьмочка. – Так и хочется придушить его, только руки не достают – портал закрылся.
– Вон какое дело… – протянул Брекекс и озадачено почесал живот под пирсингом из трех серебряных колечек. – Так иди скорее к магистрам. Открывать портал надо. Спасать нашего Скальпа. А душить потом будешь. Кхе-кхе!
– Так иду. Жаль только, что сначала спасать, а душить потом, – Ларса тихонько рассмеялась, подмигнула ведьмочке Ширшшее – ящерице стоявшей слева от Брекекса.
Та в ответ высунула длинный язык и прошипела:
– У всех наших рыцарей вместо башки железный котелок, – и зашлась шелестящим смехом.
– Котелок? – лягушонок хотел схватить ее за хвост, но ведьмочка с исключительной проворностью отскочила на несколько метров и снова затряслась от смеха.
– Поскакали мы, – решился Брекекс. – А то надо поспешить. В серьезные дела там, в Булькирии разворачиваются. Говорят, вода соленая стала от соплей и крови.
– Успехов вам и теплой грязи, – пожелала Ларса.
– И тебе счастья и жирных мух, – отозвался лягушонок.
Шлепая широкими лапами, он понесся куда-то через пески, где голубоватым овалом мерцал вход в другой мир. Ящерицы спешили за ним.
Вей-Раста некоторое время смотрела за удалявшейся командой, потом повернулась и сказала:
– Это наши Стражи. На мирах с разумными земноводными специализируются. Хорошие ребята, хотя и с причудами.
– С большими причудами! – поправил Семин.
Он пытался оттереть песком слизь, прилипшую к его телу после знакомства с внутренностями Брекекса, и периодически оплевывался.
– Я же тебе сказала, Темочка: «ложись», а ты не послушал, – Ларса подошла к нему ближе. – У Брекекса привычка так приветствовать новеньких. Но лежачих он не трогает. Ничего страшного, к вечеру ототрется. К тому же это полезно. Некоторые специально просят Брекекса, чтобы он их проглотил – говорят, от прыщей помогает.
– Мог бы и не утруждаться твой Кекс – у меня нет прыщей. Бородавок и кожной сыпи тоже нет, – Артем пригладил волосы – они поддались очень хорошо, словно при гелиевой укладке.
