Боруанец, вскочив, издал нечленораздельный звук, его сосед тоже покинул кресло и, хлопнув себя по ляжкам, туго обтянутым красной тканью, воскликнул:
– Прошу в нашу нору, милая госпожа! Эрэлси? Хуорт? – он указал на бокалы с напитками на столе.
– Я просила отвести меня в гостиницу! – Ариетта гневно повернулась к своему провожатому.
– Ничего подобного, детка. Ты спросила, где можно остановиться на пару дней. И вот я тебя привел. Здесь можно остановиться не только на пару дней, но и куда более длительный срок. Прошу к столу, – Коалн подтолкнул ее к свободной табуретке и заставил сеть. – Есть хочешь?
– Нет! – резко ответила пристианка, хотя голод мучил ее все сильнее.
– Не ври. Пока непонятно, что ты за штучка, но готов поспорить, что ты не ела трое суток и ночевала на свалке, – галиянец присел рядом.
– Я принесу ей, – вызвался парень с мнемообручем в рыжих волосах.
Скоро он вернулся с дымящейся тарелкой и золотым бокалом.
Принцесса, поковыряв мясные кубики, начала неторопливо есть, чувствуя на себе липкие мужские взгляды и стараясь не слышать неприятных шуток.
– Значит ты – коммивояжер с Верлоны, – задумчиво проговорил галиянец, отпивая сладкий Эрэлси. – И что у тебя в сумке?
Наследница схватилась за ремешок, но Иорис без труда разжал ее пальцы и вручил сумочку мрачному мужчине с желтоватым лицом.
– Вы не смеете распоряжаться моими вещами! – вскричала дочь Фаолоры, пытаясь встать.
Корсар рывком усадил ее на табурет и сказал:
– Мы должны знать о тебе все! Ведь тебя, госпожа Лэриса Исвил, могли подослать нехорошие люди. Кто ты такая? Что делаешь в этих местах, куда не часто заходят гости? И почему ты подошла ко мне?
– Я заблудилась! – глядя в его серые как железо глаза, выдохнула Ариетта. – И если у вас какие-то подозрения, относительно меня, то я ухожу. Отдайте мою сумку!
– Отсюда, не так просто уйти, девочка, – прохрипел боруанец, играя прядью жесткой шерсти.
– Имперские печати на всех листах, Иорис, – раскладывая содержимое сумки, сообщил человек с желтым лицом. – Документы на имя некой Ариетты.
– Ты – Ариетта? – Коалн приподнял ее подбородок.
– Нет, – после некоторого молчания, выдавила наследница. – Я – Лэриса Исвил. Мне нужно передать эти бумаги одному чиновнику с Присты.
– Ну так или нет, можно будет проверить у ближайшего личностного сканера – здесь есть идентификационная карта на имя Ариетты, – мужчина в бархатистой рубашке ткнул в пластиковый прямоугольник с имперскими знаками.
– Ты – пристианка? – корсар потихоньку сжал ее руку.
– Пристианцы не любят «Сосрт-Эрэль» и всех нас, – заметил кто-то из тени за пищевым автоматом. – А мы не любим их.
– Я родилась на Верлоне, – соврала принцесса и потянулась к бокалу – в горле было сухо, к сердцу толчками подступала злость.
– Здесь какие-то номера, – продолжил мужчина, разбиравший содержимое сумочки. – В ряд по восемнадцать цифр семь колонок – похоже на счета Объединенного банка. И везде печати, идентификаторы. Если печати настоящие, то документы могут быть очень важные. Право наследия, какие-то свидетельства. Кстати, кто такая Фаолора?
– Идиот. Фаолора – правительница пристианская, – усмехнулся кто-то из-за колонны.
– В общем, с этим надо разбираться, уважаемый Иорис. Я приму раху и потом посмотрю, – желтолицый сложил документы стопочкой на край стола.
Ариетта ела пряное блюдо почти механически, не чувствуя вкуса, глотая кусочки мяса и овощей, запаивая из холодного бокала кисловатым зельем. В мыслях она ругала себя за доверчивость, за глупость и нерешительность. Ведь еще не доходя до двери грязного притона, она почувствовала неладное, а персона господина Коална насторожила ее еще раньше. Зачем же она тогда шла за ним?! Злость пребывала толчками, волнуя сердце и разливаясь по груди.
– Идем, я покажу твою комнату, – корсар встал и протянул пристианке руку.
Ариетта поднялась, отодвинув табурет, и еще раз попросила:
– Пожалуйста, верните мои вещи!
– Позже, госпожа Исвил. Там есть кое-что интересное, и мы должны разобраться, откуда это у тебя и для чего, – он настойчиво взял ее руку и потянул к лестнице.
Когда они поднялись на второй этаж, галиянец остановился у двери с древним золотым вензелем и открыл ее, загадочно взглянув на Ариетту. Войдя в комнату, принцесса увидела панно из чешуек разноцветного металла, огромное зеркало и неубранную кровать с покрывалом, похожем на шелковистую траву.
– Зачем я вам нужна, Иорис Коалн? – севшим голосом проговорила дочь Фаолоры. – Если вас интересуют деньги, то у меня их нет.
– У тебя есть красота, – произнес галиянец и провел пальцем по ее щеке. – Если бы не эти ссадины, я бы подумал, что ты принцесса из очень старого романа. Романа, где мужчины, как мужчины сражались стальным оружием, а не сносили друг другу головы фауззерами. Где женщины все прекрасны настолько, что за ночь с ними я бы заложил жизнь.
– Я – Лэриса Исвил, попавшая в беду, потерявшая багаж, целое состояние, друзей, – ответила Ариетта.
Она хотела отвернуться к окну, прикрытому наполовину шторой, но корсар несильно прижал ее к стене и сказал:
– Я вытащу тебя из беды.
Он откинул ворот ее платья, и рука накрыла грудь, вздрагивающую от частых вздохов.
Пристианка вскрикнула и рванулась к двери.
– Не надо так пищать, – останавливая ее, прорычал корсар. – Этим ты только раздразнишь мужчин внизу.
– Пустите, господин Коалн! Так ведут себя только грязные ублюдки! – принцесса попыталась ударить его коленом, но галиянец снова прижал ее к стене и рванул платье так что, затрещала ткань.
– Не надо рвать! Прошу, не надо! – пристианка не могла остановить его сильные руки.
– Давай девочка, никому не будет из нас от этого хуже. Давай, я сказал! Снимай платье! – он ударил ее по лицу.
Отойдя к кровати, наследница отпустила магнитные застежки. Мягкая ткань зеленой волной соскользнула на пол.
– Ты на самом деле принцесса, – с усмешкой проговорил корсар, разглядывая ее изящную, будто созданную из тумана и бледного огня фигурку.
Закрыв глаза, Ариетта села на постель. Злость металась в груди, обида горьким комом подступала к горлу. Едва подавив вскрик, наследница ощутила чужие горячие руки на своем теле. Галиянец прижался к ее губам своими, потом повалил ее, лаская упругие груди и отвердевшие соски.
– Это будет на твоей совести, Иорис Коалн, – прошептала наследница, сопротивляясь его ласкам.
– Лэриса Исвил, такой грех я с удовольствием приму на свою совесть, – галиянец раздвинул ее ноги и с восторгом посмотрел в лицо пленницы, раскрасневшееся от гнева, стыда, смятенья – колючего букета обжигающих чувств.
