– Высадим десант и сбросим турок в воду! – решил он.
Морская пехота начала готовиться к бою. К Проту подошли линейный «Рипалс» и бомбардирский «Люцифер», получившие приказ прикрывать шлюпки. После нескольких бортовых залпов занимавшиеся строительством батарей турки бросились в шлюпки и уплыли, осыпаемые картечью. Янычары поспешили отойти вглубь острова. Теперь на Прот высадился уже английский десант во главе с капитаном Кентом.
Янычары, засев в небольшом монастыре, отчаянно защищались, расстреливая приближавшихся британцев. Одним из первых был убит бежавший впереди с саблей в руке храбрый капитан Кент. Оставшись без начальника, морские пехотинцы растерялись, запросили корабли о помощи. В поддержку солдатам была брошена пехота с других кораблей. Посылая солдат, Дукворт велел их начальникам: – Нападать так, чтобы не подвергать себя опасности!
Пехотные офицеры недоумевали, как такое может быть: нападать, но с полной безопасностью? Однако, будучи людьми не робкого десятка, они плюнули на наставления командующего и храбро полезли в драку.
Бой у монастыря становился все упорнее. Чаша весов все же постепенно склонялась на сторону нападавших. Англичане сгрузили на берег несколько пушек и были готовы решить исход дела в рукопашной. Однако все в этой экспедиции было против Юниона Джека! В тот момент, когда бывшие но острове уже не сомневались, что монастырь с запершимися там янычарами обречен, в этом почему-то засомневался Дукворт и велел…вернуть десант на корабли.
Это была самая большая ошибка вице-адмирала Белого флага и кавалера ордена Бани! Если бы Дукворт мог только знать, что в монастыре вместе с осажденными янычарами оказался их главный Ага, а вместе с ним и сам… генерал Себастиани, приехавший на остров с инспекцией. Запертый вместе с янычарами французский посол пребывал в полной растерянности. Наберись Дукворт еще хоть немного терпения, и Себастиани неминуемо оказался бы в его руках, а значит, успех экспедиции превзошел бы все самые смелые ожидания! Но ничего этого не случилось. Дукворт остался верен себе, и последняя возможность изменить ход событий была безнадежно утеряна.
Тем временем турки уже приготовили к бою пять линейных кораблей с четырьмя фрегатами. Турецкая эскадра вытянулась из Золотого Рога, но пока, не рискуя нападать на англичан, держалась неподалеку от береговых батарей. Напрасно британский вице-адмирал выстроил свои корабли в боевую линию и в течение дня ходил переменными курсами в виду турок, как бы приглашая их на бой. Турки приглашения не приняли. Их сейчас волновали куда более существенные дела: создание батарей по берегам пролива. А на следующий день берега Константинополя внезапно покрылись клубами дыма. Пушечный грохот продемонстрировал англичанам, что Высокая Порта завершила строительство батарей и готова к единоборству. Отныне ни о какой безнаказанной бомбардировке столицы уже не могло быть и речи. Петля для британской эскадры была готова. Теперь туркам оставалось лишь немного подождать, когда Дукворт сам полезет в нее, а то, что это неминуемо произойдет, сомнений ни у кого не было. Вся затеянная англичанами операция оборачивалась полным крахом.
Последнее, что совершил вице-адмирал под стенами славного Константинополя, была передача туркам ранее захваченного у них корвета. Этим «широким» жестом Дукворт пытался задобрить султана и получить тем самым возможность беспрепятственного возвращения через Дарданеллы. Но неуклюжая попытка купить расположение с помощью столь дешевого дара не вызвала в серале ничего, кроме злорадства. Более иных радовался Себастиани.
– Все случилось, как я и предполагал. Жалкая болтовня о корвете – это худшее, что могли придумать англичане. Теперь им остается только спасаться бегством, и все будет отныне зависеть от меткости ваших артиллеристов! – говорил он Рейс-эфенди и великому визирю. Те лишь удовлетворенно качали своими тюрбанами.
В полном безмолвии британская эскадра взяла обратный курс. Хуже всего было то, что ее командующий даже не попытался предпринять что-нибудь для освобождения моряков с захваченной шлюпки. Это вызвало в экипажах куда больший ропот, чем вся проваленная операция. Но главные неприятности ждали англичан впереди!
Вслед уходящим неслись радостные вопли собравшихся на берегах. Султан Селим, наблюдавший за всем происходящим из окна собственного дворца, говорил приглашенному для беседы Себастиани:
– Инглизы еще не знают, какой сюрприз ждет их на выходе из Дарданелльских теснин! Демоны смерти уже готовы принять их в свои объятья!
Себастиани понимающе кивал. Радость султана он вполне разделял.
– Это будет славная головомойка, не хуже Аустерлица!
Вдоль узкого дарданелльского прохода англичан уже поджидали десятки тщательно укрепленных батарей. На сигнальных башнях запаливали костры – сигнал о приближении английской эскадры.
Первым спешил вырваться в открытое море «Ке-нопсус», за ним «Рипалс», флагманский «Роял-Джорж», следом остальные. Подойдя к Абидосской крепости, Дук-ворт, желая еще раз задобрить турок, отсалютовал им 13 выстрелами. Но мусульмане оказались совершенно неучтивыми и в ответ засыпали эскадру тучей бомб и ядер со всех близлежащих укреплений. Оба берега покрылись густым дымом. Рев сотен и сотен пушек заглушил все и вся. Даже зная о том, что турки укрепили проливы, никто из англичан не мог даже предположить, что это будет сделано столь быстро и умело. На английских судах мгновенно воздели красные стеньговые флаги. Бой за прорыв начался. Однако с первых минут всем было ясно, что британская эскадра попала в тяжелейшее положение, выбраться из которого будет весьма не просто.
Турки расстреливали проходившие мимо суда на выбор. С треском рушились перебитые мачты, кричали раненые. Дукворт, презирая смерть, расхаживал под ядрами, но его личная храбрость уже мало что могла изменить. Более всего вице-адмирал переживал за свои бомбардирские суда. Переделанные из бывших купеческих транспортов, «Метеор» и «Люцифер» были оборудованы столь неудачно, что крюйт-камеры на них находились почти на верхней палубе, а потому даже один удачный выстрел мог разорвать их в клочья. Но, к счастью, все обошлось, и бомбардирские суда уцелели.
Сам же бой вскоре превратился в самое настоящее избиение… Передовой «Кенопсус» лишился штурвала. Корпус его в несколько минут был превращен калеными ядрами в сплошное сито.
На шедшем следом «Рипалсе» снесло бизань-мачту. Капитан Джон Легг метался по палубе, пытаясь хоть как-то навести порядок и погасить то и дело вспыхивающие пожары. Живых офицеров у него почти не осталось. Внезапно «Рипалс» дернулся в сторону и заскрипел столь отчаянно, словно закричал от невыносимой боли. – Что там еще? – крикнул Легг.
– Каменное ядро в вашу каюту, сэр! – крикнули в ответ. – Ну и что с моей каютой? – Теперь вместо вашей каюты ворота, сэр!
Слова эти повергли британского капитана в состояние настоящего шока. Дело в том, что не далее как несколько месяцев назад Легг доставлял в Константинополь на своем корабле посла и имел честь пообщаться с турецким капудан-пашой, который любезно показал английскому капитану морской арсенал в Топхане. Увидя груды огромных каменных ядер, Легг пришел в немалое изумление.
