— То есть вы хотите сказать, что плевок окурком и ввинчивание холодца в тарелку были иллюзией?
— В некоторой степени да, — кивнул Иванов и неожиданно усмехнулся. — Кроме плевка окурком. Право слово, если бы вам в лицо ткнули окурком, вы бы повели себя значительно хуже.
— Это был кто-то... живой?
Иванов потрогал кофейник, поморщился.
— Остыл кофе. Не люблю холодный...
— Я спросил, кто был в виде холодца? — повторился я.
— На данном этапе вам лучше не знать.
— А на каком этапе будет положено знать?
Иванов все-таки налил себе холодный кофе, отхлебнул и снова поморщился.
— Если бы вы прошли стажировку, то через полгида, может быть, и узнали.
— Значит, как посредник я гожусь, а чтобы хоть что-то знать об объекте — нет?
— Вы будете работать с другим объектом.
Меня так и подмывало послать его и его организацию к чертовой матери, но я сдержался.
— В таком случае прошу сообщить сведения о том объекте, с которым буду работать.
— И этого вам тоже лучше не знать.
— Что?! — Тут я уже не выдержал. — Вы меня что — втемную собираетесь использовать? В качестве подсадной утки? Или наживки?!
— Вот только давайте без нервов! — повысил голос Иванов. — Неврастеников и без вас хватает! Объект пошел с вами на контакт, и мы считаем, что лишнее знание в данной ситуации может вам повредить.
— Кто — мы?
— Руководство «Горизонта». Представьте, что вы никогда не встречались со мной и ничего не знаете о нашей организации. В таком ключе и действуйте, но при этом не забывайте, что основной вашей задачей является склонение объекта к сотрудничеству с нами.
При других обстоятельствах я бы рассмеялся. Сейчас, честно говоря, было не до смеха. И все же на иронию меня хватило.
— Забудьте о нас, но в то же время помните. Не находите, что одно исключает другое?
— Не нахожу, — не согласился Иванов. — Это азы психологических установок наших оперативных сотрудников.
— Так вы еще и психологией занимаетесь... — съязвил я.
— Не просто занимаемся, а в первую очередь, — не принял иронии Иванов. — Вы и представить не можете, насколько психология представителей иных цивилизаций отличается от человеческой.
— Да неужели? Что-то не замечал в своем объекте. Просветите, если не секрет.
— Ваш объект копирует человеческую психологию, и в этом отношении вам будет проще с ним работать. В данном случае незнание вам во благо.
Иванов замолчал и внимательно посмотрел мне в глаза.
— Ну-ну, — скривился я. — Во благо, говорите?
Он выдержал паузу, затем кивнул.
— Хорошо, приведу один пример. Насколько мне известно, вы знакомы с устюпендами?
— Более-менее, — обтекаемо согласился я.
— Смею заверить, что мои знания об устюпендах лишь в небольшой степени превышают ваши. Более того, никто в Галактическом Союзе о них практически ничего не знает, хотя обитаемая Вселенная наводнена устюпендами. Существует масса противоречивых гипотез: что они разумны и что они неразумны, что их происхождение искусственное и что их происхождение естественное. В пользу их разумности говорит единственный факт: устюпенды никогда не вступают в контакт с цивилизациями, не входящими в Галактический Союз. Именно поэтому их не встретишь нигде на Земле, а только в аномальных зонах, являющихся форпостами Галактического Союза. В пользу же неразумности говорит то, что контакт ограничивается только их присутствием. Весьма, кстати, назойливым, из-за чего устюпенд часто называют блохами Вселенной, а их псевдоцивилизацию — паразитической. Обусловлено это тем, что устюпенды питаются исключительно кинетической энергией. Чем сильнее вы их бьете, швыряете, тем плотнее они насыщаются. И... И все. Весь контакт. Именно из этого свойства вытекает гипотеза их искусственного происхождения — полагают, что некая цивилизация создала устюпенд в качестве детских игрушек, но затем произошел сбой генетической программы, и устюпенды приобрели свободу воли и способность размножаться. Вот теперь и задайтесь вопросом: что у них за психология и надо ли вам о ней знать?
Я вспомнил ведро на пристани, коменданта Затонского с удочкой и понял, почему он жаловался на назойливость устюпенд.
— Понятно, — кивнул я. — Насчет устюпенд понятно. Но какое это имеет отношение к моей миссии?
— Самое что ни на есть прямое. По мнению экспертов Галактического Союза, земная цивилизация еще не готова к полномасштабному контакту. Если его начать сейчас, то неизбежны такие социальные катаклизмы, которые могут привести цивилизацию к гибели. Наша организация призвана охранять земную цивилизацию от любого несанкционированного контакта, поэтому оперативные сотрудники должны оценивать ситуацию исключительно с точки зрения психологии человека. Представьте себе, какой психологический шок испытает человечество, если, допустим, устюпенды хлынут на Землю и появятся в лесах, полях, реках, океанах, на дорогах, в каждом доме. И это при всем при том, что они не будут демонстрировать никаких агрессивных устремлений.
Я представил и ужаснулся. Толпа непредсказуема, и всплеск мракобесия перехлестнет по своей мощности все последние войны.
— Представили? — кивнул Иванов, прочитав все на моем лице. — Поверьте на слово: устюпенды самый простенький и безобидный пример.
Я подумал. И не поверил. Упоминание Ивановым некоего Галактического Союза в обитаемой Вселенной ошеломляло, а люди его профессии слов на ветер не бросают. Был в его словах какой-то умысел, но какой? Тот, что в населенном космосе существует объединение разумных инопланетян, из которых самая безобидная раса — устюпенды? Следует ли из этого, что наряду с безобидными расами существуют и агрессивные? Голова шла кругом, и ничего в ней не укладывалось.
— А мой объект... — медленно, растягивая слова, начал я, понятия не имея о том, что скажу дальше.
Уловка сработала.
— А ваш объект является особью, принадлежащей цивилизации, не входящей в Галактический Союз, — закончил за меня Иванов, — и, естественно, не подчиняющейся его законам.
Час от часу не легче. Контакт с цивилизацией, которая не входит в организацию объединенных инопланетных наций и преследует на Земле какие-то свои цели, идущие вразрез с законами межрасовых отношений в Галактическом Союзе. И во главе угла этого контакта стою я — обыкновенный кукольный мастер. Папа Карло.
— Что им здесь надо? — спросил я севшим голосом.
Иванов промолчал.
— Почему они выбрали для вторжения именно Землю — других планет мало?
Иванов вздохнул и отвел глаза.
— Вы определенно хотите знать? — тихо спросил он.
